– Дамская уборная готова? – спросила Венеция.

– Да. – Амелия поставила вазу возле стула. – Мод убралась там с утра.

Обстановка дамской уборной обошлась весьма недешево, но мраморный стол, бархатные портьеры, ковры и зеркала того стоили. Венеция знала, что некоторые заказывали у нее свои портреты, только чтобы воочию полюбоваться этой знаменитой комнатой.

– Интересно, как скоро мистеру Джонсу удастся поймать этого преступника? – протянула Амелия.

– Боюсь, никогда. Особенно если он намерен действовать в одиночку, – уточнила Венеция. – Он сам признался, что не имеет опыта в подобных делах. А еще он сказал, что за последние три месяца ни на шаг не продвинулся в своих поисках. Похоже, мне придется еще и помогать ему.

Амелия резко вскинула голову.

– Ты собираешься помогать ему в расследовании?

– Да. – Венеция слегка поправила треногу. – Если я отойду в сторону, мы никогда не избавимся от моего мнимого мужа. Не может же он вечно обитать у нас на чердаке!

– А мистер Джонс знает, что ты хочешь помочь ему отыскать преступника?

– Я пока не посвящала его в свои планы, – отозвалась Венеция. – Со всей этой суматохой у нас не было возможности поговорить о деле. Я расскажу ему обо всем сегодня вечером после закрытия выставки. Он настоял на том, чтобы сопровождать меня туда.

– Гм-м, – многозначительно протянула Амелия.

– Что такое?

– Конечно, я мало знаю мистера Джонса, – заметила девушка, – но мне кажется, он не нуждается в советах и покровительстве с твоей стороны.

– Плохо, – ответила Венеция, занятая расстановкой зонтиков. – Он сам решил жить у нас в доме. Если же он хочет находиться с нами под одной крышей, ему придется прислушиваться к моему мнению.

– Кстати, о сегодняшней выставке фотографии, – добавила Амелия. – Думаю, там будет много народа. И все эти люди будут интересоваться подробностями возвращения таинственного мистера Джонса.

– Понимаю, – вздохнула Венеция.

– Что ты наденешь? У тебя же все платья черные, как у вдовы. Нет ни одной модной вещи другого цвета!

– Я надену то, что давно решила надеть. – Венеция в очередной раз поправила зонтик. – Черное платье с отделкой из черных атласных роз.

– Восставший из мертвых супруг живет на чердаке, а супруга продолжает носить траур, – покачала головой Амелия. – Кажется, это все довольно странно.

– Мистер Джонс и сам очень странный, – сказала Венеция.

К удивлению сестры, Амелия многозначительно улыбнулась.

– Знаешь, моя дорогая сестричка, многие люди и тебя сочли бы странной, знай они о твоих сверхъестественных способностях.

Венеция в последний раз поправила зонтик.

– У меня по крайней мере хватает ума скрывать свои странности от почтенной публики.

– Не принимайте это близко к сердцу, сэр, – сказала миссис Тренч, слегка запыхавшись от подъема по лестнице и открывая дверь на чердак. – Уверена, миссис Джонс сейчас попросту не в себе, иначе она ни за что не поместила бы вас в эту ужасную дыру. Как только ей станет лучше, она тут же изменит свое решение.

– Интересное наблюдение, миссис Тренч, – отозвался Гейбриел. С помощью Эдварда он втащил один из больших дорожных чемоданов в тесную комнатушку. – Когда я сегодня беседовал с миссис Джонс у нее в кабинете, мне она показалась такой же собранной и здравомыслящей, как обычно. – Молодой человек бросил взгляд на Эдварда, державшего другой конец чемодана. – Давай поставим его здесь.

– Да, сэр, – ответил Эдвард. Он осторожно опустил чемодан на пол, явно довольный тем, что ему предложили помочь в столь мужском деле.

Миссис Тренч раздвинула полинявшие шторы на единственном в комнате окне.

– Мне кажется, нервная система миссис Джонс была сильно расшатана вашим неожиданным возвращением, сэр. Насколько мне известно, она успела побыть молодой женой совсем немного, прежде чем вас у нее отняли. Такие события не проходят бесследно для чувствительных молодых женщин. Дайте ей время прийти в себя.

– Благодарю за совет, миссис Тренч. – Гейбриел отряхнул руки и кивнул Эдварду: – Спасибо за помощь.

