— Соха-атый друг мой, — Сириус погладил его по шее и спине. — Какой окрас! Какие рога! Я пищу! Рем, ты это видел?

— Потрясающий успех, Сириус, — Ремус тоже провел ладонью по короткой шерсти. — Жаль, похвастаться нельзя! Джеймс, ты слышишь меня?

Олень кивнул.

— Прими мои поздравления, дружище!

Олень снова раскланялся.

— Нет, Рем, я не просто пищу, я вою от восторга! Глянь, олень-то похож на Джима! Ну этот взгляд! Даже рога какие-то растрепанные! — восклицал Сириус и даже несколько раз обошел вокруг оленя.

Джеймс распреобразовался, поправил очки и неожиданно расхохотался.

— Парни, прикиньте, я ж в очках превращался!

— Ну и хорошо, а то без них был бы подслеповатым оленем, — Сириус тоже рассмеялся.

— Ты, Сиря, не увиливай, твоя очередь, — подначил его Джеймс.

— Конечно, только я трусы оставлю, я Пита стесняюсь, — Сириус скинул с себя одежду и преобразовался. Получившийся пес-подросток изумленно покрутился на месте. Неснятые трусы так и остались на нем, не давая возможности вилять хвостом.

Джеймс грохнулся от смеха. Ремус и Петтигрю последовали его примеру. Пес обиженно на них залаял, но парни только громче расхохотались. Сириус распреобразовался, натянул сползшее нижнее белье и накинул мантию.

— Ладно, — стараясь скрыть легкую обиду в голосе, сказал он, — давай ты, Пит.

— Ой, — пискнул тот, — я боюсь, ребята!

— Ну, чего? Глянь, как у нас получилось! — удивился Джеймс.

— Мне немного страшно, а вдруг у меня не получится, — заныл Петтигрю.

— Не хочешь компанию поддержать! — наигранно строго нахмурил брови Джеймс.

— Ой, Джим, не хочет, не надо, сами будем без него бегать по лесу, — махнул рукой Сириус.

— Но я хочу с вами! — захныкал Петтигрю.

— Тогда вперед! — скомандовал Джеймс.

Пит быстро разделся, зажмурился, что-то пробормотал и шмякнулся на пол в виде толстенькой крысы.

— Умора, — фыркнул Сириус.

— Супер! — Джеймс присел на корточки и подобрал упитанного крысенка. — Зря мы ржали с него, — с наигранной завистью произнес он.

— Ты чего, Джим, тоже хочешь превращаться в крысу? — скривился Сириус.

— Нет, я хотел бы в птицу, — возразил Джеймс, разглядывая дрыгающего лапами крысенка.

— Да, это было бы очень здорово, — согласился Ремус. — Тем более, ты так любишь летать.

— Птица — это не просто класс, а супер-класс, — хмыкнул Сириус. — В птицу бы и я хотел превращаться. Но не в крысу… — он немного помолчал и, сменив тон на шутливый, добавил, — хотя нет, в крысу очень удобно. Пит будет теперь все время кататься на твоих рогах.

— Так вот и я об этом! — дурашливо поддержал его Джеймс. — А ещё ему можно безнаказанно наблюдать, как купаются девчонки. Я-то со своей рогатой мордой даже в окно их душевой не просунусь!

Ремус и Сириус рассмеялись.

— Я тоже великоват для этого, — сквозь смех огорчился Сириус.

Петтигрю распреобразовался и испуганно осмотрел себя.

— С тобой все в порядке, — успокоил его Джеймс.

— И даже главное достоинство не уменьшилось, — показал зубы Сириус.

— Ну ладно, подводим итоги, — довольно усаживаясь на кровать, произнес Джеймс. — Мы стали анимагами. И это круто. Предлагаю сделать пробежку в первое же полнолуние. Без Рема гулять — не по-товарищески.

— Умираю от желания пометить все окрестные кусты! — мечтательно закрыл глаза Сириус.

— Но завтра все собираемся на тренировку. Голый анимаг — это не дело, — сказал Джеймс.

— Да, и ещё, — подхватил Сириус. — Давайте, дадим себе имена, вернее клички. А то Лунатика уже давно дразним, а себя тоже ведь подколоть не мешало бы.

— Да, надо придумать прозвища, — кивнул Джеймс.

— Ну, про тебя и думать нечего: ты же самый настоящий Сохатый! — Сириус хлопнул по плечу друга.

— А как же назвать тебя? — задумался Джеймс.

— Пушком или Шариком, — буркнул Петтигрю.

— А по морде, — рыкнул Сириус. Джеймс едва подавил желание смеяться.

— Преобразуйся ещё раз, — предложил Ремус. — Исходя из твоего внешнего вида, мы постараемся что-нибудь придумать.

Сириус скинул мантию и превратился в собаку.

