— Давай-ка туда! — шепнула Аллегра, утаскивая Тома за руку на балкон, где им сразу же пахнуло в ноздри прохладным свежим воздухом, показавшимся благодатью после этой душегубки и запаха мертвечины.

А вскоре, замерев и прижимаясь спиной к стене, Том услышал, как кто-то вошел в комнату и остановился. Бесшумно достав из рюкзака пистолет, Том снял предохранитель. Аллегра, стоявшая по другую сторону балконной двери, сделала то же самое.

— Это Орландо говорит, — сказал голос по-итальянски. Том насторожился, потому что голос показался ему до странного знакомым. — Нет, пока закрыта… — Голос некоторое время молчал, выслушивая ответ в трубке, а Том в этой тишине старался даже не дышать. — Они разгребли то, что осталось от книжного шкафа, так что, видимо, знают про дверь… — Голос опять замолчал, а Том все силился припомнить, где он его совсем недавно слышал. Вот бы только вспомнить, где и когда! — Разумеется, я позабочусь, чтобы тут находился наш человек, когда она откроется. Уж тут они для нас расстараются. А если что, то в морге у нас тоже свой человек имеется… договорились же… Да, сразу, как только вытащат тело… Да не волнуйся, все будет нормально! Я вернусь раньше, чем они приземлятся.

Телефонный разговор закончился, и шаги удалились в сторону лестницы. Вскоре датчик движения снова запищал, и Аллегра облегченно вздохнула. Зато Том метнулся с балкона в квартиру и бросился к выходу.

— Ты куда? — окликнула она его, догоняя. — Том! — Она схватила его за рукав и потащила обратно. — Ты что? Он же тебя услышит!

Когда Том обернулся, глаза его горели, а голос дрожал от ярости.

— Это он! — Он в сердцах сплюнул. — Я узнал его по голосу!

— Да кто?

— Тот священник, — процедил Том сквозь зубы, в один миг забыв о Кавалли, о лиге и о часах «Цифф». — Священник из «Амальфи». Тот самый, которого прислали обменять Караваджо на деньги.

Пулей вылетев из квартиры, Том помчался по лестнице, так что Аллегра едва за ним поспевала. Ничто сейчас не волновало Тома. Ничто, кроме одной вещи — не упустить мерзавца, не дать ему уйти. Ведь он являлся связующим звеном между событиями, произошедшими здесь, убийствами в Риме и гибелью Дженнифер. Он мог привести Тома к заказчику этой подставы.

Через несколько минут они, запыхавшись, выбежали в вестибюль первого этажа.

— В какую сторону он пошел? — рявкнул Том, обращаясь к дежурному офицеру.

Тот при виде перепачканного сажей лица Тома перестал улыбаться и, запинаясь, испуганно пробормотал:

— Кто?

— Человек, который только что спустился сюда по лестнице перед нами, — объяснил Том, теряя терпение.

— А сюда никто после вас не заходил, — виновато, словно оправдываясь, ответил офицер.

— Значит, как-то по-другому проник, — догадалась Аллегра. — Может, спустился по балконам из другой квартиры.

Выйдя на улицу, они первым делом услышали, как загромыхали, открываясь, ворота гаража в соседнем здании. Из них выпорхнул кроваво-красный «альфа-ромео» и, газанув, умчался по улице. Том только краем глаза успел увидеть водителя.

— Все в порядке? — крикнул им вдогонку обеспокоенный полицейский, когда они бросились к своей машине.

— А ты уверен, что это он? — спросила Аллегра, держась за ручку «бардачка», когда машина рванула с места.

— Я запоминаю каждый голос, каждый взгляд, каждое лицо в темном переулке, — холодно сказал Том. — А его я слышал так же близко, как тебя. Это он, я узнал его. И если он здесь, то тот, кто послал его, тоже должен быть здесь.

Они догнали «альфа-ромео» возле казино — священник, похоже, не собирался нарушать правила и превышать скорость. Пристроившись на расстоянии, Том ехал за ним до самого порта. Там священник вышел из машины и направился к воде, где его ждал баркас, покачивающийся между двух катеров.

— Давай доедем до пирса, посмотрим, куда он двинется дальше, — предложила Аллегра.

Том доехал до причала и выскочил из машины, прихватив из рюкзака очки ночного видения. Надев их, он стал следить за баркасом, когда тот направился наперерез волнам к огромной яхте, стоявшей на якоре посреди залива.

