Но чтобы взорвать! В Каслфорде? Кому вздумалось сотворить такое?

Возможно, в самом магазине хотели что-то уничтожить?…

Я наконец нашла Джо за кружкой пива в салуне «Клэнси». Этот бар у здания суда обслуживает всякий сброд и обычно полупустой. Сегодня народ повалил сюда смочить горло.

– Отшлифовал свою статью? – спросила я Джо.

Он кивнул, потягивая пиво. Затем, вздохнув и покосившись на соседей, сказал:

– А в чем дело?

– Жду, что сообщишь новенького.

Я заказала у бармена стакан сельтерской и бокал вина.

– Ты знаешь хотя бы, кому принадлежало это строение? – Я придвинула к себе корзиночку с попкорном, но, передумав, отодвинула ее подальше.

– Какой-то фирме под названием «Тергар инкорпорейтед».

– Значит, Бобу Кастайлу. Его дочери Терри, сыну Гарри.

– Черт! – сказал он, глядя в кружку. – Я знал, что ты все разведаешь.

– У тебя тоже было время уточнить некоторые детали. – Когда он, продолжая смотреть в кружку, просто кивнул, я спросила: – Что случилось?

Бармен передал мне стакан, и я залпом выпила сельтерскую.

– Не выходит у меня статья о Мейерзе, – ответил он. – Я использовал твои заметки и прочие факты, но закончить ее никак не могу.

– Это не твоя вина. – Я сделала большой глоток вина. – Они отпустили Пита Сабатино.

– Я думал, ты не знаешь, где его содержали, – уныло сказал Джо.

– Я знаю только, что его отпустили.

– Откуда?

– Не знаю. Во всяком случае, завтра собираюсь встретиться с Бадди, и, если что-нибудь выясню, дам тебе знать.

– Каким образом? Собираешься увидеться с Д'Амико? Ведь завтра воскресенье.

– Увижусь, – заверила я. Я знала, где проходят соревнования и какую команду Бадди тренирует.

– Хочу, чтобы ты сама закончила статью, – застонал Джо. – Ал сведет меня с ума.

– Ты говорил со стариком Ройсом? Связался с Лонг-Айлендом?

– О да. Мне удалось поговорить с одним бывшим конгрессменом.

Что-то в нашем с Джо разговоре раздражало меня. Уверена, он даже представления не имеет, под каким углом надо освещать местные события и что наши читатели жаждут узнать. Ведь мы отличаемся от других подобных газет типа «Хартфорд курант» и «Реджистер».

Мне, конечно, следует работать над материалом для «Экспектейшнз», но тогда почему я сижу в этом захудалом баре, размышляя о статье о пожарных? Почему трачу драгоценное время, чтобы разрешить проблему убийства, когда должна быть в Нью-Йорке, чтобы не упустить предоставленную мне возможность, которая выпадает раз в жизни?

Должно быть, это усталость, решила я. Надо прочистить мозги. Похоже, последние два дня полностью лишили меня рассудка.

– Что говорят газеты Лонг-Айленда?

– Зависит от того, как идут дела, – ответил Джо, приходя в себя. – Один из моих источников говорит, будто он живет не по средствам. По материалам, которые ты передала – за что тебе отдельное спасибо, – выходит, что бизнес записан на имя жены. По-видимому, он пару лет назад обанкротился.

– Гм. – Я допила вино. – А что здесь? Когда он жил в Каслфорде? Что о нем говорят?

– Совсем мало. Был тихим. Неплохо учился.

– Правда? А как насчет спорта?

– Ничего больше. – Джо покачал головой.

– Ладно, у тебя, Джо, есть номер моего сотового. – И тут я кое-что вспомнила. – Постарайся, Джо, выяснить, было ли обнаружено тело в сгоревшем магазине. Не забудешь? Возможно, кто-то захочет избавиться от тела Джонни Мейерза.

Глаза Джо расширились до предела.

– Я не слышал, что там был подрыв. Говорят, газовая труба под землей рванула.

– Это подстроено, – сказала я.

Я поехала в редакцию газеты, прошла через холл и поднялась по лестнице. Редакторы финансового отдела и отдела искусств вместе с Девоном просматривали фотографии, которые он снял на пожаре.

– Помощь нужна? – спросила я походя.

– Конечно. – Финансовый редактор с благодарностью обернулся ко мне.

– У меня есть список компаний и начальников пожарных расчетов, – сказала я. – Отберите лучшие фотографии, а я постараюсь определить, кто есть кто.

