– Давай поторопись, – обеспокоенно сказал Тёма. – Сейчас в Цитадели такая заваруха начнется, мама не горюй. Перед тем как меня поймали «дельцы», я все наше имущество спрятал – надо забрать. Да и нельзя нам сейчас в ЕкБ, войска будут подтягивать. Надо с Владом связаться. Ставлю все, что угодно, – он скажет, будто я город спалил.

Я мысленно восхитился выдержке этого человека и вдавил педаль газа.

Ранним утром черный джип плавно шел по заброшенному рыбацкому поселку. В утренней дымке машина двигалась очень тихо, словно Багира, подкрадывающаяся к своей жертве. Припарковав авто возле покореженного деревянного домика, из машины выскочили два молодых человека – мы с Артемом. Нам нужно было забрать вещи и доложить в Москву о происходящем, причем как можно скорее. Мы ворвались в комнату и замерли при виде нашего начальника, сидящего за столом как у себя дома.

Владислав налил себе еще чаю и приветливо махнул в сторону двух стареньких топчаников:

– Садитесь, герои нашего времени. Андрей, тебе сколько сахару в чай?

– Две ложки, – настороженно ответил я и присел за стол.

В этом полуразрушенном доме было даже как-то уютно: дымящийся чайник, старенькие кружки, пачка печенья с банкой варенья давали ощущение домашней обстановки. После плена у «дельцов» это все было таким неестественным и странным. Из другого мира, что ли.

Влад отпил чаю и спросил:

– Артем, ты сколько лет поисковиком работаешь?

– Четыре года, – понурив голову, ответил Тёма.

– То есть ты, лейтенант Четвертого отделения чистильщиков, поисковик второго класса, не знаешь, как работать? Или – забыл? – с интересом посмотрел на него полковник. – Если забыл, то скажи мне, я напомню. У тебя амнезия, Артем?

– Нет, – ответил Артем. – Товарищ полковник, по-другому было нельзя...

– Ты знаешь главное оружие поисковика, Артем? – снова нехорошо усмехнулся Владислав и сам же ответил на свой вопрос: – Правильно, информация. В задачу поисковика никак не входит стрельба в клубах и атака блокпостов. А вот участие в развлечениях шайки бандюков на арене... Я тебя в прошлый раз наказал за то, что ты пожар устроил и раскрыл себя. Что мне теперь с тобой делать? Павлов, может, тебя в спецназ перевести? Я смотрю, это тебе ближе.

– Товарищ полковник, в клубе мы были в опасности, а блокпост... Если бы я не начал стрельбу, Андрея бы расстреляли... А на арену я вообще не выходил, это рядовой участвовал... Власти Цитадели устраивали облавы... да и вообще, я болел.

– Артем, ты совсем дурной, – покачал головой Владислав, – я даже не знаю, что сказать.

– А как вы сюда добрались? – спросил я.

– Самолетом, – просто ответил Владислав.

Потом мы молчали несколько минут, сидели и пили чай в полной тишине. Тёма с грустным видом хрустел печеньем, а я ел варенье. Я понимал, что Влад позвал нас не на пряники и по голове за наши приключения не погладит. Но при этом в стареньком доме было так хорошо и уютно, что я даже начал думать о том, что кары удастся избежать.

– Как в Центре? – спросил Артем.

– Центра больше нет, – ответил с серьезным видом Владислав, но, увидев наши округлившиеся глаза, поспешно добавил: – Теперь есть Конфедерация Центра и Севера. Сильнейший агломерат России. Можете гордиться.

– Город – ваша работа?

– Не совсем, – покачал головой Владислав. – Поисковик в Омске, который, в отличие от двух раздолбаев в Тобольске, работает, нашел выход на местных партизан. Тут с Китаем ситуация сложная, вот и работают люди. Цитадель была обречена, рано или поздно кто-то это сделал бы. Их свои же сдали, местные жители, которые не выдержали беспредела. Вот и вышла такая ситуация, что местным партизанам понадобилась помощь от хороших специалистов. Оружие, солдаты, шанс враз разбомбить вторую столицу Цитадели. Вот уж подарок! А потом... Ну да что я вам рассказываю, сами все знаете, вы там даже были. Или вы думали, что я приехал вас отчитывать за косяки? Из Москвы на самолете!

– А как вы нас нашли? – спросил я.

– Ты и впрямь считаешь, что это трудная задача? – иронично посмотрел на меня Владислав. Он прошелся по нашему скромному жилищу и грустно сказал: – Вам тут делать больше нечего. Цитадель скоро будет ликвидирована, а затем участь ликвидации ждет наших китайских соседей.

– Опять война? – хмыкнул Артем.

– Война? – переспросил Владислав. И как-то фальшиво, с деланым пафосом продолжил: – Нет! Мы больше не будем воевать между собой. Между прочим, Китай уже обратился с предложением о безвозмездной помощи в тушении пожара. Скорбят, выражают соболезнования... Чувствую, опять продвигаться вперед будут.

– Влад, а почему так случилось? – спросил Артем. – Как так случилось, что они уже возле Омска? Что дальше?

