– Думаю, да. – Взяв Венецию за руку, он направился к выходу из переулка. – Не забывай, что это не просто вор, а еще и убийца, на счету которого по меньшей мере два трупа.

– Вы еще не видели Венецию в вечернем платье, сэр? – Эдвард еле сдерживался. – Вы будете потрясены.

Гейбриел наблюдал за мальчиком в зеркале туалетного столика. Эдварда буквально распирало от возбуждения. Они с Амелией вели себя очень загадочно во время ужина, украдкой обменивались взглядами, а один раз даже засмеялись. Беатрис пыталась приструнить их сердитыми взглядами, но не имела успеха.

Венеция делала вид, что не замечает происходящего за столом. Как только миссис Тренч убрала десерт, она извинилась и пошла наверх переодеваться для встречи с другом Харроу.

Эдвард с Амелией ушли в гостиную играть в карты, оставив за столом Гейбриела наедине с Беатрис. Та скомкала салфетку и положила на стол.

– Предлагаю воспользоваться моментом и обсудить щекотливую ситуацию, в которой мы оказались, мистер Джонс, – сказала она.

– Я понимаю, что вы беспокоитесь за Венецию. – Гейбриел сложил руки на столе. – Будьте уверены, я не допущу, чтобы у нее были проблемы из-за случая с формулой.

– Меня беспокоит не только исчезнувшая формула, сэр.

– Я искренне сожалею, что навлек столько проблем на этот дом, мисс Сойер.

Беатрис нахмурилась.

– Я отдаю себе отчет, что вы не виноваты в сложившейся ситуации. В конце концов, это Венеция решила назваться вашим именем.

– Она не знала, что рискует. Уверяю вас, я делаю все возможное, чтобы исправить положение.

– А когда вы исправите положение, мистер Джонс? Что будет потом?

Гейбриел встал, обошел вокруг стола и остановился рядом с Беатрис.

– Я не совсем понял ваш вопрос, мадам.

Беатрис поднялась из-за стола.

– Сэр, кажется, вы забыли, что в глазах общества являетесь мужем моей племянницы.

– Поверьте, я об этом ни на минуту не забываю.

Брови пожилой женщины поползли вверх.

– И как же вы намереваетесь решить эту маленькую проблемку, когда все закончится?

– Должен признаться, что исход данной ситуации для меня пока не вполне ясен. К счастью, по Лондону кочует не так уж много диких мустангов. Есть, конечно, опасность пасть от пули разбойников с Дикого Запада, но я все же надеюсь избежать этой участи.

– Так какого же исхода вы ожидаете, мистер Джонс?

– Надеюсь, мне удастся уговорить Венецию выйти за меня замуж по-настоящему.

На лице Беатрис выразилось удивление. Она внимательно всмотрелась в лицо молодого человека.

– Вы серьезно, сэр?

– Да. – Он слегка улыбнулся. – Пожелаете мне удачи, мадам?

С минуту она молча смотрела на него.

– Думаю, да, – проговорила она наконец. – Вам она понадобится. Венеция не слишком доверяет мужчинам. К сожалению, в этом виноват отец. Она очень сильно любила его, а он ее. Он любил всех детей, но все же… мистер Милтон вел двойную жизнь. Семье пришлось дорого заплатить за его ложь.

– Я понимаю.

Эдвард подошел поближе к туалетному столику, чтобы посмотреть, как Гейбриел завязывает галстук.

– Венеция запретила говорить вам, что она сегодня наденет, потому что это будет сюрприз. Но она не предупреждала, что вы сами можете попробовать догадаться.

– Давай попробуем. – Гейбриел вставил в манжету черную с золотом запонку. – Она решила надеть платье другого цвета, помимо черного?

Эдвард смутился. Его лицо просветлело.

– В ее наряде есть кое-что черное.

– Но не все?

Эдвард с хитрым видом покачал головой.

– А еще в нем присутствует другой цвет.

– Зеленый?

– Нет.

– Синий?

Эдвард захихикал.

– Нет.

– Красный?

Эдвард повалился на кровать в приступе смеха.

– Вы никогда не догадаетесь, сэр.

– В таком случае я оставлю попытки и лучше испытаю потрясение. – Гейбриел отвернулся от зеркала и взял со стула фрак и цилиндр. – Готов?

– Да, сэр.

