Это чувство напоминало… легкое опьянение.

— Подействовало, да? — спросила Салли. — Голова пошла кругом и все такое? Я привыкла давать инсулин отцу. Но тебя я накачала не им. А водкой.

— Шейла, — проговорил я, — вот что ты сделала с Шейлой!

Салли ничего не ответила, а лишь посмотрела на меня, потом — на часы.

— Но зачем, Салли? Зачем?

— Я прошу тебя, Глен, забей. Скоро тебе будет очень хорошо. А все остальное не важно.

Она была права. Мое головокружение совсем не было связано с ударом формой по голове.

— Расскажи мне, — взмолился я. — Мне нужно знать.

Салли поджала губы и отвернулась. Затем снова посмотрела на меня.

— Мой отец еще не умер, — сказала она.

Что за бред?

— Я не… что?

— Мой отец, — повторила она, — тогда еще не умер.

— Не понимаю…

— Когда я разговаривала с тобой тем утром и сообщила, будто он мертв, он на самом деле был при смерти. Я дала ему двойную дозу гепарина и ждала, пока он умрет от внутреннего кровотечения. А этот сукин сын начал потихоньку оживать. И тут Шейла со своей чертовой лазаньей! Вошла, даже не постучав! Просто сказала что-то вроде: «Ой, Салли, мне так тебя жаль. Вот я принесла тебе кое-что. Можешь положить в холодильник и съесть потом». В этот момент она увидела, что мой отец все еще дышит, и спросила: «В чем дело? Он жив?» И начала кричать, что нужно вызвать «скорую».

Я моргнул. Лицо Салли то расплывалось, то снова виделось в фокусе.

— Ты убила своего отца?

— У меня не было больше сил выносить это, Глен. Я отказалась от своей квартиры — не хватало средств платить аренду, так как все деньги уходили ему на лекарства, — и переехала сюда. Ты даже не представляешь, какие они сейчас дорогие! А в скором времени мне пришлось бы поместить его в специальное заведение, где ему могли бы обеспечить уход. Тебе известно, сколько это все стоит? Мне пришлось бы выставить на продажу этот дом, и как ты думаешь, много я выручила бы за эту развалину при нынешнем экономическом кризисе? Я поняла: он все равно умрет — на следующий день после того, как я окажусь на улице. Мне просто нужно было ускорить его кончину.

Она вздохнула.

— Я не могла позволить Шейле рассказать все полиции, поэтому ударила ее по голове и накачала выпивкой.

— Салли, это ты подстроила…

— Глен, как ты себя чувствуешь? Уже захмелел? Голова больше не болит?

— …ту аварию. — Я пытался закончить фразу, не глотая слова.

— Просто расслабься, — сказала она. — Так будет лучше.

— Как… как ты это сделала?

Салли опять вздохнула.

— Мне помог Тео. Приехал, не мог поверить, что я натворила, но мне стало известно о поддельном оборудовании, которое он взял у Слокумов и установил в доме Уилсонов, поэтому у него не было выхода. Я подогнала машину Шейлы к съезду, усадила ее за руль, а Тео подвез меня обратно. Но сегодня мне придется все сделать самой.

— Салли, Салли, — проговорил я, пытаясь сохранить ясность мыслей, несмотря на алкоголь в крови, — ты… ты была нам как родная…

Она кивнула:

— Знаю. Мне очень стыдно. Но видишь ли, Глен, в последнее время ты стал строить из себя святошу, и твое поведение не оставило мне выбора. Я приняла решение. Теперь я сама о себе позабочусь. И никому не позволю вмешиваться.

— Записка Тео, — пробормотал я, — когда он говорил, что ему жаль…

— Да, по отношению к тебе он повел себя как засранец, но и у него была совесть. Она съедала его. Как огонь. Шейла. Ему хотелось во всем сознаться…

— Дуг, — прошептал я. — Ты его подставила… да? Положила те коробки в его машину, чтобы отвести подозрения от Тео?

— У меня нет желания говорить об этом, Глен. Это слишком болезненно.

— Как… черт… подожди… ты убила Тео? Это была ты?

Впервые мне показалось, что я увидел на ее лице печаль. Салли потерла глаза.

— Я поступила так, как считала нужным. А сейчас я сделаю то, что должна сделать.