– Как случилось? – Полковник тихо выматерился и неожиданно зло бросил: – Да как всегда! Пока между собой грызлись, автономии уничтожали, подминали друг друга, эти косоглазые под лозунги об освобождении и защите русского соседа захватили всю Восточную Сибирь. Пока мы развалены на агломераты, автономии, области и такие вот цитадели, нас будут захватывать и крутить, как им захочется. Дальше? Выхода два: либо мы сможем объединиться и вернем все, что эти сволочи забрали, с процентами, либо будем так же друг друга уничтожать, пока нас полностью не проглотят наши миролюбивые соседи.

Помолчав немного, он сказал:

– Так, собирайте все, за чем пришли. Даю ровно пять минут.

Мы стали быстро собираться. Пока укладывали оборудование и вооружение из экспедиционного комплекта, я спросил:

– Владислав, а что будет с Екатеринбургом? Это же первая столица Цитадели, они же...

– Ничего с ними не будет, – невозмутимо сказал полковник и демонстративно посмотрел на часы. – Первые двадцать четыре часа заражение не имеет никаких симптомов.

– Ка... какого еще заражения? – Артем замер со спутниковым телефоном в руке.

– Андрей, помнишь, я тебе рассказывал про проект номер четырнадцать? – спросил Владислав. – Ну что вроде как искать его нужно. – Я утвердительно кивнул. – Сказка это, про потерянные разработки. Перед самым развалом их в Москву привезли. Все понимали, что страна скоро покатится в пропасть, и не могли оставлять у черта на куличках секретное оружие. Не нужно ничего искать, все это с самого начала было у нас. Доделать не могли. В ночь, пока горела одна столица, во второй разгорался другой пожар, пожар эпидемии. Удар был одновременным; мы не могли вмешаться в затею диверсантов-поджигателей, но мы работали по Екатеринбургу.

– А как же наша...

– Да брось, – махнул рукой полковник. – Ваша миссия – это наполовину ссылка вот этого поганца, – палец Влада уперся в невозмутимого Артема, – а наполовину попытка тебя натаскать в качестве информатора. Находить нужные связи, собирать нужную информацию, разрабатывать возможные диверсии, только вместо всего этого Артем учил тебя не самым лучшим аспектам профессии. Так, свиненок?

– Никакой я не свиненок, – понуро ответил Тёма, – я хороший. В этом Тобольске поговорить-то не с кем, а вы про связи и информацию.

– А как же мирные граждане в Екатеринбурге? – спросил я.

– Им уже не помочь, – сказал Владислав, – карантин их не пропустит. Союз Двенадцати Областей уже на границе с городской агломерацией, экспедиционный корпус будет блокировать всех, кто попытается выйти из города.

– Но у вас же есть противоядие, вы бы не стали выпускать оружие без вакцины, – сказал я, только сейчас начиная понимать суть того, что они собираются сделать. – Вы же можете спасти мирных жителей. Там несколько десятков тысяч вооруженных «дельцов» и миллион мирных граждан. Спасите мирных граждан!

– Мы никогда не признаемся, что это сделали мы, – ответил за начальника Артем. – Неужели ты еще ничего не понял? Мы никогда не признаемся, – повторил с упором на слово «никогда» Артем. – Они будут сидеть за забором и дохнуть, как мухи, пока мы, светлые рыцари без страха и упрека, не придем им на помощь. Только перед этим мы перебьем все военнообязанное население и не меньше трети мирных граждан, а то и половину. Тысячи умрут, прежде чем мы войдем в город. И мы будем героями, когда они будут задыхаться от трупного запаха, кругом по улицам будут разбросаны раздувшиеся тела, – вот тогда мы войдем в город. По-королевски въедем в гниющий мир. Они будут похожи на тени, голодные и изможденные, ошалевшие от вида трупов. А мы будем ехать на броне с белыми флагами с красными крестами на них. Мы будем их спасителями. Это наши ученые возьмут образцы из сбежавшего из города больного и, рискуя своей жизнью, найдут вакцину. Или ты признаешься в использовании биологического оружия против мирного населения? Это потому, что по-другому нельзя – либо мы восстановим все, что было, либо будем нюни разводить и ждать, когда придут китайцы и с криками о защите нашей Конституции выкинут нас из нашей же страны. Мы всех на колени поставим, скоро и Союз к нам присоединится, скоро и Орда будет наша. Всех вернем и никого не забудем. Люди наконец-то из городов-агломератов выберутся, будут за чертой города жить и не бояться, что в одну прекрасную ночь всю семью вырежут гуки. Или еще какие ублюдки. Чистое поле не будут огораживать забором и строить «кормушку», для того чтобы сидящих за таким же забором людишек прокормить. Не будет больше всяких независимых армий, независимых городов-государств. Ты посмотри, кто к власти пришел, одна Цитадель чего стоит. Мы всех соберем, как стадо баранов, и скажем, как будет правильно. Потому что это – Моя Страна, не чья-то там, а Моя. И я никому не дам ее разваливать и растаскивать. Ты знаешь, как сейчас дети в школах себя называют? Центровые. Ты понимаешь? Они не граждане России. Они теперь центровые, северные, союзные, ордынские, в конце концов. Вот что страшно, вот это действительно страшно, Андрей.