— Еще нужно проверить голосовую почту…

— И с этим я разобралась. Кое-где мне не ответили, но я оставила сообщения.

— Никто больше не запрашивал смету?

— Нет, босс, извини.

Мы быстро проверили, как продвигаются работы по нашим проектам. Их у нас было три: ремонт кухни в Дерби, постройка гаража на две машины в Девоне и отделка подвала в построенном пять лет назад доме в Восточном Милфорде. Впервые за последние два года мы не возводили ни одного дома.

— Стюарт и Кей-Эф в гараже, — сказала Салли. Стюарт — наш паренек из Канады, под Кей-Эфом она подразумевала Кена Ванга. Это была аббревиатура двух первых слов его прозвища — Кентукки Фрайд [6]Ванг (Жареный Ванг из Кентукки), — намекавшего на южное происхождение. — Дуг уехал в Дерби, а ремонтом подвала пока никто не занимается.

— Ясно.

— Мы можем поговорить? — спросила Салли, входя ко мне в кабинет. — Я очень переживаю из-за субботы. — Она села.

— Не волнуйся, — попытался я ее успокоить. — У Тео все нормально?

— Я его немного отчитала. Это твоя фирма, я все понимаю, и тебе одному решать, с кем работать, а с кем — нет.

— Правильно.

— И все же я думаю, Тео — хороший электрик. Он кое-что сделал в доме моего отца… то есть в моем доме.

Салли переехала жить к отцу, когда у него начались проблемы со здоровьем. Он был сварливым, но не лишенным обаяния старикашкой. Настоящий фанатик Гражданской войны, собравший внушительную коллекцию оружия, как старого, так и нового. Он очень гордился ею. Я не разделял его энтузиазма, у меня никогда не было ни ружья, ни пистолета, хотя стрелять я умел. Не поддерживал я и его политические взгляды. Он старался убедить всех в том, что Ричард Никсон был лучшим президентом за всю историю Соединенных Штатов, особенно если закрыть глаза на ту глупость, какую он совершил, установив дружеские отношения с Китаем.

Салли быстро выяснила, что у ее отца не было достаточных сбережений, способных обеспечить ему достойный медицинский уход, поэтому ей пришлось нелегко. Днем Салли потихоньку исчезала из офиса и проверяла, съел ли отец ленч, который она для него оставила, и принял ли лекарства. Цены на медикаменты стали просто убийственными. Салли потратила на них все скромные накопления отца: инсулин от диабета плюс лизиноприл, варфарин и инъекции гепарина от заболеваний сердца и сосудов. Его социальные дотации едва ли могли покрыть эти расходы, поэтому Салли тратила собственные средства. Почти все деньги, которые ей удалось сэкономить на аренде жилья, после того как она переехала к отцу, ушли на лекарства. Если бы он прожил дольше, скорее всего Салли оказалась бы вынуждена продать дом и найти для них маленькую квартиру. Но теперь дом перешел к ней по наследству.

— Тео заменил мне старые розетки и повесил новый светильник в коридоре. А после того как он закончит ванную, там будет пол с подогревом. Я просто жду не дождусь, когда, проснувшись холодным утром, смогу поставить ноги на теплый пол. С крышей, конечно, дела обстоят не так хорошо. Тео уже кроет целую неделю, и это явно не его конек, но потом я смогу пригласить кого-нибудь еще, чтобы все подправить. Может, даже Дуга, если он не будет возражать.

— Отлично. — Я вспомнил о нашем субботнем разговоре.

— Я просто хочу сказать, что уважаю твое решение и постараюсь, чтобы Тео отнесся к нему с пониманием.

Мне было все равно, уважает меня Тео или нет; главное, он должен держаться от моих проектов подальше. Однако я оставил эти мысли при себе.

— Я очень признателен тебе за это, Салли.

Она покусывала губы, словно размышляла о чем-то.

— Глен…

— Что ты хочешь?

— Как бы ты его оценил? Как мужчину? Мужчину для меня?

— Салли, я познакомился с тобой очень давно, еще до того как ты начала сидеть с Келли. И я всегда могу сказать тебе, что нужно сделать по работе, но твоя личная жизнь меня не касается.

— Хорошо, давай представим, что ты общаешься с Тео, а я с ним пока не встречаюсь. Ты бы захотел познакомить меня с таким парнем?

