-Ваше второе имя Майк? – поинтересовался Купер.

-Да, в честь дяди.

-Как вы потеряли руку?

-В автокатастрофе. Я тогда мотался по стране, продавал лекарства – неплохая была работа. По дороге домой из Мемфиса у машины лопнула покрышка, ее занесло, и…

Энди приметил рядом с кроватью здоровый чемодан, поставил его на бок и открыл замки. Из чемодана на пол посыпались мужские туфли, разных цветов и фасонов.

-Сейчас я торгую обувью, - сказал Жерар.

-Но они все на правую ногу, - сказал Энди.

-Это образцы, - однорукий чуть улыбнулся. – Кстати, я бы смог обеспечить ваше отделение качественной обувью, ведь для полицейских это важно, не так ли? Доставка за два дня гарантируется.

-На вашей левой руке была татуировка? – спросил Купер.

-Зачем вам это? Я обычный торговец! – при упоминании о татуировке однорукий разволновался.

-Вам задали простой вопрос, - пожал плечами шериф. – Если вы не расскажете сами, мы узнаем из других источников. 

-Что там было написано? – спросил Купер.

-Там было написано… слово «мама», - сказал Жерар и расплакался от неприятных воспоминаний о потерянной руке.

У Купера больше не было вопросов к этому человеку, поэтому он и полицейские попрощались, оставив денежную компенсацию за сломанный дверной замок, и отбыли восвояси. Купер покидал мотель в некотором недоумении – он ожидал от встречи с таинственным одноруким большего, однако утешил себя тем, что сон – есть сон, и он не может быть стопроцентной уликой.

Перед тем, как уехать, Хоук отвел шерифа в сторону и показал ему на масляное пятно рядом с полицейской машиной, и сообщил, что недавно здесь побывал еще один автомобиль, и он принадлежит Джози Пэккард.

В стенах окружной тюрьмы Норма чувствовала себя неуютно, несмотря на то, что находилась она в административной секции и не увидела ни одной зарешеченной камеры или мрачного заключенного в тюремной робе. Даже сюда, в благоустроенный и светлый коридор, где она сидела в кресле и ждала мистера Муни, просачивался дух несвободы и лишений, который безраздельно властвовал в нескольких сотнях метров отсюда, в корпусах для заключенных.

Несмотря на то, что Норма давно не любила мужа, она часто, даже слишком, задумывалась о том, каково здесь заключенному под номером 24601, как он переносит бесконечные дни тяжелой искупительной работы и бесконечные ночи на одноместной койке. Она ждала встречи с Хэнком, которого не навещала восемь месяцев, со страхом – вдруг она увидит его окончательно изможденным, больным, озлобившимся на весь мир, с безразличием ко всему в глазах, и этому несчастному человеку придется объяснять, что он ей больше не нужен, что у нее теперь совсем другая жизнь и любовь.

К Норме подошел бодрый мистер Муни и сообщил:

-Слушание состоится через сорок минут, миссис Дженнингс. Лично я оцениваю шансы Хэнка выйти из тюремных стен сегодня вечером или завтра утром как очень и очень высокие, если вы внесете свою положительную лепту в разбирательство…

«Господи, уже завтра он будет дома», - с не совсем приятным волнением подумала Норма, у которой, однако, и в мыслях не было отказать мужу в помощи с комиссией и тем самым отдалить его освобождение.            

-Я устроил вам с Хэнком встречу перед слушанием, он сейчас прибудет. Мисс Дженнингс, вчера я не был слишком фамильярен с вами?

-Нет, все в порядке, - ответила Норма. – Я обязательно скажу мужу, как вы помогли ему.

-Что ж, до встречи на слушании, - сказал мистер Муни.

Из соседней двери вышел Хэнк Дженнингс в сопровождении охранника. На нем была полосатая рубашка и джинсы, лицо было немного осунувшимся, но в целом Хэнк не производил впечатление сломленного человека. Когда он увидел Норму, его глаза наполнились неподдельной радостью.

Охранник отошел от супругов на пару шагов, и Хэнк произнес:

-Давно не видел тебя, Норма.

