Когда Дженис была в зените славы, она призналась друзьям, что мечтает о тихой семейной жизни. Её умоляли не злоупотреблять наркотиками, но она ответила: «Всё равно я никогда не доживу до 30 лет».

Когда Дженис исполнилось восемнадцать, она совершила свою первую поездку в Сан-Франциско, которую запомнила на всю жизнь. Там она попала в колонию хиппи. Движение хиппи всё больше распространялось по Америке. Дженис примкнула к этому движению, разделив не только его взгляды — протест против войны во Вьетнаме, отказ от жизненных благ, но и их непомерное увлечение наркотиками и сексом. «В течение долгого времени, — вспоминала её подруга, — Дженис робела в присутствии мальчиков. Я думаю, она комплексовала из-за своей внешности. Она общалась с ними, но отказывалась от сближения. Затем, начав курить марихуану, она почувствовала себя раскрепощённой и стала отдаваться всякому, кто носил брюки. Мне кажется, что таким образом она мстила другим девушкам, у которых уже давно были парни, тогда как к ней никто даже не приближался».

Дженис начала жить с мужчиной, но скоро ему надоела, и он выбросил её на улицу, хотя она и умоляла его не делать этого. Дженис дала себе слово никогда больше не выпрашивать любви у мужчин.

Она чувствовала себя опустошённой и разбитой. Страдая от безденежья, решила заняться проституцией и предлагала себя за 5 долларов. Но была просто уничтожена тем, что потенциальные клиенты либо не обращали на неё никакого внимания, либо откровенно смеялись, глядя на неё. В конце концов, она вернулась в Порт-Артур. Позже она говорила: «Я могла тогда переспать с кем или даже с чем угодно… Я так и делала. Я спала, сосала, лизала, целовала, курила, кололась и влюблялась…»

В 1965 году она познакомилась с молодым канадцем, который представился ей фармацевтом (он основал компанию по импорту лекарств только для того, чтобы иметь возможность доставать наркотики). С короткими волосами, в костюме и галстуке, он был полной противоположностью длинноволосым и неряшливо одетым хиппи. Он показался Дженис спасителем, посланным для того, чтобы вытащить её из ада, в котором она жила. Дженис целый год готовилась к браку. Жених навещал её несколько раз, дата свадьбы уже была назначена. Мать Дженис сшила ей подвенечное платье, но в день церемонии жених не явился в церковь… Надо ли говорить, каким страшным ударом это оказалось для Дженис. И она не нашла ничего лучшего, как предаться развлечениям.

В 1966 году группа «Биг бразер» прислала к ней из Сан-Франциско своего представителя, чтобы он уговорил Дженис стать их вокалисткой. Для этого ему пришлось с ней переспать. Позже она доставляла огромное удовольствие слушателям, рассказывая о том, как с ней «переспали, чтобы сделать её членом рок-группы». Постоянные яркие и откровенные рассказы о своей интимной жизни вообще стали отличительной чертой Джоплин. Несмотря на то, что её интересы, в основном, были гетеросексуальными, Дженис часто наслаждалась сексом и с женщинами, а иногда любила заниматься групповым сексом с подругами и с мужчинами, которых она для этого находила прямо на улице. Для удовлетворения своих сексуальных потребностей она предпочитала «молоденьких и хорошеньких 16-летних мальчиков». Насмешки по поводу её внешности, которые Дженис пришлось перенести в юности, так повлияли на неё, что даже став звездой рок-музыки, она никогда не забывала о них, считая себя слишком уродливой, чтобы привлекать мужчин, хотя её сексуальность во время выступлений на сцене влияла на мужчин так же, как, скажем, выступления Джими Хендрикса или Мика Джаггера на женщин. Как-то раз кому-то из своего окружения Дженис даже пожаловалась: «Я такая звезда, а со мной даже и переспать никто не хочет». С ней, конечно, спали и немало, но редко это проделывал один и тот же мужчина несколько раз подряд.

Однажды, после длительной железнодорожной поездки Джоплин пожаловалась, что в поезде было 365 мужчин, а она переспала только с 65 из них. В один из вечеров она отдалась всем членам футбольной команды в награду за то, что ребята стали чемпионами штата.

