Мы сели за столик в открытом кафе. Я посмотрел меню – оно было написано по-русски и по-английски. Генри говорил, что на Брайтон-Бич есть русские кафе, но я не совсем понял, что он имел в виду. Он часто рассказывал о России, но я почти не вникал в его слова. Я прислушался к людям вокруг меня, никто не говорил по-английски.
Я сказал Генри:
– Да тут настоящая Россия.
– Вот именно. Они называют это место маленькой Одессой. Здесь все русское.
Скорее все здесь было русско-еврейское, наполовину мне родное, но для Генри это была самая близкая Россия, до которой он мог добраться. Солнце ярко светило, мы погрузились в меню. Подошла хорошенькая темноволосая русская официантка, и мы заказали блины с икрой и лимонад. Это было не слишком дорого: русские цены – всего около шести долларов. Но икра! Мы прожигали жизнь.
Несколько чаек высматривали что-то на деревянном настиле совсем рядом с нами.
– Посмотри на них, – сказал Генри, – вышагивают так, будто они здесь хозяева, а ведь они совершенно зависимы. У них даже нет собственного ночного горшка!
– Настоящие гордецы, вон как надувают грудь, – сказал я.
– Да.
Официантка принесла лимонад. Генри смотрел на океан. Я смотрел на него.
– Надеюсь, мы больше не похожи на трех сестер, – сказал я.
– Почему?
– Ну, мы наконец-то попали в Россию.
Генри помолчал минутку, а потом сказал:
– Да, но думаю, в августе нам следует отправиться в настоящую Россию. Вдвоем там можно отлично провести время. Вдвоем лучше. Безопаснее. Поразмысли об этом… Я отсрочу уплату налогов, а ты подкопишь денег. Нам не много нужно. В Риге бутылка шампанского стоит всего три доллара.