— Простите, ваше величество, — откашлявшись, сказал Нюх.

— О Боже! — воскликнула девочка и испуганно привскочила с места. — Ласки!

— Прости, дитя, я вовсе не хотел тебя напугать. Хотя, конечно, мы явились сюда без доклада. Но нам совершенно необходимо поговорить с королевой.

Все это время королева сидела неподвижно. Затем внезапно раздалось жужжание, несколько щелчков, и королева рывками повернула голову. После этого в комнате раздался металлический голос.

— При-вет! Кто это тут?

Ее лицо оставалось неподвижным, и Нюх с ужасом увидел, что рот, который открывался и закрывался при каждом слове, издает металлические щелчки.

— Вы… королева? — несколько неуверенно спросил он.

— Да. Я королева, — ответила механическая кукла. — Что вы хотите?

Нюх, как и остальные ласки, изумленно уставился на нее. Королева оказалась не настоящей живой женщиной, а автоматом! И король оставил эту заводную куклу управлять страной! На мгновение Нюх смутился, но потом пришел в себя.

— Вы не королева, — уверенно сказал он механической женщине. — Это вы — королева.

Последние слова относились к золотоволосой девочке лет шести, которая вдруг сердито нахмурилась и помотала головой:

— Нет! Я не королева. Как вы могли подумать такую глупость? Оставьте нас немедленно, или я позову стражу. Вас бросят в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Я сейчас завизжу.

— Пожалуйста, не делайте этого, ваше величество, — продолжал Нюх, глядя на девочку. — Если вы дадите мне всего лишь минуту, я объясню, почему я решил, что именно вы и есть королева. Это из-за кошек. Они любят смотреть на королевских особ. Я помню, как эти кошки смотрели на короля.

— О, — сказала девочка, и по щеке ее скатилась слезинка. — Вы знали моего папочку?

— Я имел случай познакомиться с ним. И как раз во время моего визита кошки бродили возле трона, все время повторяя одну и ту же фразу: «Кошка имеет право смотреть на короля!» Больше они ничего не добавляли, и подозреваю, что они и сами не знают, почему так получается.

Грязнуля повернулся к одной из кошек и спросил:

— Зачем ты здесь?

— Кошка имеет право смотреть на королеву, — ответила кошка.

— Кошки никогда не стали бы смотреть на механическую королеву, — продолжал Нюх. — Это всего лишь железная кукла, которая жужжит и издает металлические щелчки. Только настоящий человек из плоти и крови, правящий монарх, может заставить кошек прийти и сидеть у его ног. Поэтому я считаю, что именно вы и есть настоящая королева, ваше величество, несмотря на то, что вы еще совсем дитя.

Девочка тихонько вздохнула:

— Вы ведь никому про это не скажете, правда? Люди, которые приходят во дворец каждый день, думают, что этот автомат и есть настоящая королева. Вы же понимаете, что так лучше?

— Хм, думаю, вы правы, — согласился Нюх. — Найдутся люди, которые захотят извлечь выгоду из того, что вы еще так малы. Так что действительно лучше, чтобы об этом знало как можно меньше народа. А эти ласки сохранят вашу тайну, ваше величество, могу обещать.

— Правда? — переспросила девочка. — Тогда представьтесь, пожалуйста.

— Остронюх Серебряк к вашим услугам, ваше величество, — сказал Нюх, низко кланяясь.

— Ветеринарный хирург Бриония Живорез.

— Грязнуля, самый лучший в городе бывший фонарщик, секретарь, помощник детектива и многое другое, ваше величество.

— Плакса, отставной страж.

— Очень рада всех вас видеть. — Девочка слезла с дивана и опустилась на пол, чтобы поближе всех рассмотреть. — Я нечасто встречалась с животными — помимо этих кошек, разумеется.

Пушистые создания довольно заурчали — королева говорит о них! Они были польщены и уставились на нее еще пристальнее. К слову сказать, больше всего они походили на мягкие пушистые подушки, разложенные на полу.

— Чем я могу вам помочь, ласки?

— Мы хотели узнать, не наносил ли вам визит лемминг королевского рода, наследный принц с острова Статтленд, — пояснил Нюх, — но раз вы прячетесь от посетителей, вряд ли наш вопрос имеет смысл.

