Течение медленно несло баржу вперед, и вскоре они уже добрались до города. Нюх видел свет газовых фонарей на улицах Туманного. А вот и старый его знакомый Возила. Тот выгружал что-то из своей лодки.

— Добавить немного бобов, и выйдет отличная похлебка, — сказал Возила, показывая на свой груз, это было мясо. — Если хотите, немного позже я угощу вас отличным ужином. Кстати, вы, того и гляди, вывалитесь из своего наряда. А кстати, почему, на вас такое платье? В нем вы похожи на жабу-прачку.

— Так уж получилось, Возила.

— А вы не хотите задержаться на минутку и помыться?

— Нет, — решительно отозвался Нюх.

— Жаль, а то вашей одежде не повредила бы небольшая чистка.

Но Нюх поспешил домой. Все встречные прохожие с изумлением смотрели на ласку, вырядившегося в жабье платье, который вдобавок со всех лап несся по аллеям и мостовым, через рынок, переулками и широкими площадями. Наконец он добрался до Хлебной улицы. Перед его домом расхаживал полицейский — похоже, он дожидался именно нашего героя. Нюх перескочил через изгородь, пробрался к черному ходу и осторожно вскарабкался по водосточной трубе в окно, выходящее в коридор. Затем, облегченно вздохнув, он прокрался к двери своей квартиры и вошел.

Там он не стал зажигать свет, чтобы его не увидел полицейский. Вместо этого он просто стащил с себя платье и, швырнув его в одно из кресел, рухнул в постель. В ту же секунду он почувствовал, что прикасается к чему-то холодному и склизкому. К тому же это что-тоужасно воняло. Внезапно зажегся свет, и Нюх обнаружил, что лежит лицом к лицу с отвратительным трупом.

— А-а! — завопил Нюх, спрыгивая с кровати.

— Не надо так кричать, — раздался позади него ласковый голос. — Это всего-навсего мы.

Нюх обернулся. Это были два барсука. Один из них сидел в кресле, и с головы у него наподобие фаты свешивалось жабье платье. Второй стоял и держал в лапе лампу. Оба они насмешливо смотрели на перепуганного ласку.

— Это всего лишь мы. И нечему удивляться. — Барсуки переглянулись и обменялись усмешками. — Тебе не кажется, что платье немного великовато? Да и пахнет оно как-то странно. Что ты им делал? Чистил сортир?

— А что вы тут делаете? — возмутился Нюх. Он уже немного пришел в себя. — Шиш и Кыш, верно? Теперь вы решили заняться грабежом? И что делает в моей кровати труп горностая?

— Мы слыхали, что тебе нужны трупы, — сообщил Шиш. — Этот мы нашли в развалинах старого дома. Так что всего пара гиней — и он твой.

— Даже если бы я и считал, что гробокопательство — нормальное занятие и даже если бы мне понадобились трупы, этот я бы брать не стал. Вы только посмотрите, на что он похож?

— Ну, немножко испортился, — ответил спокойно Кыш, — но, по-моему, это не так уж важно. Только легче резать будет. А кости и клыки такие же твердые, как в тот день, когда ее убили.

— Убили?

— Ну да. Но не мы, — пояснил Шиш. — Ее прирезал какой-то нищий в парке, когда никто не видел. Но жалко, если труп пропадет впустую, точно? Я хочу сказать, что зачем добру пропадать понапрасну, если его еще можно использовать? Мы просто не могли оставить ее там, где нашли.

— Вы все время говорите «она», а по-моему, так это «он».

— Просто фигура речи, — пробормотал Кыш.

— Фигура речи — это гипербола или метафора, — нравоучительно заметил Нюх, который кое-что понимал в подобных вещах.

— Гипербола? — поразился Кыш. — Это еще что за штука? Болезнь такая, что ли?

Нюх начал объяснять, но в этот момент послышался стук в дверь. Уверенный, что явилась полиция, Нюх тем не менее направился к двери — он уже устал бегать. Но, к счастью, на пороге стояла Бриония. Она вошла со словами:

— Я услышала какой-то шум… Нюх, ты вернулся!

— С большими приключениями, — отозвался Нюх. Потом он повернулся к Шишу и Кышу и добавил: — Вот врач, который вам нужен. А я — Остронюх Серебряк и к хирургии не имею ни малейшего отношения.

