— Так, не говори, я хочу догадаться сама. У тебя тогда возникло предчувствие, что однажды на борту шхуны окажется пропавшая рукопись, которую ты там спрячешь от полиции.

— Нет, просто большинство моряков любит устраивать тайники на лодках, особенно когда плавают за границу. Это очень удобно для хранения ценных вещей.

— Потрясающе. А этот тайник достаточно большой, чтобы туда поместилась рукопись?

— Вроде да. Принеси рукопись, а я подготовлю все остальное.

Я достала рукопись из сумки и принесла ее в каюту. Кулли снимал с койки матрасы.

— Лучше завернуть ее во что-нибудь, чтобы она не намокла, — сказал он и влез в небольшое углубление за койкой.

Я пошла на камбуз и нашла там большой пластиковый пакет для мусора. Потом я вернулась в каюту, положила рукопись в пакет и для верности залепила его скотчем.

— Отлично. Теперь давай его сюда, — сказал Кулли.

Я протянула сверток Кулли, который убрал его в тайник.

— Миссия окончена, — гордо возвестил он через несколько секунд.

— Думаешь, Корзини и его ребята не станут искать там? — спросила я.

— Они не узнают об этом месте. А если и узнают, то им придется выбрать оттуда две сотни футов грязной якорной цепи, чтобы найти рукопись.

Мы оба вздохнули с облегчением.

— Теперь тебе стало легче? — спросила я, после того, как Кулли положил матрасы на койку и пошел на камбуз допить свой кофе.

— Немного.

— Хорошо. Теперь иди. У меня сегодня очень плотный день, — сказала я, держа в руках раздел объявлений «Коммьюнити Таймс».

— Иду, иду, — улыбнулся он. — Добей их всех.

— Я вздрогнула.

— Зачем ты так сказал? Я же подозреваюсь в убийстве.

— Прости. Тогда: покажи им, где раки зимуют.

— Вот это лучше. Намного лучше.

В час дня я сидела около телефона Кулли, ела бутерброд с тунцом и пыталась переварить тот факт, что все четыре места, в которые я позвонила, оказались уже занятыми. Вдруг я услышала шаги по палубе, за которыми раздался стук в дверь.

— Кто там? — крикнула я.

— Детектив Джозеф Корзини, отделение полиции Лэйтона. Откройте.

Я чуть не подавилась своим бутербродом. О, Господи. Наверное, Кулли был прав. Наверное, Бетани позвонила Корзини и сказала, что рукопись у меня, и он пришел забрать ее. Я взглянула на тайник под отделением для якорной цепи и облегченно вздохнула. Хорошо, что рукопись надежно спрятана там. Нет рукописи — нет доказательств.

Я открыла дверь. Корзини был не один. С ним пришел и детектив Майклз.

— В чем дело, ребята? — спросила я, стараясь не выдать голосом своего волнения.

— Вот, — сказал детектив Корзини и вручил мне какой-то официальный документ на четырех страницах.

Я просмотрела первую страницу и охнула.

— Это же ордер на мой арест, — закричала я. — Но за что? На шхуне нет никакого кокаина. Можете проверить холодильник.

— Прочитайте последний параграф, — сказал детектив Майклз, чье лицо расплылось в самодовольной улыбке.

Я перевернула последнюю страницу и зачитала этот параграф. «На основании вышеизложенных фактов и обстоятельств, — гласил параграф, выдан ордер на арест Элисон Ваксман Кофф, проживающей по адресу Вудлэнд Вей, 33, Лэйтон, штат Коннектикут, по подозрению в описанном выше убийстве на основании статей 53а−54а Уголовного кодекса штата Коннектикут». Убийство!

— Элисон Кофф, у вас есть право хранить молчание… — Начал детектив Майклз, снимая с пояса наручники и надевая их на мои запястья.

— Подождите, — закричала я. Майклз продолжал зачитывать мне мои права. — Вы не можете арестовать меня за убийство Мелани. Я не убивала ее! Я вообще никого не убивала! Кто-нибудь, помогите мне!

— Мы можем арестовать вас. Мы вас уже арестовали, — сказал детектив Корзини. — В соответствии с этим документом. Он подписан судьей, видите? — И он помахал ордером у меня перед лицом.