– Не за что, – смущенно улыбнулся Эдвард. – Не бойтесь, на чердаке вам будет не так уж плохо. Тут нет ни паутины, ни мышей. Я часто играю здесь, когда идет дождь.

– От этой мысли мне стало намного легче, – пошутил Гейбриел и повесил длинное серое пальто на крючок.

Миссис Тренч фыркнула.

– Разумеется, здесь нет ни паутины, ни мышей. И не будет, пока этим домом занимаюсь я.

– Я полностью доверяю вам, миссис Тренч, – сказал Гейбриел.

– Спасибо, сэр. – Уперев натруженные руки в бока, пожилая женщина окинула взглядом узкую кровать, затем перевела взгляд на Гейбриела и одобрительно оглядела его с ног до головы. – Этого-то я и боялась.

– Чего именно, миссис Тренч?

– Кровать для вас слишком мала, сэр. Вам на ней будет неудобно.

– Пока меня все устраивает, миссис Тренч.

Экономка недовольно вздохнула.

– Думаю, прежние владельцы отдавали эту комнату в распоряжение экономки. Как можно поселить здесь главу семьи!

– Мне эта комната нравится. – Эдвард подошел к окну и обвел рукой целое поле видневшихся за стеклом крыш. – Отсюда просматривается вся дорога до парка. В ветреную погоду в небе полно воздушных змеев, а иногда по ночам бывает фейерверк.

Гейбриел развел руками и улыбнулся миссис Тренч.

– С таким авторитетом не поспоришь, миссис Тренч. Похоже, это лучшая спальня в доме.

Миссис Тренч покачала головой:

– Нет уж, эта комната совершенно вам не подходит. Но поскольку изменить ничего нельзя, оставим пока все как есть. Сразу предупреждаю, что завтрак подается ровно в восемь утра, так как миссис Джонс начинает работу в галерее с самого утра. Она любит работать при дневном освещении. По вечерам мы ужинаем в семь, чтобы мастер Эдвард мог присоединиться к нам. Вам подходит такое расписание, сэр?

– Отлично, миссис Тренч.

Страшно было подумать даже, как отреагирует Венеция, если ему вдруг вздумается ломать такие устоявшиеся ритуалы, как время трапезы.

– Как знаете. – Миссис Тренч направилась к двери. – Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

– Спасибо, миссис Тренч.

Экономка вышла, оставив Гейбриела наедине с Эдвардом. Как только дверь закрылась, Эдвард тихонько проговорил:

– Я знаю, что на самом деле вы не мой зять, сэр. Венеция мне все объяснила.

– Правда?

Эдвард поспешно кивнул.

– Она сказала, что пока вы здесь живете, всем нам придется притворяться.

– А вы против?

– Нет, – возразил Эдвард. – Наоборот, было бы здорово, если бы вы и вправду остались с нами.

– Вправду остался с вами?

– Да. Я помог Венеции избавиться от вас, сэр. А теперь, когда вы поселились здесь, вы как будто и в самом деле стали членом семьи.

– Ага! Суть я, кажется, понял. – Присев на корточки, Гейбриел принялся открывать чемодан. – Какие части моей биографии вы придумали?

– Я придумал, что вы сорвались со скалы на Диком Западе. Вас якобы унесло горным потоком. – Эдвард гордо расправил плечи. – Как вам такая история?

– Очень изобретательно.

– Спасибо. Венеция хотела рассказывать всем, что вас застрелили разбойники во время ограбления поезда.

– Очаровательно! Скажи-ка, а япогиб как настоящий герой Дикого Запада, расстреляв весь карабин своего пистолета?

Эдвард нахмурился.

– Не помню, чтобы у вас был пистолет.

– Она собиралась отправить меня на верную смерть без оружия? – Гейбриел открыл чемодан – Видимо, она хотела быть на сто процентов уверена в том, что выжить мне не удастся.

– По-моему, это прекрасная история. Но тетя Беатрис почему-то сказала, что для благородного общества она прозвучит слишком вульгарно. Тогда Венеция предложила версию о том, что вас растоптал табун диких мустангов.

– Звучит мерзко. Что же спасло меня от этой участи? – спросил Гейбриел.

– Амелия заметила, что раз уж вы проводили медовый месяц, ваша смерть должна выглядеть романтично.