Джоплин всегда страшно боялась отказа. Если у неё была интимная близость с мужчиной, она в любом случае притворялась, что переживает сильный оргазм, поскольку считала, что если у неё его нет, то это только её вина. Она никогда не пыталась приблизить к себе своих партнёров, которых выбирала сама и которые не отвечали ей отказом, поскольку боялась, что связь с ней будет лишь предлогом для получения каких-то финансовых выгод.

Дженис Джоплин однажды провозгласила: «Моя музыка не для того, чтобы пробуждать в вас желание бунтовать! Моя музыка для того, чтобы пробуждать в вас лишь одно желание — заниматься сексом!»

Деньги она тратила на алкоголь и наркотики. На фестивале в Монтерее, на котором она была звездой, ей повстречался Джими Хендрикс. «Они мгновенно признали друг друга, — вспоминает её ударник. — Они одинаково прожигали свои жизни и, кроме того, испытывали и сексуальный голод». Они провели вместе ночь, после чего встречались ещё несколько раз.

После Хендрикса у Дженис была любовная связь с рок-звездой Джимом Моррисоном. «Джим и Дженис спали вместе, хотя и не переносили друг друга, — рассказывает владелец клуба, в котором они познакомились. — Они без конца скандалили».

У Дженис было и несколько серьёзных связей с мужчинами. Так, например, она влюбилась в Криса Кристофферсона, американского музыканта и актёра. Возник даже романтический любовный треугольник, когда в Криса влюбилась и одна из постоянных сексуальных партнёрш Дженис. В 1967 году у неё был серьёзный любовный роман с певцом Катри Джо Мак-Дональдом, который продолжался 4 месяца. «Он очень милый. Считается здесь законодателем мод», — писала она домой. Джо называл Дженис «хорошенькой и очень женственной».

Начиная с 1969 года окружение Дженис начало серьёзно беспокоиться за неё. Она всё больше пила и кололась. Нужно было регулярно отменять выступления, так как она была не в состоянии подняться на сцену.

4 октября 1970 года после записи своего третьего альбома она заперлась в номере гостиницы «Лэндмарк» в Голливуде и вколола себе большую дозу необычно чистого героина. На следующее утро её нашли мёртвой.

В апреле того же года она написала домой: «…После того, как ты выходишь на определённый уровень (а талант есть лишь у единиц), решающим фактором становится честолюбие. Если у тебя нет таланта, забудь о честолюбии, но даже если и есть, всё равно до поры до времени забудь о нём. Трудись как проклятый, а главное — забудь про себя. И только потом, когда уже у тебя есть успех, не раньше, вспомни, что тебе нужна любовь, гордость, самоуважение — это и есть настоящее честолюбие. А главное — много-много любви. Очень много любви!..»

Лана родилась в небольшом городке штата Айдахо в семье бутлегера — подпольного торговца спиртным. В десятилетнем возрасте она попала в приют. Отец её был убит, а мать любила развлечения и не заботилась о ребёнке. Не выдержав тяжёлой жизни в приюте, Лана решила стать танцовщицей в одном из ночных клубов Лос-Анджелеса. Когда ей было шестнадцать, её заметил Луис Б. Майер и предложил роль в своём фильме. Многоопытный Майер разглядел в пухленькой девочке новый образ женской красоты.

Лана Тёрнер двадцать лет оставалась одной из самых ярких звёзд Голливуда. Её взлёт начался после смерти Джин Харлоу, долгое время занимавшей место «сексуальной блондинки Голливуда». Лана излучала свет, радость, возбуждение. Журналы неизменно включают её в число шести самых удачливых женщин Америки — «тех, кому улыбнулась фортуна». Она тоже не слишком скромничала — то заявляла прессе, что никто не способен обнять женщину лучше, чем Тайрон Пауэр, то на глазах у всех переживала бурный роман с Фрэнком Синатрой. Она часто меняла мужчин. Её интересовали не только богемные мужчины, не только актёры, режиссёры, певцы. Один из её мужей — миллиардер Стефан Крейн — был королём всех ресторанов на Гавайях. От него у неё рождается дочь, Черил. Но и с ним Лана рассталась. Она добилась того, что стала живой легендой — роковая женщина-вамп, соблазнительница, дьявол в юбке. Эта слава устраивала её. «Я люблю ночные клубы, зажигательную музыку, блеск юпитера, а больше всего — мужчин».