Четверть десятого. Девять часов пятнадцать минут.

— С тобой все в порядке, Плакса? — поинтересовался Грязнуля.

Он висел, вцепившись в часовую стрелку.

— Разумеется нет, — прохныкал Плакса.

Он повис на минутной стрелке, которая, как известно, двигается куда быстрее, чем часовая.

— Все будет в порядке, — попытался подбодрить его Грязнуля.

— С тобой, может, и будет. Твоя-то стрелка пойдет вверх, а моя вот — вниз.

— Ну да, так и есть. А ты не мог бы подтянуться и попробовать перебраться на мою?

— Ты что, серьезно?

— Если бы я был на твоем месте, Плакса, я бы постарался сделать это как можно быстрее. Иначе ровно в половину десятого ты свалишься со своей стрелки прямо на копье короля Красноуса — его статуя находится прямо под нами. Так что продвигайся-ка лучше понемногу к середине, а потом перелезай ко мне. Иначе…

— Я и так все понял, — прорычал Плакса. С каждой секундой он злился на своего друга все сильнее. Впрочем, он понимал, что Грязнуля абсолютно прав.

— Который час? — спросила Бриония.

— Половина десятого, — отозвался Нюх. — А почему ты спрашиваешь?

— Не знаю. Мне просто показалось, что я что-то слышала. Какой-то звук, похоже на вскрик.

Она поежилась.

— Ну и зачем тебе знать время?

— Темнеет. Как раз в такое время сороки летают и крадут мячи для гольфа, а потом забрасывают ими белок.

— И те кричат?

— Это зависит от того, успела белка заметить то, что в нее кидают мяч, или нет.

— Слушай, — сказал Нюх. — Уже наступили сумерки. Я почти ничего не вижу. Может, лучше пойти домой? Я только и думаю о том, что Свелтлана разгуливает на свободе и придумывает новые планы.

— Ну ладно, — пробормотала Бриония, не особенно прислушиваясь к тому, что он говорит. — Осталось-то всего ничего.

— И ты думаешь, что мы все равно можем победить? И как же ты пришла к такому выводу?

— Элементарно, мой дорогой друг. Все механические машины когда-нибудь да ломаются. И чаще всего в самый критический момент. Это закон природы, и он действует всегда.

— Давайте! — крикнул лорд Мудрый, сделав бросок. — Мы пришли сюда играть, а не болтовней заниматься. Осмелюсь напомнить, что на кону сотня гиней.

Партнер лорда Мудрого глубоко вздохнул, и изо рта у него вырвалось облачко пара.

Они находились на окраине города, на площадке для игры в фьлог. Эта игра почти ничем не отличается от гольфа, только отсчет лунок, в которые нужно попасть, ведется в обратном порядке. Сначала восемнадцатая, потом семнадцатая и так до первой. Фьлог изобрели животные, которые полюбили игру в гольф ничуть не меньше людей, но, чтобы о них никто не мог сказать, что они просто копируют то, что делают люди, коренные обитатели Поднебесного слегка изменили и саму игру, и ее название. Вообще-то некоторые историки утверждают, что как раз сначала изобрели фьлог, в который животные играли еще в костяную эру, а люди лишь скопировали и переиначили игру. Этой гипотезе даже нашли подтверждение — в пещерах обнаружили кости кроликов и деревянные колобашки, которые походят на мячи и, вероятно, служили для игры.

Бриония эту игру обожала. Впрочем, если уж быть совсем честным, такое времяпрепровождение позволяло ей отдохнуть от хирургической практики. Она считала, что ничто не расслабляет лучше, чем серьезные расчеты того, куда должен полететь мяч, чтобы попасть точно в лунку. А вот Нюх играл только ради компании. Сам же он терпеть не мог спорт, и игра его раздражала. Впрочем, Бриония говорила, что, когда Нюх злится и говорит, что понапрасну теряет время, он лучше соображает. Но Нюх считал, что он мог бы провести время с большей пользой.

— Отлично, — объявил он, когда Бриония попала точно в лунку.

Бриония уговорила Нюха сыграть в паре с ней против лорда Мудрого и его партнера, которым оказался паровой автомат. Тот играл идеально и теперь помогал лорду Мудрому выиграть матч.