— Сюда приходили лемминги и задавали тот же вопрос, — сказала королева. — Я слышала, как в соседней комнате с ними говорил мой дядя. Он ответил, что мне не наносила визит ни одна особа королевской крови. Он позволил им взглянуть на мою большую куклу у окна, и они ушли. Так вы обещаете, что никому не скажете обо мне? Мой дядя ужасно рассердится, если узнает, что кому-то стало известно, что мне всего лишь шесть лет. Он, конечно, не станет кричать на меня или еще что-нибудь, но я не люблю, когда он хмурится, а потом говорит: «Какая досада!»

— Не беспокойтесь, ваше величество. А теперь, думаю, нам пора уходить…

— Но вы придете снова, правда? — улыбнулась девочка. — Мне здесь так одиноко. И мне очень нравятся ласки.

— Конечно, ваше величество. Мы непременно вернемся. Мы обязательно нанесем вам визит, как только сможем.

Девочка радостно захлопала в ладоши, подошла к автомату, открыла дверцу в животе у огромной куклы и запустила туда руку.

— Это мой сладкий тайник, — пояснила она немного смущенно. — Вы ведь не проговоритесь дяде? Он боится, что я испорчу зубы… — Она улыбнулась. — Но для чего же нужны зубы, если не для поедания конфет? Кто-нибудь хочет лакрицы? Или сладких шариков? Или лимонных карамелек? А еще у меня есть леденцы…

— Я возьму лимонных карамелек, — сказал Плакса, выступая вперед. — Спасибо, ваше величество. И может, еще пару сладких шариков… И кусочек лакрицы. А еще…

— Плакса! — одернула его Бриония.

— Да? Ну ладно. Хватит и лимонной карамельки. Благодарю вас, ваше величество.

Внезапно все кошки дружно замяукали:

— И мы хотим конфет! Мы тоже хотим конфет!

Звуки кошачьего мяуканья произвели на несчастного Грязнулю совершенно неожиданное действие. Он опустился на четыре лапы, уставился на ближайшую кошку и грозно зарычал. Еще мгновение, и он принялся бы гонять кошек по всей комнате, гавкая, как настоящий пес. К счастью, Бриония вовремя заметила происходящее. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы королева догадалась, что Грязнуля слегка рехнулся.

— Успокойся, Грязнуля, — резко приказала она. — Уймись!

И Бриония пошла к мышиному лазу, а Грязнуля, за которым неотступно следовали Нюх и Плакса, отправился вслед за ней.

— До свидания, ваше величество, — сказали ласки. — Долгих вам лет.

— Думаю, в этом не может быть никаких сомнений, — сказал Плакса. — Ведь ей всего шесть.

Толстопуз Недоум, мэр Туманного, сидел в кресле и потихоньку попивал медовую росу с сиропом. Его тело походило на расползшееся по тарелке желе. Одежда скрывала развалину — а именно в развалину превратился горностай, который нисколько не ограничивал себя в еде и не утруждал никакими физическими упражнениями. Он не думал о своем здоровье за исключением тех случаев, когда у него шалила печенка или болела голова.

Впрочем, сегодня утром он чувствовал себя неплохо. Его хвост с черным хвостиком подергивался, мэру казалось, что его прямо-таки переполняет энергия. Он наслаждался своим богатством и думал о том, как это прекрасно — иметь много денег.

Недоумы испокон века считали, что в жизни есть лишь две вещи, которые стоит иметь, — это богатство и еще раз богатство. Всего можно достичь при помощи денег, в том числе и обрести власть. Именно ради власти Недоумы и отказались в свое время от короны и превратились в обыкновенных граждан, если слово «обыкновенный» вообще приложимо к семейству Недоумов — слишком уж они были пронырливы и хитры.

Кто-то может подумать, что они напрасно отказались от королевского титула, но еще дедушка нынешнего мэра понял, что короли и королевы в наши дни не имеют никакой реальной власти. Они превратились в своеобразный аттракцион для туристов. Над королевским величием стало принято слегка посмеиваться, ведь даже деньги на собственные нужды королям приходится просить у правительства.