— Но брать твою намного удобней. — Аманда посмотрела на него невинными глазами.

— Почему ты тогда не берёшь одежду Монтгомери?

— Она не настолько чистая.

— Не думаю, что стал бы тебе завидовать, если бы ты её одела, — пробурчал он.

— Да уж, тут не позавидуешь. Вы не представляете, как это тяжело — быть запертой в башне замка, словно в ловушке.

— Ха, — фыркнул Джон, — попробовала бы ты службу у Певенси. Это полное лишение всякой свободы, всё равно, что быть заключённым в его ужасной темнице. Не могу припомнить дня счастливее, чем, тот, когда я перестал ему служить и вернулся домой. Зато теперь могу странствовать в своё удовольствие.

— И в своё удовольствие издеваться надо мной, — добавила она.

Он улыбнулся. Ей почему-то так и захотелось хорошенько стукнуть братца при виде этой его глупой ухмылки.

— Ну да, и это тоже.

— Так, а что нам делать с этим красавцем? — Спросил Монтгомери. — Каким образом мы довезём его до дома?

— Вы перекинете его через седло моего коня, а я поеду вместе с тобой, Монтгомери, — сказала Аманда. — Твой жеребец меня даже не почувствует.

— А что, — спросил Джон, как только забрался в своё седло, — мы с ним будем делать, когда привезём в замок?

— Мы подумаем об этом позже, — ответила Аманда, наблюдая за тем, как Монтгомери взял мужчину за ноги.

— Мы посадим его в темницу, — строго сказал Джон.

— Нет, в солар, — ответил Монтгомери, помогая брату поднять мужчину.

— Он может быть преступником, — сквозь стиснутые зубы проговорил Джон.

— Но он совершенно не похож на преступника, — раздражённо заметил Монтгомери.

Аманда про себя согласилась с последним доводом брата, поскольку, несмотря на грязные волосы и нескольких пятен крови на теле, мужчина выглядел довольно чистым.

Она стояла рядом и наблюдала, как братья перекидывали его тело через седло.

Она сначала колебалась, но потом все же сказала:

— Я думаю, мне нужно сесть в седло рядом с ним и придерживать, чтобы он не свалился. Мы окажем ему любезное гостеприимство в нашем замке, но не будем спускать с него глаз, пока не убедимся, что у него честные намерения.

— Не думаю, что сэру Вальтеру это понравится, — предупредил Джон. — Он потребует, чтобы мы держали его под замком, пока не узнаем, кто он на самом деле.

— Ты прав, — согласилась Аманда, но предпочла пока не думать об этом. Сейчас ей нужно было вспомнить о гораздо более важных вещах.

Она подумала, что её душа пережила много волнений в течение головокружительной поездки этим утром, начиная с радости и заканчивая безумием. Первое было вызвано бешеной скачкой Джаспера. Он бы, наверное, смог полететь, если бы она дала ему знак сделать это. Второе было вызвано тем странным чувством, что она ощутила, когда незнакомец открыл свои необыкновенно красивые глаза и посмотрел на неё.

Аманда закрыла лицо руками, сделала глубокий вдох и только затем уже, с помощью Монтгомери, взобралась на спину Джаспера.

Возможно, она совершает самую бестолковую вещь на свете, наплевав на здравый разум и осторожность. Возможно, она просто слишком долго просидела в одиночестве, будучи запертой в башне по приказу своего отца. Возможно, ей следовало продолжать своё путешествие, не обращая внимания на странного, безусловно нуждающегося в помощи, путника.

Она положила ладонь на его спину, и дрожь пробежала по её телу.

Как если бы она вдруг дотронулась до чего-то запретного.

— В темницу, — сказал Джон, ни к кому конкретно не обращаясь.

— В темницу, — повторила за ним Аманда, хотя лишь потом задалась вопросом, кого именно имел в виду брат: её или незнакомца.

Если принять во внимание все те вещи, что мужчина проделал с ней всего лишь своим взглядом, она подумала, что темница будет самым безопасным местом именно для неё.