— «Голубая мечта», — прочитал Том название на носу судна. — Из Джорджтауна. — Подумав, он прибавил: — Нам надо как-то до нее добраться.

Аллегра настороженно смотрела на него, словно решая, стоит ли его отговаривать, потом, пожав плечами, махнула рукой в сторону:

— А что-нибудь из этого не подойдет?

Они бросились бегом к причалу, где на приколе стояли три катера. Ключи от одного они нашли прикрепленными к пробке от шампанского в непромокаемом ящике для инструментов. Уже через несколько минут они неслись, рассекая волны, по направлению к яхте.

— Все, хватит! — скомандовал Том, перекрикивая шум меря. — Если подойдем ближе, они нас услышат. Дальше я доберусь вплавь.

Аллегра выключила мотор и подошла к нему. Перепачканными сажей руками он снял галстук и расстегнул ворот рубашки.

— Ты же не знаешь, сколько человек там на борту и кто они вообще такие! — сказала она.

— Я знаю только, что там находится человек, участвовавший в убийстве Дженнифер. — Он скинул ботинки и встал, нацепив на руку очки ночного видения. — И этого мне достаточно.

— Тогда я поплыву с тобой!

— Нет, ты останешься на катере, — сказал он, протягивая ей мобильник, который дал им крупье, и часы д’Арси. — Иначе его отнесет течением, и мы тогда вообще не вернемся обратно.

Аллегра надулась.

— А я думала, мы делаем одно дело.

— Да, но в данном случае я должен действовать один.

— Я могла бы все-таки остановить тебя, — сказала она, вставая у него на пути.

Том помолчал, потом кивнул:

— Наверное, могла бы. — Он опять помолчал. — Но не думаю, что нужно. Ты же знаешь, что я должен сделать это сам!

Некоторое время они молчали, потом Аллегра отошла в сторонку. Том кивнул ей, протиснулся мимо нее к корме и погрузился в воду.

— Послушай, я же не дурак, — сказал он и постарался изобразить обнадеживающую улыбку. — Я буду осторожен. Дай мне двадцать минут. Максимум тридцать. Я только узнаю, кто там на яхте и что они делают.

Поджав губы, она неохотно кивнула.

Развернувшись, Том оттолкнулся пятками от борта катера и поплыл. Минут через пять — десять, несмотря на промокшую одежду, тянувшую ко дну, и на небольшое течение, относившее его в сторону, он отмахал уже ярдов сто пятьдесят.

С близкого расстояния яхта оказалась даже больше, чем выглядела с берега, — футов четыреста в длину. Идеально белые борта высились над водой как айсберг, изогнутый нос целеустремленно рассекал волну, будто яхта не стояла на якоре, а шла со скоростью не менее восемнадцати узлов. Том насчитал в общей сложности пять палуб с радарами, локаторами и целым лесом антенн — тут и авианосец позавидовал бы.

Баркас был пришвартован к плавучей платформе, болтавшейся за кормой. Из воды Том сначала выбрался на эту платформу, а уж потом вскарабкался на борт яхты. На платформе он не заметил ни одной живой души, зато обнаружил огромный ангар, электрическую лебедку с ящиком для троса и еще целую флотилию из водных лыж, надувных лодок и прочих плавсредств.

На платформе Том нашел стопку полотенец, вытерся, застегнул пиджак и поднял воротник, чтобы не так была видна в темноте белая рубашка. Надев очки ночного видения, он включил их. В один миг ночь превратилась в яркий день, хотя один окуляр немного отдавал зеленым. Вся палуба до самого конца осветилась так, словно где-то поблизости вспыхнул фейерверк.

Осторожно, крадучись, Том стал пробираться по многочисленным лесенкам на главную палубу — только на ней, как он заметил еще с моря, были хоть какие-то огни. Двигаясь по палубе, он старался пригибаться под иллюминаторами и все время оглядывался. Он дошел до середины, там были открыты две двери, тусклый свет проливался из них на дощатое покрытие палубы. Том выключил очки и заглянул в первую дверь. Столовая, обитая панелями орехового дерева, стол, уже накрытый к завтраку, — на нем сияют фарфор и хрусталь. На стене посередине — «Женский портрет» Пикассо, несколько лет назад исчезнувший с одной яхты на Антибах.