– И сочинить текст. Договорились? Что-нибудь конкретное. Джо – тяжелый случай, если ты понимаешь, о чем я говорю.

«Только факты, только факты. Голая правда».

Целых три часа мы работали над материалом о пожаре, и я была рада, что осталась. Вот что значит работать в газете.

Когда я наконец вернулась домой, Скотти был вне с себя от радости. Я тоже воспользовалась «удобствами» на улице. А когда зашла в ванную и посмотрела на себя в зеркало, не могла удержаться от смеха. Поверить не могу, но никто не сказал мне об этом. Я выглядела как трубочист, как самый чумазый из них. Я быстро скинула с себя одежду и встала под душ. Обмотав голову полотенцем, направилась к столу, на ходу надевая халат.

Я включила автоответчик, и голос Спенсера сразу же сразил меня. Ба! Я совсем о нем забыла. Как зачарованная прослушала его сообщение. Он скучает по мне и, возможно, по дороге в Нью-Йорк заедет. Одна моя половина затрепетала от обещанной встречи с ним, а вторая приказала ответить отказом. Я должна работать. Кроме того, совсем не хотелось, чтобы он вторгался на территорию Дага.

Хотя увиделась бы с ним с удовольствием.

Следующее сообщение было, конечно, от Дага. Его голос звучал трагично: «Пожалуйста… Хочу увидеться с тобой, Салли. Мы должны поговорить, иначе я себя… Кошмар!»

Я вздохнула. Устала я от всего этого. Прошла на кухню к задней двери и позвала Скотта. Надо накормить его. «Я твой самый лучший мальчик!» – лаял пес.

– Знаю, знаю, малыш, – сказала я, садясь на ступеньку и протягивая к нему руки. Скотти любит, чтобы его обнимали. Он затрусил ко мне и обрушил на мои колени все свои семьдесят два фунта. Я почувствовала амбре скунса, с которым он встречался пару недель назад.

– Что мне делать с Дагом? – спросила я его. Скотти тявкнул. – Ты прав, – одобрила я. – Посоветуюсь с мамой. – Я потрепала его за ухом.

Мы вошли в дом, и я накормила Скотти. Налила себе кружку йогурта и села за компьютер. Было тихо, мирно, и мы со Скотти чувствовали себя отлично.

И в это время появился сумасшедший Пит.

– Прежде чем приготовлю тебе поесть, Пит, – сказала я, потуже стягивая на талии пояс халата, – должна предупредить, что ты не сможешь провести у меня ночь. Я отвезу тебя домой. Даг сказал, сейчас ты в полной безопасности.

– Откуда он знает? – спросил Пит, следуя за мной на кухню.

– Попробуй убедить меня в обратном, – сказала я, обернувшись.

– Я много знаю, Салли, – прошептал он.

– Хорошо, хорошо, – проворчала я, указывая ему на стул за столом. Мне было не до подробностей.

– Салли!

– Послушай, Пит, – сказала я, подбоченившись, – многие люди полагают, что убийство совершил ты, а не Джордж Буш.

– Хорошо. – Смущенный моим резким тоном, он покорно сел за стол. – Я пойду домой. Они непременно меня схватят.

Я вернулась в гостиную, поменяла магнитофонную ленту проверила батарейки и снова вернулась на кухню.

– Хочу сказать тебе вот что, – начала я, заглядывая в холодильник. – Ты должен сообщить мне все, что знаешь. Никаких вокруг да около, никакой таинственности.

– Никакой таинственности, – повторил он, наблюдая, как я вынимаю из холодильника мясо на ребрышках.

– Хорошо, – сказала я и положила мясо в микроволновку размораживаться. – Ты когда-нибудь разговаривал с Тони Мейерзом?

– Нет.

– Почему Тони Мейерз оказался на мосту Кеглз-Понд?

– Не знаю.

– Тебе не кажется странным совпадение, когда на месте назначенной встречи я обнаружила труп?

– Да.

– И у тебя нет никаких объяснений?

– Нет.

Я потерла лоб, пытаясь быть терпеливой.

– Определенно у тебя есть какие-то соображения по этому поводу, Пит.

– Думаю, его послали масоны, – тихо сказал он, явно стараясь меня не обидеть. – Они все как-то узнали. – Его затрясло.

– Пит, почему именно масоны? – попыталась я его образумить. – Почему ты их боишься?