Джейк внезапно очнулся. Он резко сел и сразу понял, что это была очень плохая идея. Он стал сжимать руками голову, пока в ней не стало стучать немного тише, чтобы начать нормально мыслить. Он ехал в машине. Последнее, что он помнил, это быстрое вращение, которое продолжалось бесконечно. Впрочем, вращение все еще продолжается.

Джейк почувствовал, что сидит на чем-то твердом.

Благодаря очень сильному инстинкту самосохранения, он не открывая глаз, прижал к ним кулаки, и решил побыстрее выяснить, где находится.

Джейк посидел еще минуту. Скорее всего, он в сельском домике. Или в старом каменном. Никаких противных запахов, но и ужином на плите не пахнет, что тоже не сулило ничего хорошего для его урчащего желудка. Он должен был утром воспользоваться преимуществом Уорсингтоновского традиционного английского завтрака и осилить жареные помидоры и пережаренную колбасу.

Джейк осторожно пощупал скамью, на которой сидел. Она была деревянной, довольно гладкой, но было непонятно ее происхождение или кому она принадлежит. Он отвел от глаз руки и медленно спустил ноги на пол, оперся локтями о колени и дал голове свыкнуться с этой позой.

В этот момент он кое-что вспомнил.

Вернее, один образ.

Глаза. Бирюзовые — нет, аквамариновые. Или, может, цвета, слегка бледного, сапфира. Нет, аквамариновые, решил он, наконец. Сине-зеленые глаза у лица, которое может заставить плакать даже ангелов.

Мужик, а это с тобой, не галлюцинации ли приключились?

Он хотел потрясти головой, но знал, какие будут последствия, поэтому продолжал сидеть, пока выстрелы в голове, немного не спали и пока не решил, что засунул чувство голода туда, где ему и место. Джейк протер глаза и сцепил руки под подбородком, чтобы они могли поддержать его больную голову. Он медленно открыл глаза в надежде на лучшее.

Главное, он чертовски уверен, что не в больнице. Это уже хорошо. Плохо было то, что он понятия не имел, где, черт возьми, находится.

Джейк медленно осмотрелся вокруг, пытаясь вобрать в себя все окружающие его детали. Он находился, если можно так сказать, вроде бы, в каком-то кабинете. Но ничего похожего на рабочий кабинет Сикерка. Явное отсутствие широкоформатного телевизора и удобной кушетки. Стояли деревянные стулья и, хотя он отметил, что на них подушки, выглядевшие относительно удобными, они не имели ничего общего с подушками Сикерка. Под темным окном стоял стол, заваленный бумагами всех сортов.

Все сорта пергамента как ни странно.

У стены стояла книжная полка. Как он смог посчитать с того места, где сидел, книг было десять. Другие полки были заполнены чем-то похожим на чернильницы, несколькими деревянными шкатулками и другими видами учебных принадлежностей, позволяющих человеку особенно не заботиться о безделушках.

Тяжелые деревянные ставни были отведены от окна и прижаты к стене. Джейк уже хотел, чтобы они закрыли окна, так как холод просто поражал. Холод также шел и от каменного пола, который был лишен хорошего, толстого ковра, а вместо этого был усыпан соломой. Он нахмурился и пожал плечами. Очень интересно, подумал он. Джейк проследил взглядом от пола к камину через комнату, которая, к сожалению, была лишена хорошего освещения.

В целом, место нуждается в реконструкции.

С другой стороны, вдруг владельцы задумывали настоящее средневековье и на этом сосредоточили все внимание. Джейк повидал достаточно много замков, чтобы оценить подлинность этого места. Но он хотел бы оценить это место, сидя перед ревущим огнем и с нетерпением ожидая обещанную кружку пива в конце дня.

Ладно, но единственное, что он мог предположить, это то, что он каким-то образом избавился от машины и оказался в близлежащем доме, чтобы немного восстановить силы. Это не сулило ничего хорошего для его «Ягуара», но на нем самом вроде не было ран, кроме ужаснейшей головной боли, поэтому может и с «Ягуаром» тоже все в порядке.

Он встал на ноги и потряс ими, затем подождал, пока не прояснится в голове. Джейк похлопал по карманам и затем понял что-то весьма тревожное.

Он стоял здесь в одних боксерских трусах.