Нюх ударил по мячу, но делал это так неловко, что тот полетел в сторону и с невероятной точностью угодил прямо в голову партнеру лорда. Раздался металлический лязг, автомат повернулся налево, голова у него откинулась, там что-то щелкнуло, звякнуло, от его груди отлетела металлическая пластина, и изнутри вывалилось несколько пружин и винтиков. Потом автомат затрясся, и из него во все стороны полетели детали механизма, напугав сорок, которые сидели на деревьях и лениво смотрели за игрой. В конце концов раздалось последнее шипение, и автомат ринулся за холм по направлению к реке.

— Смотри, что ты наделал! — сердито воскликнул лорд Мудрый, глядя вслед исчезнувшему за деревьями партнеру. — Что с ним теперь будет?

Раздался отдаленный звук взрыва.

— Прыгнул в реку, — прокомментировала Бриония. — Там ему самое место.

— Мы уже почти выиграли, — проворчал лорд Мудрый. — Это нечестно! Эту игру нельзя засчитывать!

— В правилах об этом нет ни слова, — возразила Бриония. — Напротив, вы проиграли, поскольку ваш напарник отказался от своего удара.

— Только потому, что ему разбили шаром голову! — С этими словами лорд Мудрый направился к зданию клуба.

Нюх тоже был сыт по горло этой игрой.

— Ну, теперь-то мы, наконец, пойдем домой? — спросил он Брионию. — Я беспокоюсь за Грязнулю и Плаксу. Пора бы им уже приехать в город.

— Ну, за Грязнулю беспокоиться не стоит. Он вполне может за себя постоять и сумеет выбраться из любой ситуации. Полагаю, он заглянул к кому-нибудь в гости и поэтому задержался. — Бриония достала из травы еще один мяч и положила его в корзину. — Ну, вот почти все. А где твой мяч?

— Потерялся, — пробурчал Нюх, обшаривая заросли клевера. — Прячется где-то тут.

— Мячи не живые и не могут прятаться.

— Ха! Это ты так думаешь.

Через все поле к ним бежал горностай — секретарь клуба. Он взволнованно махал лапами.

— Джисс Живорез, джер Серебряк! На башне с часами, прямо на часовой стрелке, висят две ласки. Просто чудо, что они еще не свалились. Они уже пятнадцать минут там висят! Это фонарщик и ночной страж. Они прилетели на огромном воздушном шаре. Говорят, что они работают на вас!

— Да почему же ты раньше это не сказал? — воскликнул Нюх, отшвыривая клюшки для игры в фьлог.

Секретарь смутился:

— Я знаю, как лорд Мудрый не любит, когда его прерывают. Тем более когда игра идет на деньги. Я видел, как он пошел в клуб, и он был просто в ярости. Полагаю, вы выиграли? Он так разозлился, что пнул шкафчик для одежды. Если бы не лорд Мудрый, я, конечно, пришел бы раньше. Но вы же знаете, что он владелец этого клуба.

— Но ведь это дело особой важности, — возмутился Нюх. — Ладно, соберите наши мячи и клюшки.

Ласки выбежали из клуба и тотчас наняли экипаж. Он подвез их прямо к башне. Похоже, сам возница хотел взглянуть на висящих на стрелках часов ласок ничуть не меньше, чем его пассажиры.

— А, вон они, — весело воскликнул он, направляя мышей к башне. — Прямо на часовой стрелке висят. Похоже, лапы у них уже устали. Не удивлюсь, если кто-нибудь из них прямо сейчас свалится. А внизу-то — король Красноус со своим копьем. Так что бедолага-ласка угодит прямехонько на острие.

Бриония и Нюх выглянули из окна экипажа и увидели своих друзей, которые цеплялись за часовую стрелку. До десяти часов оставалось несколько секунд, а к тому времени, как ласки выбрались из экипажа, Звенящий Роджер начал отбивать десять. Грязнуля и Плакса содрогались от ушей до хвостов от мощных ударов колокола.

На шпиле башни стояли рабочие, которые пытались бросить им веревку. Однако ласки, повисшие на часовой стрелке, не могли ее поймать. Внизу, у подножия башни, собралась целая толпа зрителей. Такого спектакля им не доводилось видеть уже давно. Конечно, все надеялись, что бедолаг удастся спасти, что они не упадут вниз на копье короля Красноуса. Даже с противоположного берега за спасательными работами наблюдали люди. Им тоже не приходилось видеть ничего подобного. Вероятно, после того как все кончится, разговоров об этом хватит на несколько недель.