— Так это я твой образ поймала? — Гермиона тихо засмеялась в плечо Гарри.

— Наверное. После тех советов, что он мне дал… В общем, с тех пор о нем и думаю, когда нужно…задержаться.

Тихий смех Гермионы перерос в искренний и громкий.

— Бедный профессор!

— Но, наверное, придется сменить его на Милисент Булстроуд или Малфоя, — усмехнулся Гарри.

— Почему? — смеясь, спросила девушка.

— Потому что мне теперь страшно представить, как я буду видеться с этим Снейпом на уроках… после того, что произошло недавно…

— А что произошло? — испугалась Гермиона.

— Я пришел поблагодарить его за то, что он отпустил меня к тебе… и за зелье… Ведь мы вернулись очень слабыми. А Снейп кинулся на меня и почти не держал блок. Я ухватил его мысли нечаянно.

— И? — приподнялась на локте Гермиона.

— Мне показалось, что ты ему нравишься… Как девушка. Ведь ты похожа на мою маму, в которую он был влюблен в школьные годы.

— О-о-ой. Даже не знаю, что сказать… Снейп… Гарри, он уже… ну как бы это сказать, немолодой, и эти грязные волосы. В общем, пусть себе поищет другую девушку. Тем более, мы обвенчаны.

— Вот именно, — подтвердил Гарри. — Но, сама понимаешь, видеться с ним на уроках мне расхотелось ещё сильнее.

— В любом случае, отношения между учителями и учениками в Хогвартсе запрещены. Так что пусть держит себя в руках.

Поговорив ещё немного с Гермионой, Гари незаметно для себя уснул. Джеймс сидел на диване гостиной Гриффиндора и дремал над учебником.

— Сохатый, — к нему подошел Сириус. — Ты чего, дружище? А как же брачный период у оленей?

— А, — Джеймс потер глаза и сонно посмотрел на друга.

— Я говорю, как поживает брачный период у оленей? — Сириус растянулся в подкалывающей улыбке.

— Наверное, кончился. Уинстон задолбал своими тренировками. Ты же знаешь, Бродяга, как я люблю квиддич, но это уже все… Я не был с Лили целую вечность — три дня, вернее, три ночи, и, видимо, это не предел. А ещё сплю над учебниками.

— Монстр! — потрясенно протянул Сириус. — Заездить тебя, Джеймс! Хочешь, дам скатать домашку по, — он отогнул учебник и посмотрел, что именно пытался выучить Джеймс, — зельям?

— Конечно, хочу! Кто же откажется! — обрадовался Джеймс.

— Для друга ничего не жаль, — торжественно произнес Сириус, доставая из своего ранца пергамент. — Держи, Сохатенький.

— Спасибо, — довольно протянул Джеймс.

— Спасибо в карман не положишь, — ответил Сириус. — За услугу ответишь услугой.

— Какой? — беззаботно спросил Джеймс, раскладывая перед собой домашнее задание Блека.

— Скажи мне по секрету, — понизил голос Сириус, — ты даму пропускаешь вперед, когда… — Блек многозначительно повел бровями.

— Конечно, что за вопрос, Бродяга! — довольно ответил Джеймс.

— Хм, тогда возникает второй вопрос — это Лили такая горячая девочка или ты — суперджентельмен?

— И то, и другое, — так же довольно ответил Джеймс.

— Нет, серьёзно, Сохатый, как ты сдерживаешься?

— Бродяга, ты гонишь волну, — удивленно посмотрел на него Джеймс. — Ты уже два года девчонок портишь, а пришел за консультацией ко мне!

— Ну, у меня не всегда получается сдерживаться, — неохотно ответил Сириус.

— Это не так уж и страшно, есть и другие способы, — ответил Джеймс, беря перо.

— Я это не очень люблю, — фыркнул Сириус.

— Зря, по мне — так это здорово.

Сириус снова фыркнул:

— Сказал тоже! У тебя же Лили! Ты её единственный и неповторимый, до тебя ни с кем не была. А Мегги? Я у неё уже надцатый!

— Ладно, допустим, — милостиво кивнул Джеймс и, улыбнувшись, произнес, — открываю секрет своего успеха. В критическую минуту думаю про Слинявуса.

Сириус грохнулся от смеха.