-Дела, постоянные дела, - неуклюже попыталась оправдаться Норма. – На мне это огромное кафе…

   - Я понимаю тебя, - кивнул Хэнк и быстро заговорил шепотом. – Норма, милая, помоги мне выбраться отсюда – это ужасное место. У меня нет права говорить об этом, и ты можешь мне не верить, но я изменюсь! Клянусь, я уже изменился…

Через полчаса Хэнк сидел перед тремя строгими членами комиссии по досрочному освобождению, двумя женщинами и одним мужчиной. Рядом с Хэнком сидел мистер Муни, весь вид которого взывал их быть снисходительными к исправившемуся заключенному. Норма сидела у окна поодаль и слушала, как Хэнк вдохновенно рассказывает комиссии о своих рассуждениях относительно своей виновности.

-Я думал об этом каждую ночь, проведенную здесь: что произошло с машиной, которая была практически в идеальном состоянии, что она потеряла управление? Трагический несчастный случай, в результате которого погибает никому не известный бродяга, задремавший у края дороги! Видать, это судьба…

-В тюрьме вы не из-за судьбы, мистер Дженнингс, - покачал головой мужчина.

-Я понимаю, - Хэнк смиренно потупил взор. – Но, тем не менее… это была судьба. Я должен был ответить за многое, и в принципе, это справедливо, что я нахожусь здесь. Ответить за одну загубленную жизнь и за одну, которую едва не загубил, - Хэнк метнул взгляд на Норму.

-Миссис Дженнингс, как вы поможете мужу обустроиться на первое время? – спросила одна из женщин.

-Я владелица кафе в Твин Пикс, - сказала Норма. – Он будет работать у меня.

-И он будет жить с вами?

-Он ведь мой муж.

-Мы примем решение в отсутствие заключенного, - сказал мужчина. – Можете быть свободны, мисс Дженнингс. Мы сообщим вам к пяти вечера.

-Увидимся, - бросил Хэнк жене, когда его уводили.

Одри Хорн вошла в школьный туалет, достала из сумочки пачку ментоловых сигарет и с наслаждением закурила. Только что, на уроке алгебры, она узнала, что ее результат по последней контрольной – наихудший в классе. Но это ее не особо волновало ее. Волновало неугомонную Одри совсем другое.

У зеркала стояла Донна Хэйворд и сосредоточенно подкрашивала губы помадой. Одри подошла к ней с таинственным видом и сказала:

-Я провела небольшое исследование, и знаешь, что обнаружила? В реальной жизни нет алгебры. Это пустое.

-Одри, может, тебе надо поступить в цирковое училище? – с иронией сказала Донна.

-У меня есть соображение получше: красивый, высокий, темноволосый мужчина увозит меня отсюда, в мир, полный тайн и опасностей…

-Этот мужчина – агент ФБР? Тоже мне, размечталась…

-Может, это действительно мечты, - согласилась Одри. – А может, агент Купер поймет, что я достойная его женщина, когда помогу ему узнать, кто убил Лору.

-Как ты это сделаешь?

-У меня есть кое-какие факты… И это только начало, поверь мне. Например, когда доктор Джекоби приходил к нам успокоить Джонни перед похоронами, он обмолвился, что Лора была его пациенткой.

-Серьезно? Лора посещала психоаналитика? Никогда бы не подумала…

-Вот-вот, - довольно сказала Одри. – Но это еще не все… Ты знаешь про «Одноглазый Джек»?

-Вестерн с Марлоном Брандо? – неуверенно предположила Донна.

-Это заведение по ту сторону границы – там работают девочки. И Лора там работала.

-Работала… «девочкой»?

-Точно не знаю. Но разве тебе не интересно прояснить все это?

-Это бы многое объяснило, конечно…

-Я много думала об этом, - сказала Одри и сделала глубокую затяжку. – Представляла Лору в этом месте… И от этого мне становилось холодно и горячо одновременно, понимаешь? Вроде бы как к теплой груди приложили кусок льда.        

-Я помогу тебе, - решила Донна. – Но мы должны держать все это в тайне.

-Не вопрос, - кивнула Одри. – Знаешь, Лора работала не только там. Еще в универмаге моего отца в паре с Ронет Пуласки. Об этом-то ты должна была знать.

-Я не знала, что Лора работала с Ронет.

-Вместе мы еще много узнаем, - улыбнулась Одри.