Шиш выдвинул вперед свое объемистое пузо и с разочарованием прогудел:

— Так вы не врач! — потом, глядя на платье, которое теперь валялось на полу, добавил. — А еще говорил о каких-то гиперболах! И платье носит! И чепчик!

Нюх сорвал с головы капор, лишь сейчас ласка понял, что так и не снял этот предмет жабьего туалета.

А Кыш тем временем повернулся к Брионии:

— Так, значит, это вы врач. Та самая Бриония Живорез. Позвольте познакомиться…

— Что вам нужно? — спросила Бриония.

— У нас есть для вас тело. Оно, правда, немного подпортилось, но все равно там еще можно многое использовать.

Бриония посмотрела на труп, поморщилась и сказала:

— Полкроны. Но прежде чем вы отнесете его ко мне в больницу, приведите его в порядок. Я хочу, чтобы вы этот труп вымыли, чтобы до него можно было дотронуться.

— Пять монет! — возразил Кыш. — Меньше нельзя, ведь его придется мыть, а это непростая работа.

Нюх почувствовал, что ему пора вмешаться.

— Бриония, — мягко сказал он, — этого горностая убили, а потом спрятали в развалинах. И ты отлично знаешь, что развалины рядом со старым прудом — самое удобное место для того, чтобы избавиться от трупа.

— О, — только и пробормотала Бриония, нахмурив брови.

— Да, — ответил Нюх.

— В таком случае отнесите сначала труп в полицию, расскажите, где и как вы его нашли, а уже потом вымойте тело и приносите в мою клинику. Вы знаете, где это. Я заплачу вам четыре шиллинга. Это гораздо больше, чем вы заслуживаете.

Барсуки, ворча и препираясь, завернули труп в одеяло и вышли из квартиры. Запах разнесся по всему дому. Джисс Хлопотуша открыла дверь на улицу:

— Тут чей-то труп!

— Всего лишь старый горностай, — пояснил Кыш.

Он отогнул краешек одеяла и продемонстрировал ношу хозяйке дома.

— Вот видите, ничего страшного.

— Все равно, несите его аккуратнее, это не мешок с капустой. Мертвые достойны уважения.

Когда неожиданные посетители наконец удалились, Нюх направился в ванную и хорошенько вымылся. Он соскреб с себя всю грязь и переоделся в чистую одежду. Только после этого он вышел в гостиную, где его ждала Бриония. Там он достал трубку и задумчиво сунул ее в рот.

— Просто поверить не могу, что ты это сделала, — произнес он наконец. — Как ты могла купить тело убитого горностая у этих гробокопателей?

— Очень легко, за четыре шиллинга.

— Да, но, Бриония…

— Если ты можешь нацепить на себя платье жабы и разгуливать в нем по городу, почему я не могу купить труп, чтобы тренироваться на нем и продолжать изучать анатомию?

Похоже, по этому поводу они никогда не смогут прийти к одному мнению. Поэтому Нюх решил оставить тему трупов и их использования.

Он откинулся на спинку кресла, пососал трубку и произнес:

— Как я уже сказал, мне пришлось пережить немало приключений. И мне до сих пор неизвестно, что случилось с моими спутниками. Надеюсь, им удалось сбежать от толпы.

— Вас преследовала толпа?

— А потом полиция. Во главе с шефом Вруном.

— Полиция! — воскликнула Бриония.

— Врун заявил, будто я убил принца леммингов. Разумеется, тела они не нашли, а любые свидетельства будут сфабрикованы, но если они меня поймают, то отправят в тюрьму, так что я не смогу ни оправдаться и обелить свое честное имя, ни найти принца.

— А как тебе удалось сбежать?

— Я переоделся в платье жабы, которое мне дали ежи, а потом прыгнул с моста прямо на баржу. Перевозившую целую помойку, к слову сказать.

— Так вот откуда этот отвратительный запах! А я-то думала, что это от тебя самого так пахнет. И что же ты такого натворил, что тобой занялись полиция и толпа?

— Мы всего-навсего позаимствовали несколько велосипедов. Ничего особенного. Но все слишком запуталось, а потом стало совершенно невозможно что-нибудь объяснить. Хотел бы я знать, где сейчас Плакса и Грязнуля. Они отправились в противоположном направлении. Ты их не видела?