Гарри выразительно посмотрел на Рона. Джинни захихикала. Невилл, открыв рот, слушал пылкую речь Гермионы.

— Я сейчас начала работать над брошюрой «Хотят ли эльфы быть рабами?», — тем временем продолжала девушка. — И надеюсь, что после её прочтения многие волшебники задумаются над своим отношением к этим бедным существам.

— Гарри, это финал, — тихо, почти не раскрывая рта, произнес Рон, — теперь я понял, о чем тебе с ней нельзя разговаривать в постели!

— В основу этой книги вошла история Добби. Летом я расспросила о его прошлой жизни у Малфоев, — Гермиона настойчиво вела свое, — это был настоящий кошмар. Теперь эльф свободен. За свой труд получает деньги, за которые покупает себе одежду и нам подарки к Рождеству. Так, сейчас у Добби, вместо его ужасной наволочки, которую он был вынужден носить у Малфоев, есть джинсы, шорты, носки, галстуки, шапочки. И это замечательно, это правильно! А с каким удовольствием он получает зарплату за старательно и честно выполненную работу!

— Гермиона, — скривился Рон, — это очень интересно и трогательно, но давай ты допишешь свою книгу, и уже тогда мы все прочитаем и пожалеем бедных эльфов.

Повернувшись к Гарри, он тихо добавил:

— Старик, займи её другими, более важными и приятными вещами.

— Да в том то и дело, что Гермиона успевает все, — ответил Гарри.

— А наша новая преподавательница по ЗОТИ, вроде ничего, — услышал он голос Дина Томаса.

— Во всяком случае, не такая, как прошлогодняя Красотка, — ответил Шеймус Финиган. — Так, просто симпатичная, молодая…

— Но цвет волос у неё ужасный, — поморщилась Лаванда, — терпеть не могу таких блондинок.

Гарри улыбнулся, подумав о том, что Тонкс ничего не стоит сменить цвет волос. Завтра на урок она сможет прийти ярко-рыжей или жгучей брюнеткой. Он не знал, что ждет его в этом учебном году, но то, что за учительским столом сидела веселая, а самое главное — добрая и нормальная преподавательница по многострадальной защите, вселяло в него надежду, что все будет хорошо. Он так загадал!

После окончания банкета все отправились спать.

— Как староста школы, я могу тебя наказать, если ты будешь слишком заметно и часто отсутствовать в спальне, — пошутил Рон, когда он и Гарри расстилали свои кровати.

Гарри согласно кивнул и вяло улыбнулся. Уже к концу праздничного обеда он начал ощущать тупую боль в шраме. И если раньше было время, когда он к этому привык, то теперь это казалось ему странным и даже пугающим. Говорить Рону или не стоит? Наверное, не стоит, ведь это ничего не изменит, да и боль вполне терпимая. Гарри лег в постель и попытался, как учил его профессор Снейп, расслабиться и ни о чем не думать. Хотя это трудно. Год учебный начинается, как оно все будет? Должно быть все хорошо. Профессор Дамблдор учел прошлые ошибки — теперь похитить кого-либо из Хогвартса будет очень и очень трудно, будем считать, что невозможно. Учитель по ЗОТИ хороший — Тонкс. Староста школы — Рон, а не Малфой! Более того, Малфой даже не староста факультета. Снейп, правда, остался, но при всей его невыносимости, он, похоже, действительно, на стороне Ордена Феникса, нужно постараться на него не реагировать. А шрам болит… Боль в голове стала неприятно саднящей, перед глазами все плыло, но лицо Люциуса Малфоя Гарри узнал.

— Гойл, так это был, типа, ступифай? — лениво протянул Малфой-старший. — Твоя волшебная дубинка? — холеная рука, унизанная перстнями, взяла волшебную палочку внушительных размеров.

— Ну, она визжала, как ненормальная, я даже заклинание забыл, ну и… шибанул, — виновато пробасил знакомый голос.

— И как, по-твоему, мы будем развлекаться с ней? — Гарри увидел, что Люциус присел, с любопытством разглядывая его. — После твоего удара даже Сев будет лечить её не меньше недели, Гойл!

— Не, ну чего… Снейп, он умный, он её вылечит быстро, — рядом с лицом Малфоя появилась озадаченно-виноватая физиономия Гойла-старшего.

— Надеюсь, а иначе вечер пропал, — Люциус оценивающе осмотрел свою жертву, а затем коснулся лба Гарри. От новой вспышки боли Гарри проснулся.