Эдвард подлетел к двери, распахнул ее и бросился вниз по лестнице. Гейбриел стал спускаться медленным шагом, наслаждаясь предвкушением долгого вечера впереди. Конечно, они с Венецией всего лишь собираются обсудить миссис Розалинду Флеминг с каким-то знакомым Харроу. И не было смысла сейчас отрицать, что впереди у них еще много загадок и опасностей. Но Гейбриел радовался, что проведет много времени в карете наедине с Венецией, которая по такому случаю даже купила новое платье. При мысли об этом у молодого человека учащенно забилось сердце.

Спустившись по лестнице, он обнаружил в холле Амелию с Эдвардом. В воздухе царило нетерпеливое ожидание. Парочка то и дело бросала хитрые взгляды на Гейбриела.

«В этой семье мастерски умеют хранить секреты», – с улыбкой подумал Гейбриел. Но, очевидно, тайна нового платья Венеции оказалась для Амелии с Эдвардом просто непосильной.

– Ко входу уже подъехала карета, – раздался с лестницы голос Беатрис. – Венеция, дорогая, пора ехать.

– Я готова, тетя Беатрис, – крикнула из комнаты Венеция.

Гейбриел услышал на лестнице ее шаги. Он успел, правда, отметить некие странные звуки, которые она издавала при ходьбе.

– Добрый вечер, мистер Джонс. – Она окинула его одобрительным взглядом с ног до головы. – Должна отметить, у вас замечательный портной.

Гейбриел остро ощущал, как Эдвард с Амелией затаили дыхание, ожидая его реакции на наряд сестры.

Он осмотрел ее так же внимательно, как и она его, отметив отличный покрой черных брюк, белой льняной сорочки, галстука и черного фрака.

– Вы должны подсказать мне имя своего портного, миссис Джонс, – проговорил он. – Боюсь, он еще талантливее моего.

Венеция рассмеялась.

– Едем, сэр. Уже сгущаются сумерки.

Она надела цилиндр на темный парик с короткими волосами, ловко крутанула в руках трость и преодолела последние несколько ступенек.

Миссис Тренч вышла из кухни, вытирая руки о фартук. При виде Венеции она неодобрительно покачала головой.

– Вы снова за свое! – сурово произнесла она. – Думала, что теперь, когда в доме появился мужчина, вы больше не будете совершать подобных глупостей.

Эдвард бросился открывать входную дверь. Венеция вышла и спустилась по ступенькам к ожидавшей карете.

Гейбриел направился следом за ней.

– Вы были потрясены, сэр? – живо поинтересовался Эдвард.

– Что мне особенно нравится в твоей сестре, так это то, что она никогда не перестает меня удивлять, – сказал Гейбриел.

Дверь закрылась, но Гейбриел еще долго слышал приглушенный смех Эдварда с Амелией.

– Примите мои поздравления, мистер Джонс, – сказала Венеция. – Вы отлично справились с потрясением. Боюсь, правда, Эдвард с Амелией испытали разочарование, когда вы не упали в обморок при виде женщины в мужском платье.

Гейбриел откинулся на подушки в углу сиденья и посмотрел на Венецию. Она сидела напротив него. Лампы в карете были приглушены, окутывая пассажиров полумраком.

– Отличная маскировка, – отозвался он. – Тебе даже удалось каким-то образом изменить походку. Волосы хорошо спрятаны под париком. Но замаскировать свой запах тебе не удастся. Я узнаю тебя где угодно, когда угодно, в самую непроглядную ночь.

– Но я нанесла специальный мужской одеколон.

Он улыбнулся.

– В моей памяти запечатлелся вовсе не одеколон. Это твой собственный аромат. И он очень-очень женственный.

Венеция нахмурилась.

– Уверена, раньше никто не догадывался, что я женщина, когда надевала этот наряд.

– И часто ты наряжаешься мужчиной?

– Это было всего два раза, – призналась она. – Костюм принадлежит Харроу. Он подогнал его специально под мою фигуру. Он еще купил парик и постриг его так, чтобы мне шло.

– Тебе очень идет мужское платье. Но зачем тебе понадобилось одеваться мужчиной сегодня вечером?

– Мы встретимся с Харроу и его другом в клубе. Если бы я появилась на пороге в женском платье, меня бы не пустили. Ты же знаешь, какие нравы царят в мужских клубах.