1945 * * * Был музыкант – и больше нет, — Бредет с поминок дьякон хмурый. Ночь дует яростно в кларнет, Не затрудняясь партитурой. Труби, труби, жестокий рог, — Быть может, кто-нибудь услышит, — Клокочет вьюга вдоль дорог, Сугробы снежные колышет. Сквозь эту бестолочь и тьму, Сквозь эту злобную тревогу Стучатся ангелы к нему В его морозную берлогу. Трещит сосновая доска, Но не поддастся, не обманет, Работа плотничья крепка, Никто для вечности не встанет. Трубит до хрипа высота, Но ни свиданья, ни прощанья, — Так совершенна глухота Среди нестройного звучанья. 1946 * * * Скрипят подошвы в тишине, Кадильный дым легко синеет, И роза в пышной белизне На крышке гроба леденеет. Но вот – опущен в землю гроб Движеньем ловким и проворным, И первый камень бросил поп, За ним старуха в платье черном. И я, смелея от стыда, Взял мерзлой глины, как велели, И долго целился туда, Где розы хрупкие белели – — Еще вздыхали здесь и там, В сторонке говорились речи, Но холод припадал к устам, Покалывал тревожно плечи. И в повседневной суете Душа привычно опустела, — Лишь остывающее тело Рвалось к лазурной высоте. 1944 * * * О, Боже мой, какая синева! О, Боже мой, беспомощность какая! Вспорхнуть, лететь и щебетать, едва Послушный воздух грудью рассекая – — Все утеряло связанность и вес, — Взлетают камни стаей журавлиной, Развеялись озера над долиной И к дальним звездам уплывает лес. А я не знал до этого мгновенья, Что грубый мускул окрылен давно, Что столько трепета и дуновенья В привычной косности заключено – — Воздушный шар на шелковистой нити В голубоглазом царстве детворы, — Каких еще восторгов и открытий Ждать от веселой и простой игры? Мой первый день земной моей разлуки, Мой первый путь к лазурным высотам! Нет, ты не мне крестом сложила руки, Ты не меня оплакиваешь там. 1939 * * * Опять со мной воспоминанья, — Так в тлеющем черновике Живут лишь знаки препинанья На перечеркнутой строке. Но от чернильницы к порогу, Дом полунощный накреня, В какую странную дорогу Уводит прошлое меня! Шумят слова пчелиным роем, И, вслушиваясь в ночь и тьму Я безучастно руки жму Моим шекспировским героям, Давно остывшим ко всему. Быть иль не быть? Так страшно мало В душе осталось узелков, Что жизнь на память завязала, — Так много новых башмаков Душа за гробом истоптала. 1949
Вальс Он ловко палочкой взмахнул, Дал знак таинственный гобою, Лукаво флейте подмигнул, — И, отшвырнув случайный стул, Я в омут бросился с тобою. Как море рокотала медь, И хриплый ангел плакал слева Холодными слезами гнева О тех, кто не полюбит впредь. И в некой глубине подводной, Где в звездное окно, как в сон, Стремила ночь полет свободный И глухо ахал геликон, — Корделия, твой голос страстный Вдруг оборвался и затих, — Корделия, твой труп безгласный Растаял на руках моих. И снова в нищенском уборе, Скупую отерев слезу Я заклинаю ночь и море, Жестокий ветер и грозу. Обычай древний соблюдая, Со мной бредет мой шут, ворча, Дорожным посохом стуча, И борода его седая Как плащ струится вдоль плеча. 1944 Офелия 1 Ночь ломится в мое окно, Расплющила о стекла губы, — Во всех печах ревут давно Морозом схваченные трубы. В саду белесом вой и стон, Снег ходит полотном трескучим, Мой заколоченный балкон Захлестнут пологом летучим. Я к стеклам приникаю лбом, Гляжу настойчиво наружу, Я ненавидящим теплом Дышу в клокочущую стужу – — Где сучья черные свистят, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. |