— Своего… жениха…

— Он позвонил мне из трейлера и сообщил, что больше не может молчать и должен сказать Дугу, что тот не виноват. Я велела Тео ничего не предпринимать, пока не приеду. А когда явилась на место, согласилась, предложила позвонить Дугу и пригласить его, чтобы объясниться с глазу на глаз, поскольку это был честный поступок. Когда Тео закончил говорить по телефону, мы вместе пошли в лес. Я взяла с собой пистолет отца.

Слеза покатилась по ее щеке.

— Я спрятала свою машину, а затем припарковала автомобиль Тео на дороге, чтобы Дугу пришлось вылезти из своего автомобиля и пойти пешком. Пока он бродил вокруг трейлера, я незаметно подбросила пистолет в его машину. В машину Бетси.

Я понял, что она сказала, но разум мой стал постепенно затуманиваться.

— Дело в том, Глен, что я скорее буду одинокой, но свободной, чем замужней, но осужденной на пожизненное заключение. А теперь ты должен встать.

— Что?

Салли поднялась со стула и присела передо мной на корточки. В одной руке она держала пистолет, другой схватила меня за локоть, дернула и приказала:

— Давай шевелись!

— Салли, — проговорил я, упав на колени и слегка раскачиваясь, — ты тоже оставишь меня на обочине?

— Нет. С тобой все будет иначе.

— Что?.. Как?

— Глен, пожалуйста, пойдем. Ты не можешь ничего изменить. Не усложняй все для нас обоих.

Она с силой дернула меня и заставила подняться с колен. Салли была почти одного роста со мной и всегда поддерживала хорошую форму. К тому же мое опьянение давало ей дополнительное преимущество. Я попытался освободить руки, но Салли крепко обмотала их изолентой. Возможно, мне удалось бы распутать ее, будь у меня достаточно времени.

— Что ты делаешь?

— В ванную! — скомандовала Салли.

— Что? Мне не нужно в ванную! — Я на минуту задумался. — Наверное.

Я покачнулся. Да, я был в стельку пьян.

— Глен, сюда. Иди медленно. — Она терпеливо вывела меня из кухни, мы прошли через столовую, где я наткнулся на стул, потом проследовали в коридор, ведущий в спальню, и оттуда — в ванную.

Я не знал, что задумала Салли, но должен был что-то предпринять. Постараться вырваться.

Неожиданно я навалился на нее всем своим весом и прижал плечом к стене. Она ударилась о декоративную тарелку из веджвудского фарфора, на которой был выгравирован профиль Ричарда Никсона, та сорвалась с крючка, упала и разбилась.

Я бросился бежать, но зацепился ногой за ковер и повалился на пол. У меня не получилось самортизировать руками при падении, и я ударился щекой. Боль пронзила весь череп.

— Глен, черт тебя подери, не будь идиотом! — закричала Салли. Я обернулся и увидел, что она стоит надо мной и целится мне в голову. — Вставай, мать твою, на этот раз я не буду тебе помогать.

Я медленно, с трудом поднялся. Салли мотнула рукой с пистолетом в сторону двери в ванную:

— Туда!

Я остановился в дверях только что отремонтированной ванной. Рука Тео чувствовалась повсюду. Ванна, унитаз и раковина блестели ослепительной фарфоровой белизной. Пол покрывала неровная черная и белая плитка, похожая на шахматную доску. Кое-где цемент откололся, а из-под плитки проглядывали обогревающие кабели. Их так и не прикрыли надлежащим образом.

Новую ванну до конца не законопатили по бортику, и я предположил, что ею еще ни разу не пользовались.

Однако она была наполнена водой.

— На колени, — приказала Салли.

Несмотря на пьяный ступор, в голове у меня постепенно стало проясняться. Как и Шейлу, меня найдут мертвым в моей машине с высоким уровнем алкоголя в крови. Только обнаружат меня не на съезде.

А в воде.

Если бы я решил проделать нечто подобное, то столкнул бы машину с дороги в залив Понд.

Посадил бы жертву за руль, завез машину в воду и позволил ей затонуть. А потом вернулся бы домой пешком. К тому моменту, когда полиция извлечет тело, легкие уже заполнятся водой.

— У тебя… у тебя не получится, Салли, — сказал я. — Они обо всем догадаются.

— На колени, — снова сказала она, и теперь в ее голосе послышалось легкое нетерпение. — Лицом в ванну.