– Ну же! – выпалила Анна.

Майлз посмотрел на нее. Ему захотелось поцеловать ее. Он бросил «кирпич» и пощупал пульс. Тот скакал, будто табун диких лошадей.

– Фантастика! – сказал Майлз, широко улыбаясь.

Он повернулся и начал прикреплять корзины к велосипеду. Затем вытащил из одной рюкзак и подал его Поле.

– Никто никогда нам не поверит, – сказала она, распутывая ремешки и завязки.

– Никто никогда этого не услышит.

– О боже мой! О боже мой! Я никогда не делала ничего, о чем бы потом подробно не рассказала всем, кого я знаю, – сказала Пола. Затем она повернулась и улыбнулась Майлзу: – Это сказочно! Я обожаю Марио. Я никогда никому ничего не скажу, я чувствую это. – Она ударила себя в живот. – Здесь. В своем лоне. Я чувствую это здесь. И это останется со мной навсегда.

Она бросилась на Майлза, обвила его ногами вокруг пояса и поцеловала в губы. Он отстранился, не желая, чтобы Анна увидела это проявление эмоций.

– Трахни меня здесь. Повали и трахни меня на железном полу. Трахни меня грубо, – говорила Пола между поцелуями. – Растли меня – оскверни меня. Я неделями ни с кем грязно, страстно не трахалась.

Майлз отстранил Полу. Он был удивлен своей реакцией. Он был сексуально возбужден, хотя и ощущал себя неловко.

– Извини, детка, не могу, – сказал Майлз и неожиданно рассмеялся. Пола тоже смеялась и трясла головой во все стороны. Он нежно погладил ее по щеке.

– Ты великолепен, – сказала она.

– Ты и сама не такая уж плохая.

Однако время для обмена комплиментами было неподходящее.

– Который час? – прокричала из контейнера Анна.

Майлз взглянул на часы.

– Осталось две минуты тридцать секунд до того, как машинист получит разрешение возобновить движение. К тому времени мы должны сойти с поезда.

Он заглянул в контейнер и увидел, что Анна аккуратно сложила вынутые упаковки денег вдоль стены.

– Мы должны будем все вернуть на свои места после того, как закончим. – Она показала на отдельно лежащие «кирпичи». – Это займет дополнительное время. Мы должны работать очень быстро.

Не произнеся ни слова, Пола начала засовывать упаковки денег в корзины.

Майлз сверился с часами, когда еще три упаковки вылетели из глубины контейнера.

– Две минуты! – крикнул он. Майлз укладывал деньги в корзину велосипеда, который сам и поддерживал. Упаковки были плотными, велосипед быстро тяжелел.

– Я не вижу больше «полтинников». Здесь одни «двадцатки»! – прокричала из контейнера Анна.

– Бери тогда «двадцатки», нам пора вылезать! – крикнул Майлз. Он с ужасом ожидал, когда поезд снова начнет движение. Им тогда придется спрыгивать с экспресса, оставив деньги и велосипеды. Невыносимо было даже думать об этом.

И только тут Майлз заметил внезапное движение воздуха. Что-то происходило в тоннеле вокруг них. Послышался отдаленный гудящий звук, и Майлз немедленно понял, что за этим последует Яростный порыв ветра резко ударил по ним, сотрясая стены контейнера. Сильно запахло дизельным топливом.

– Быстро, мы немедленно должны уйти! – крикнул Майлз.

– Что это? – прокричала в ответ Анна.

– Они запустили вентиляторы. Огромные вентиляторы отсасывают воздух из тоннеля вместе с испарениями. Это усложнит задачу.

Еще две упаковки денег упали к его ногам. Майлз снял со спины пустой рюкзак и открыл его. Бросил туда один из «кирпичей», затянул бечевку на горловине и забросил рюкзак за спину. Рюкзак был очень тяжелый. Майлз беспокоился за Полу. Справится ли она?

Однако Пола казалась совершенно счастливой. У нее уже был рюкзак на спине, и по внешнему виду мешка и по тому, как лямки врезались в ее хрупкие плечи, было видно, что он уже был наполнен деньгами.

У дверей контейнера появилась Анна. Она пинком выкинула еще три «кирпича» и выпрыгнула следом сама.

– У нас не осталось времени, мы должны уходить. – Она засунула «кирпич» в свой рюкзак, а остальные рассовала по корзинам велосипеда.