Шрам саднил, к горлу подкатила тошнота, тело покрылось холодным потом.

— Добби, — Гарри сам не знал, зачем он позвал эльфа.

— Да, хозяин, — Добби возник перед ним мгновением спустя.

Гарри хотел попросить его принести воды, но едва открыл рот, как его стошнило. Добби с визгом исчез. Гарри с трудом дотянулся до своей палочки, произнес «Эванеско» и упал на подушку. Перед глазами стояла пелена, поэтому когда сквозь неё возникло лицо Дамблдора, Гарри решил, что это ему мерещится.

— Гарри Поттеру плохо, — сообщил над ухом голос Добби.

Теплые руки профессора Дамблдора коснулись лба Гарри, затем шеи.

— Шрам? — обеспокоено спросил директор.

— Д-да, — с трудом ответил Гарри. Он боялся, что его вот-вот стошнит снова.

— Северус, что ты об этом думаешь? — Дамблдор повернулся к мрачно возникшему из темноты Снейпу.

Гарри глотнул из протянутого эльфом стакана и ощутил, что профессор Снейп, легко сломав привычный фоновый блок, принялся просматривать только что увиденный Гарри сон. Дамблдор внимательно смотрел на Снейпа: Северус, я не знаю, что с мальчиком. С Гермионой у него все хорошо, значит защита не ослаблена. Что тогда?

— Я думаю, господин директор, что Поттер сам ослабил блок, — произнес Снейп.

— Зачем, Гарри? — Дамблдор пытливо посмотрел Гарри в лицо.

— Ничего я не ослаблял, — ответил Гарри. — Я не знаю, почему мне плохо, мне приснился странный сон.

Он закрыл глаза, изо всех сил вспоминая увиденное. Когда же он снова посмотрел на Дамблдора, то ясно прочитал на его лице тревогу.

— Немедленно блокируй свое сознание, — приказал Снейп. — Хватит лазить в прошлое!

— Это было с моей мамой? — неожиданно спросил Гарри.

— Вашей матери очень повезло, Поттер, её схватили, но она спаслась. Ясно вам? — голос Снейпа звучал строго и отрывисто. — Поэтому вы немедленно успокаиваетесь.

— Северус, — профессор Дамблдор внимательно смотрел на Гарри, — я боюсь, что он не сможет этого сделать, это происходит помимо его воли.

— Тебе интересно, вот и вся причина, верно, Поттер? — зло проговорил Снейп и дернул уголком рта.

— Гарри, где твои защитные амулеты? — спросил Дамблдор.

— В чемодане, — Гарри из последних сил боролся с новым приступом рвоты.

Снейп подошел к нему и из волшебной палочки плеснул в лицо водой. Стало немного легче. Директор быстро извлек из вещей веревочки, надел их на руки Гарри. Снейп снова плеснул водой.

— Так лучше, Гарри? — обеспокоено спросил Дамблдор.

Гарри кивнул.

— Я думаю, Северус, ему лучше отправится в больничное крыло, — директор поднялся с кровати Гарри и наколдовал носилки.

— Нет, я дойду сам, — ответил Гарри.

Рон, Дин, Невилл и Шеймус уже проснулись и недоуменно смотрели на Гарри и профессоров.

— Что случилось? — спросил Рон, испуганно глядя на своего друга.

— Снова шрам беспокоит, — ответил Гарри, поднимаясь с промокшей простыни.

От пота и вылитой Снейпом воды пижама прилипла к телу. Гарри, мелко дрожа, закутался в халат и вышел вместе со Снейпом и Дамблдором из спальни. В больничном крыле Гарри переоделся в принесенную Добби чистую одежду и лег. Его по-прежнему знобило, но тошнота стала вполне терпимой. Мадам Помфри, сочувственно ворча «Снова ты!», дала выпить какую-то невкусную настойку и стало ещё немного легче.

— Гарри, постарайся полностью блокировать свое сознание, — мягко приказал Дамблдор, когда Гарри лег.

Парень кивнул и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

— Лили, меня сегодня не будет, профессор Дамблдор дал мне важное поручение, — Джеймс обнял жену. — Я попросил Пита, чтобы он побыл с тобой и Ремусом.

— Что со мной может случиться? — Лили беспечно пожала плечами.

— Надеюсь, что ничего. Но все-таки, если вдруг…

— Я аппарирую, — улыбнулась Лили, — а Ремус скажет своё веское р-р-р!