— Эй, потише, приятель.

— Я прошу вас, мистер Гарбер, не могли бы вы…

Я сел в машину. Ни репортер, ни оператор и не думали возвращаться к своему микроавтобусу, а у меня не было времени ждать. Я завел двигатель и поехал по краю дорожки, задевая газон, едва не врезался в дерево и с грохотом переехал бордюр.

Прежде чем свернуть на улицу и нажать на газ, так чтобы завизжали шины, я заметил Джоан Мюллер, стоявшую у окна гостиной и наблюдавшую за суматохой у меня во дворе.

Когда мотор заревел, я подумал, что теперь все обрело смысл. Маркус познакомился с Энн Слокум на вечеринке в нашем доме, где она продавала свои сумки. И я знал, Энн ему понравилась. Если он пригласил ее на свидание…

Может быть, Энн провернула с Маркусом такой же трюк, как и с Джорджем? Стала с ним встречаться, а потом начала угрожать, что поставит Фиону в известность о его неверности? И намекнула о плате за ее молчание?

Что, если она именно это пыталась сказать на том видео? Он платит и получает взамен ее молчание. Очевидно, Маркус пытался заключить с ней новую сделку. Возможно, надеялся уменьшить плату за шантаж?

Поэтому и пригласил ее на встречу.

Тем вечером Энн уехала, чтобы встретиться с Маркусом.

Я помчался в сторону трассы, проехал на желтый свет, проигнорировав стоп-сигнал, и, не сбавляя скорости, свернул на трассу. До Дариена оставалось полчаса пути. Я надеялся выиграть минут десять, если позволит движение. Мой пикап не был рассчитан на высокую скорость, но из него вполне можно выжать восемьдесят миль в час.

Я не понимал, почему никто не отвечал по телефону.

Итак, Энн едет на встречу с Маркусом. В порту между ними разгорается ссора. В результате Энн погибает.

Меня затрясло от этой мысли. Маркус убил Энн Слокум.

Но означало ли это, что он имел отношение к трагедии с Шейлой? Скорее всего обе смерти связаны.

Можно ли предположить, что Маркус каким-то образом инсценировал катастрофу, в которой погибла Шейла? Мог он насильно ее напоить, а затем поставить машину на том съезде и ждать, пока в нее кто-то врежется?

Но если это его рук дело, то какой в этом смысл? Неужели Шейла вела какие-то дела с Энн? Или угрожала рассказать все матери? А Маркус убил ее, чтобы она замолчала?

А теперь моя дочь осталась один на один с Маркусом — с человеком, которого я подозревал в ужасных преступлениях.

Я снова позвонил домой Фионе. И опять никто не ответил. Молчали ее мобильник и сотовый Келли. Что вообще произошло? Почему никто не отвечал на звонки?

Можно было позвонить кому-нибудь из знакомых Фионы, но я не знал их номеров.

Я стал листать свою записную книжку в телефоне. После нескольких звонков у Салли включилась голосовая почта: «Вы позвонили Салли Дейл. Я не могу ответить на ваш звонок, но, пожалуйста, оставьте сообщение».

— Салли, черт побери! Это Глен, если ты слышишь, возьми трубку! Келли в беде и…

Послышался щелчок, затем:

— Глен?

— Салли, мне нужна помощь.

— Расскажи, в чем дело!

— Я не могу сейчас объяснить, но думаю, Маркус убил Энн Слокум и, возможно, Шейлу…

— Боже, Глен, о чем ты говоришь…

— Просто послушай! Запиши адрес. Пятьдесят два…

— Стой, стой. Мне нужен карандаш. Так, диктуй.

Я продиктовал адрес Фионы в Дариене.

— Келли там, если только не уехала куда-нибудь с Фионой и Маркусом. Ты должна позвонить детективу Роне Ведмор.

— Подожди… Рона Ведмор.

— Сегодня она была в больнице Милфорда, но ее уже выписали. Позвони в полицию, скажи, что ты должна поговорить с ней. И если сможешь с ней связаться, передай, что кое-кто попросил ее сообщить полиции Дариена один адрес.

Я бросил взгляд на спидометр. Почти девяносто. Машина дрожала и гремела; казалось, еще немного — и она взлетит.

— Ты поняла? — спросил я.

— Да, Глен, но это звучит…

— Действуй!