Майлз прислонил свой велосипед к контейнеру и начал забрасывать выпавшие упаковки денег обратно, в разворошенное нутро контейнера. Одна постоянно выпадала назад.

– Схватите двери, прижмите их полузакрытыми, я закину ее туда, и тогда мы их захлопнем! – приказал он.

Анна и Пола забежали каждая со своей стороны и сделали, как он велел. Майлз зашвырнул «кирпич» изо всех сил внутрь. Тот влетел в проем дверей в кучу таких же «кирпичей». Майлз видел, что Анна толкает дверь что есть сил. Но та не поддавалась.

Он присоединился к ней, но тут случилось несчастье. Пола отпустила свою половину и направилась к ним. В этот момент вывалившаяся огромная куча упаковок ударила ее дверью и сбила на решетку. Пола вскрикнула от боли. Анна и Майлз выпустили свою дверь, и новые упаковки начали вываливаться наружу. Он схватил Анну и оттащил в сторону. К моменту, когда лавина остановилась, казалось, что половина содержимого контейнера осела на полу перед ними.

Майлз посмотрел на часы.

– Опоздание – тридцать две секунды. Хьюстон, у нас проблема!

Анна вскарабкалась на груду упаковок, пытаясь освободить Полу. Та поднялась на ноги с трудом, но явно способная самостоятельно двигаться.

– Я поднимусь туда, вы будете мне их передавать, – сказал Майлз, пролезая в глубь контейнера.

Они втроем лихорадочно работали еще две минуты, бросая и укладывая многомиллионные упаковки двадцатифунтовых банкнот. Последние две дались с особенным трудом, их пришлось запихивать на самую верхушку стены. Анна и Пола держали двери, пока Майлз спрыгивал сверху, затем они легко закрыли двери.

Майлз быстро порылся в сумке на плече и вытащил навесной замок, идентичный спиленному им. Разведка Филиппа работала безукоризненно. Майлз продел дужку замка в петли засова, повернул ключ и отступил назад.

– Как новенький. Никто и не узнает, что мы были здесь.

– Узнают, когда откроют контейнер, в котором мы ехали, – сказала Анна.

– Но это будет не скоро. А теперь – ходу!

– Я люблю тебя, – сказала Анна.

– Я знаю, – ответил Майлз, широко улыбаясь.

Пола посмотрела на них и ничего не сказала.

Между платформой и дорожкой для прохода, идущей вдоль путей, был полуметровый промежуток. Майлз перепрыгнул его и принял первый велосипед, который ему передала Анна.

Пола толкнула ему свой велосипед, и Майлзу пришлось напрячься до предела, чтобы удержать его над ямой. Когда Анна выталкивала последний, он уже еле держался. С него ручьем лился пот, а глаза щипало от ручейков, стекавших по лбу Поезд начал двигаться как раз в тот момент, когда Пола перепрыгивала на возвышающуюся дорожку. Приземлившись, она слегка зашаталась. Майлз поймал ее за руку и поддержал.

– Оп-ля, – сказал он.

– Спасибо, – пискнула Пола.

Они начали толкать свои тяжело груженные велосипеды по дорожке. К сожалению, идти приходилось против сильного ветра, дувшего им в лицо. Стоял неприятный шум, пока поезд набирал скорость, контейнеры проезжали все быстрей и быстрей всего в полуметре от них.

– Ближайший соединительный проход должен быть всего в пятидесяти метрах отсюда! – прокричала Анна.

Майлз оглянулся через плечо, но сумел разглядеть только бесконечные гремящие вагоны и фонари под потолком тоннеля.

– Есть! – крикнула Анна.

Они сгрудились и увидели дверь, в точности, как ее описал Филипп. «Только для экстренных случаев» было написано на ней на английском и французском языках большими черными буквами на ярко-желтом фоне. Под этой надписью шло суровое предупреждение: «Открытие дверей создает угрозу возникновения сильного воздушного потока».

Громкий шум шел откуда-то сверху: пронзительный свист ветра, и на его фоне – сотрясающий землю грохот механизмов.

Анна нажала большой плунжер в виде грибной шляпки сбоку от двери, и мгновенно переполошились все силы ада. Вокруг двери замигали лампочки, где-то рядом раздалось завывание аварийной сирены. Майлз и Пола посмотрели по сторонам, но никого не увидели, в любой момент они ожидали увидеть бегущих к ним полицейских в черной форме, увешанных автоматами и свето-шумовыми гранатами.