— На каком основании? Из-за моих отпечатков на книге? Кокаина в холодильнике? Этого недостаточно, чтобы…

— Одна птичка принесла нам на хвосте, что вы украли рукопись, над которой работала мисс Молоуни, — сказал детектив Корзини. — Украли прямо с места преступления, а, мисс Кофф?

Бетани. Кулли был прав.

— Наш информатор заявил, что видел рукопись у вас, мисс Кофф, — пояснил детектив Майклз. — Информатор также сказал, что вы ее где-то прячете. Через некоторое время мы узнаем, где именно.

— Это ложь. — Ну, во всяком случае, ложью было то, что Бетани якобы видела у меня рукопись.

— Пусть решает судья, — сказал детектив Корзини. — Но я гарантирую, что он будет держаться нашей точки зрения. — Он начал полировать ногти о брючину. — Это сообщение о рукописи окончательно повесило убийство на вас.

— Но, говорю вам, я невиновна. Я не делала этого.

— Если вы невиновны, то зачем украли рукопись?

— У меня кончились все книги, чтобы почитать перед сном, — ответила я.

— Опять вы со своими шуточками, — сказал детектив Майклз.

— Ей больше не придется шутить, — сказал Корзини, приглаживая волосы. — Не так ли, мисс Кофф?

Я показала ему язык. Я бы лучше показала ему средний палец, но мои руки были за спиной и в наручниках.

— Зря, зря вы украли рукопись, — сказал детектив Корзини. — Очень плохо, что вы убили вашу хозяйку, которая узнала о вашем пристрастии к наркотикам. Но красть ее книгу, чтобы вымогать деньги у такой уважаемой, честной и трудолюбивой семьи, какой является семья Даунз? Ай-яй-яй. Как вам не стыдно!

— Семья Даунз? Уважаемая? Перестаньте, а то я сейчас сблюю. — Я стала изображать звуки отрыжки. — И что там насчет вымогательства? Я не вымогала деньги ни у Даунзов, ни у кого-либо еще. Корзини, о чем вы говорите?

— Наш информатор сообщил, что в книге содержатся различные мерзости о сенаторе Даунзе, — ответил детектив Корзини. — Информатор сказал, что вы занялись шантажом. Шантаж — это очень плохо. Не так ли, мисс Кофф?

— Дайте-ка я переварю все это. Сначала вы обвинили меня в хранении наркотиков, потом — в убийстве. Теперь вы обвиняете меня в шантаже. Что будет следующим пунктом? Издевательство над детьми?

— Да? — спросил детектив Корзини. — А что, у вас есть в чем покаяться?

— Нет! — Неожиданно я вспомнила о миссис Силверберг. Судя по тому, как пошли мои дела, я совсем не удивлюсь, если она явится к Корзини и расскажет ему, что я вылила лимонад на головы ее дочерей. — Я больше не скажу ни слова без моего адвоката. Мне ведь можно позвонить адвокату, не так ли?

— Мисс Кофф, да вы уже выучили процедуру, — сказал он. — Скоро станете завсегдатаем в полицейском участке. Вы сможете позвонить адвокату, когда мы приедем в участок. Поехали.

В четыре часа пополудни я уже сидела в своей старой камере в полицейском участке. Она была теперь для меня как второй дом. Нет, конечно, этот дом не мог похвастать всеми теми удобствами, что были в Маплбарк, но, по крайней мере, его не могли отобрать у меня за неуплату по закладной.

— Привет, привет. Посмотрите-ка, кто тут у нас, — сказала офицер Зенк, просовывая поднос с едой в окошечко.

— Добрый день, — сказала я, пытаясь выразить свое дружелюбие. Офицер Зенк была неплохим источником информации во время моего предыдущего заключения. И теперь я снова очень рассчитывала на ее общительность. — Не возражаете, если я спрошу: что это, поздний обед или ранний ужин? — Судя по еде на подносе — тоненький ломтик говядины на тосте, картофельное пюре и малиновое желе из пакетика — это могло быть и то, и то.

— Это ужин. Приятного аппетита.

— Спасибо, но я, вероятно, не буду есть. — Я не считала такое дерьмо едой. Кроме того, я съела бутерброд с тунцом всего четыре часа назад. От возбуждения он совсем не переварился.

— Я встретила наверху вашего приятеля, — сказала она.

— Кулли? — Я оставила сообщение на его автоответчике, в котором объяснила, что произошло.

— Я не слышала, как его зовут. Он разговаривал с вашим адвокатом.