Я закончил разговор в тот момент, как едва не врезался в прицеп трактора. Объезжая его, я почувствовал, как заднюю часть кузова моего пикапа слегка занесло, но продолжал вдавливать педаль газа в пол.

— Дай-ка взглянуть. — Маркус взял у Келли телефон и просмотрел видео от начала до конца.

— Ты слышал? — спросила Келли. — Она сказала: «Маркус, я отказываюсь…» от чего-то там. Слышал?

— Да, — ответил он. — Похоже на то.

В доме зазвонил телефон, но Маркус даже не потрудился снять трубку, и тогда Келли предложила:

— Хочешь, чтобы я ответила?

— Нет, пусть звонит. Если это что-то важное, нам оставят сообщение.

Секунду спустя мобильный Фионы, лежавший на столе в коридоре, стал вибрировать.

— Что бы это значило? — удивилась Келли.

— Не волнуйся, — сказал Маркус, по-прежнему не отдавая Келли мобильный. Когда тот зазвонил у него в руке, Келли встревожилась.

— Теперь мой! — крикнула она. — Я должна ответить!

Маркус поднес телефон к глазам.

— Нет, не сейчас. Мы разговариваем.

— Могу я посмотреть, кто это?

Маркус покачал головой.

— Проверишь позже.

— Так нечестно, — возмутилась Келли. — Это мой телефон!

Когда телефон умолк, Маркус положил его в карман брюк. Келли с удивлением следила за его действиями.

— Келли, — сказал Маркус, — ты только сейчас заметила это на видео?

— Что? — Келли до сих пор не могла поверить, что бабушкин муж украл ее телефон. — Да, наверное.

— И больше никто этого не видел?

— Вряд ли. Я показывала видео только моему папе. Отправила ему по электронной почте.

— Значит, — подытожил Маркус, — вы вдвоем.

— А зачем ты звонил тем вечером маме Эмили?

— Пожалуйста, помолчи.

— Верни мне телефон.

— Сейчас, малышка. Дай мне подумать.

— О чем ты собираешься думать? — спросила Келли. — Неужели ты не можешь отдать его? Я не сделала ничего плохого. Собрала вещи…

— Помнишь, мы собирались прогуляться? Мне кажется, сейчас самое время.

Келли не понравилось выражение лица Маркуса. Теперь он даже не пытался изобразить фальшивую улыбку. Ей захотелось домой. Прямо сейчас.

— Отдай мне телефон, я должна позвонить папе.

— Я отдам его когда посчитаю нужным, — возразил Маркус.

Келли резко повернулась и вышла из комнаты, направляясь к ближайшему домашнему телефону. Она взяла трубку и начала набирать номер сотового отца.

Маркус вырвал у нее трубку и с грохотом опустил на базу.

— Никаких звонков, маленькая стерва! — заявил он.

Губы Келли задрожали. Муж Фионы никогда с ней так прежде не разговаривал. Маркус схватил Келли за руку и сильно сжал ее.

— Заткнись! Просто заткнись!

— Мне больно! — крикнула Келли. — Пусти! Пусти меня!

— Сядь, — скомандовал Маркус, усаживая Келли на кушетку рядом с журнальным столиком.

Он встал рядом вплотную, чтобы она не могла подняться. Келли начала всхлипывать.

— Не действуй мне на нервы! — рявкнул он. — Если не замолчишь, я сверну тебе шею.

Келли заставила себя подавить рыдания, они застревали у нее в горле. Она вытерла указательным пальцем нос и стала смахивать слезы со щек.

Несколько минут Маркус стоял над ней и бормотал:

— Надо что-то делать.

Внезапно он взял ее за руку.

— Погулять. Мы должны погулять.

— Я не хочу! — заупрямилась Келли.

— Будет здорово. Там, на улице.

— Нет! — крикнула Келли. — Я не хочу!

Входная дверь в этот момент открылась, и вошла Фиона.

— Даже не верится, что я уехала без…

Ее взору предстала невероятная картина. Маркус, весь дрожа, с раскрасневшимся лицом, держал за руку Келли. Та плакала, глаза ее округлились от ужаса.

— Бабушка! — позвала она и попыталась вырваться, но Маркус не пускал ее.

— Что происходит? — спросила Фиона. — Маркус, оставь ребенка в покое.

Но он не обратил на нее внимания. Келли по-прежнему плакала.

— Маркус! — крикнула Фиона. — Я же сказала тебе…

— Заткнись, Фиона, — оборвал он ее. — Заткни свою пасть!