— Я никого ни с кем не знакомлю.

Салли недовольно округлила глаза:

— С тобой просто невозможно разговаривать. Представь, что я никогда прежде не встречала Тео, но вдруг увидела его на одной из строек и говорю тебе: «Слушай, какой симпатичный парень. Может, стоит пригласить его на свидание?» Что бы ты ответил?

— Он приятный человек… даже красивый. Спорить не стану. И мне кажется, он заботится о тебе. Кроме того, он может быть вежливым, пока… не выйдет из себя.

Салли внимательно слушала.

— Только после таких слов всегда есть какое-то «но». Я это чувствую.

На мгновение мне захотелось уклониться, однако Салли стоила того, чтобы знать правду.

— Я сказал бы, что ты можешь найти себе нечто лучшее.

— Что ж, — проговорила Салли, — понятно.

— Ты сама спросила.

— А ты ответил. — Салли натянуто улыбнулась и хлопнула себя по бедрам. — Тебе, наверное, было непросто?

— В общем, да.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но вдруг я не смогу найти ничего лучше?

— Сэл, не продавай себя задешево.

— Да ладно, взгляни на меня, — возразила она. — Во мне, наверное, семь футов роста. Я просто аттракцион для цирка уродов.

— Перестань. Ты очень красивая.

— А ты опытный лжец. — Она ненадолго остановилась в дверях. — Спасибо, Глен.

Я улыбнулся, включил компьютер и набрал в «Гугле» «Школы Милфорда». Сначала я поинтересовался ближайшей к нам государственной начальной школой, потом изучил еще пару вариантов, после чего просмотрел частные учебные заведения. Нашел я и несколько католических школ, но решил, что Келли вряд ли возьмут туда, поскольку мы не католики. По правде говоря, мы никогда особенно не верили в Бога. Мы с Шейлой не ходили в церковь и не крестили Келли, к вящему ужасу Фионы.

Я выписал названия и телефоны еще нескольких школ, чтобы обзвонить их в течение дня, когда у меня появится свободное время. А кроме того, оставил сообщение для директора Келли. Я не хотел выведывать имена детей, которые называли Келли пьяницей, а лишь собирался поставить в известность о том, что перевожу дочь в другую школу из-за неблагоприятной ситуации в классе.

Затем я поехал на наш ближайший объект — гараж в Девоне. Клиент — бывший страховой агент, а ныне пенсионер шестидесяти пяти лет — имел два классических «корвета» 1959 года и «стинг-рэй» 1963 года с треснувшим задним стеклом, однако места для хранения автомобилей у него оказалось недостаточно.

Работа предстояла несложная. Не было нужды рыть подвал и проводить водопровод, требовалось только установить кран для мытья машины. Простая планировка на два машино-места, рабочий стол, хорошее освещение и много электрических розеток. Клиент не хотел устанавливать тяжелые металлические двери. Он боялся, как бы однажды они не сломались и не упали на одно из его сокровищ.

Едва я вышел из машины, передо мной возник Кен Ванг.

— Привет, мистер Глен, шикарно выглядите.

Я никак не мог привыкнуть к его манере общения.

— Спасибо, Кей-Эф. Как дела?

— Замечательно. Знаете, я отдал бы свою левую грудь за один из этих «корветов».

— Хорошие тачки.

— Сегодня утром тут был один парень, разыскивал вас.

— Он сказал, что ему нужно?

Кен покачал головой:

— Нет. Может, хотел устроиться на работу? Так что не уходите далеко! — Он улыбнулся.

Я направился к новому гаражу, посмотреть, как идет работа. Внутри стены были отделаны гипсокартоном — на одном из листов я нашел бирку, развеявшую мои опасения: эти материалы оказались не из Китая. Стюарт как раз собирался обрабатывать швы.

— Неплохо, правда? — спросил он.

Сделав некоторые распоряжения насчет того, как разместить полки, я вернулся к своему внедорожнику, налил из термоса кофе и позвонил в пару школ. Неподалеку остановилась маленькая синяя машина, и из нее вышел коротышка в синем костюме и с конвертом в руке. Возможно, это был тот самый человек, которого видел Кен. Когда он приблизился ко мне, я опустил стекло.