— Его жирные, то есть шелковые, патлы, насупленные, о, пардон, грозно сведенные, брови, гордо ссутуленные плечи и роскошная мантия, передающаяся из поколение в поколение, начиная с 10 века до нашей эры — в общем, секс-символ 70-х! — развел руками Джеймс, с улыбкой глядя на катающегося от смеха Сириуса.

— Нет, ну Сохатый, ты даешь! Если бы я о нем вспомнил в такой момент, у меня бы все упало! — хватаясь за живот, простонал Блек. — А я-то считал себя пропащим человеком, думая про Минерву и ее веночек!

— Каждому свое, Бродяга!

Гарри открыл глаза. Улыбающееся лицо отца все ещё ярко стояло у него перед глазами. Но по мере того, как Гарри осознавал, что это был сон, образ угасал. Вот уже второй раз ему приснился сон про похождения отца и Сириуса. Почему такое начало происходить? Нет, Гарри, конечно, был не прочь узнать, как проходили школьные годы мародеров. Но все-таки… почему? Гарри улыбнулся, вспомнив содержание сна. М-да, похоже, Северусу Снейпу на роду написано быть семейным «пугалом» Поттеров.

К Гермионе пожаловала в гости кузина со своим бойфрендом. Они уже сидели третий час, и Гарри порядком надоел настойчивый мыслеобраз Марты «И где эта заточь оторвала себе такого красавчика?» Гермиона представила Гарри как своего бойфренда, добавив, что познакомились они в школе. «Наверное, у них напряг с девчонками, если этот милашка клюнул на мою заумную кузину», — растянула рот в вежливой улыбке Марта. Гермиона еле заметно хмыкнула и продолжила выслушивать последние новости из жизни молодежи в маггловском колледже. Джек, спутник Марты, разговорился с Гарри. Гарри пришлось изо всех сил строить разговор так, чтобы рассказывал в основном Джек, потому как Гарри был совсем оторван от мира маггловского кино, компьютерных игр и игровых приставок, а это был несомненный конек Джека. Когда у Гарри и Гермионы от бесконечной трескотни Марты и Джека (а уже пошел 4-й час) начала разбухать голова, Гермиона исхитрилась ловко выставить за дверь парня и девушку, да так, что ей бы позавидовала тетя Петуния, которая в подобных случаях начинала с недовольным видом кривиться или чересчур сладко улыбаться, в зависимости от того, какие гости засиделись в доме на Привит-драйв, 4.

— Эта нахалка напросилась к нам на завтра праздновать свой день рождения, — недовольно сообщила Гермиона, закрыв входную дверь.

— А это очень страшно? — спросил Гарри.

— В зависимости от того, какие девушки придут, — поджала губы Гермиона. — Если те, которых я видела в прошлом году, то с их сексуальной озабоченностью может сравниться только Рон. При всем этом учти, что в прошлом году я блокологией не владела, это было заметно и без этой науки, — и она недовольно фыркнула.

Вечером Гермиона показала Гарри свою суперкнигу с картинно зажатой парочкой на обложке.

— Знаешь, я читала, что многие пары фантазируют, — девушка, начавшая говорить отважно, смутилась.

— А как это? — спросил Гарри, заинтересованно глядя на парочку.

— Ну, например, можно представить себе, что я роковая женщина, а ты — милый романтичный юноша, или, — ещё больше смутилась Гермиона, — ты — пират, а я — твоя бедная пленница.

Гарри рассмеялся.

— Наверное, это интересно. Особенно я — в роли капитана Блада.

— Так ты не против? — обрадовалась Гермиона. — Ну, в смысле, пофантазировать?

— Нет, я не против, — Гарри сел на кровать и неловко осмотрелся.

— Хорошо, — приободрилась Гермиона. — Тогда закрой глаза и представь себе… — девушка задумчиво прикусила губу, — что я — женщина-капитан, отважная пиратка, а ты — ты сын губернатора, молодой виконт, который попал к ней в плен.

Гарри послушно закрыл глаза. В детстве он любил читать приключенческие книги, в том числе и про пиратов. У Дурслей было много книг, которые они покупали для Дадлика — любимого Дадусика. Гарри тихонько брал их, когда его заставляли мыть полы в комнатах кузена. А потом читал. Приключения, описанные на страницах книг, приятно будоражили яркое воображение мальчика. Жаль только, что часто читать именно то, что ему хотелось, у Дурслей было довольно сложно.

— Она захотела получить за молодого виконта выкуп, — интригующе произнесла Гермиона. — Но когда увидела его, то влюбилась и… решила, что проведет с ним ночь.