— Нет, я умираю от умиления, — Джеймс схватил его за передние лапы и приподнял их. — Рем, Пит, он даже в виде собаки щенок! Гляньте, какие у него большие лапы! Сиря! Друг! — Джеймс ласково потрепал его морду, пес радостно завилял хвостом и лизнул Джеймса в лицо.

— Да ты не просто друг, ты преданный друг, — улыбался Джеймс.

От избытка чувств Сириус громко гавкнул.

— Может, назовем его Бродягой. По-моему, милое имя, — Ремус погладил пса между ушами.

— Годится, Рем, — ответил Сириус, преобразовавшись.

— А я? — спросил Петтигрю.

— Хвост, как же иначе, — хмыкнул Сириус.

Петтигрю обиженно скривился.

— Очень остроумно, Сириус-Бродяга, — кивнул головой Джеймс.

— Да, наверное, вы правы, друзья мои, — заискивающе заулыбался Петтигрю.

— Лады! — воскликнул Джеймс, и друзья ударили по рукам.

Большую часть воскресения Гарри провел на квиддичном поле — на носу был матч со Слизерином. С самого утра Гарри ощущал страстное желание преобразоваться и полетать, но время тренировки поджимало и не дало ему такой возможности. Зато выписывая виражи на метел и ловя снич, Гарри ощущал себя в своей стихии: бросал метлу в стремительное пике, падал камнем вниз и ловил мячик чуть ли не в сантиметре от земли.

— Классно играл сегодня, Гарри! — Рон подошел к нему в раздевалке и искренне похвалил. — Переиграл даже самого себя.

— Мне нужно сказать тебе кое-что, — ответил Гарри. — Это очень важно и об этом никто не должен знать.

— Ладно, — заинтригованно посмотрел тот на Гарри.

Они переоделись и вышли. Навстречу Гарри подошла Тонкс с Сириусом на руках. Голову малыша украшала вязаная шапочка со сничевыми помпончиками.

— Привет, Гарри, — помахала ему Нимфадора. — Мы с малышом пришли узнать, как ты себя чувствуешь после всех этих газетных наездов.

— Пока жив, на людей не бросаюсь, хотя иногда хочется, — вежливо улыбнулся Гарри, пожав ручку ребенка. — Особенно на некоторых.

— Да, я понимаю, Малфой ведет себя отвратительно. Я знаю, что это непедагогично, но я его наказала и неплохо подколола при всем классе.

Тонкс старалась развеселить Гарри своим непринужденным разговором, и это у неё получалось. Гарри вскоре поймал себя на том, что хохочет над её описанием того, как Малфой вел себя на вчерашней тренировке.

— Я, если честно, так и не поняла, за что его до сих пор держат в команде: он же не столько снич ловит, сколько поправляет прическу и строит глазки своему слизеринскому фан-клубу. И ещё — вот это для меня точно загадка — как Кребба и Гойла метлы поднимают, не иначе Нимбусы 2001 — не скоростные, а грузоподъемные, — Тонкс заразительно смеялась.

Сириус, сидя у Гарри на руках, попеременно то вытягивал нос, то втягивал его обратно. Гермиона, появившаяся вскоре после начала разговора, без конца поправляла на малыше шапочку и комбинезон.

— Поттер! — услышал Гарри насмешливый голос Малфоя.

Все четверо обернулись. Драко стоял в окружении своих неизменных телохранителей. Он уже открыл рот, чтобы сообщить Гарри очередное оскорбление, когда заметил выжидающе поднявшую брови Нимфадору.

— Ничего, — буркнул он и сделал Креббу и Гойлу знак удаляться.

— Опять эта разноцветная курица, — пробормотал он дружкам.

— Придется ещё раз придраться на уроке и наказать, — наигранно огорченно вздохнула Тонкс. — Драко немного не в курсе, что у меня, как у выдрессированного аврора, очень тонкий слух. А за разноцветную курицу я обиделась.

— Какой он все-таки… — Гермиона презрительно скривилась.

— Да, нехороший человек, подлый. Поэтому ну его, давайте я лучше покажу, как Барсучок ходить учится, — Тонкс поставила Сириуса на землю и взяла его за капюшон.

Малыш, раскачиваясь и шатаясь, как кораблик, сделал несколько шагов. Все умилились. Даже Рон скривился в улыбке. Сириус заметно вырос и ощутимо набрал в весе — Гарри это почувствовал, когда держал его на руках. А ещё мальчик все больше и больше напоминал Сириуса-старшего. Гарри ощутил, что внутри него поднимается теплая волна особой любви к сыну своего крестного. Тонкс тем временем показала, как Сириус умеет делать пятачок и огромные, как у Добби, глаза. Продемонстрировав все умения сына, Нимфадора попрощалась. Она успела отойти недалеко, когда к ней подбежали шестикурсницы из Рейвенклов и попросили дать поиграть с маленьким.