«Слава богу, что они не заставили ее играть отрицательную героиню типа Алексис в „Династии“ или какую-нибудь стерву из „Далласа“. Моя сестра не смогла бы сыграть такую роль. На самом деле идея списать образ Бонни Синклер с реальной Бонни, а также использовать отрывки из ее старых фильмов была просто гениальной».

Лиз Харпер

«Та ночь, когда Бонни подстрелила Марти, стала ночью комедии ошибок. Представьте себе женщину, которая привыкла жить на частном острове, а теперь оказалась одна-одинешенька в огромном доме в Беверли-Хиллз, при этом Марти, по идее, должен быть в Нью-Йорке, и вот — бац! — появляется какой-то мужчина, а у бедной Бонни даже нет времени надеть очки».

Триш

«Бонни абсолютно ничего, ну просто абсолютно ничего не видела без очков».

Марти Морески

«Я позаботился обо всем: редактировал для нее сценарий, разучивал с ней роль, выбирал ей гардероб. Я даже купил этот чертов пистолет и положил его на прикроватный столик, чтобы ей не было страшно в нашей криминальной Америке. Но я не позаботился об одном: я не позвонил ей, чтобы сообщить, что еду домой».

Уже через пять минут в доме было полно полицейских. Бонни рыдала: «Марти! Марти!»

«У этих двоих явно был ангел-хранитель, — говорит Мэт Рубин, помощник продюсера „Полета с шампанским“. — Пять пуль, и ни одна не причинила серьезного вреда».

По слухам, Марти сказал: «Я не сяду в „скорую“ без своей жены!»

Через неделю Марти с Бонни устроили большой прием.

«Там подавали черную икру, а шампанское „Дом Периньон“ лилось рекой, — рассказывает Мэт Рубин. — Правая рука у Марти все еще была перевязана».

Конечно, Бонни с удовольствием снимется в художественном фильме. Почему бы и нет?

«Благодаря Бонни Синклер я смогла обнаружить в себе новый потенциал. Она — это я и в то же время не я. Она способна делать то, чего я никогда не могла».

Блестящая роль в новом мини-сериале, который, скорее всего, получит название «Следи за Москвой».

«Но все решает Марти, — говорит Бонни. — Если Марти скажет „да“, я буду сниматься».

«У нее нет возраста, она обворожительна, она действительно такая, как о ней говорят, — рассказывает Алекс Клементайн, который сыграл роль давнишнего любовника Бонни Синклер в одном из эпизодов „Полета с шампанским“. — Она богиня».

«Нэшнл инкуайрер» пишет, что Бонни не смеет съесть лишний кусок, выкурить сигарету или выпить хоть каплю алкоголя без разрешения своего мужа Марти. «Итальянские мужчины — вовсе не мачо, а ангелы-хранители», — говорит Бонни. Ее модельер советуется с Марти по поводу цвета, покроя, фасона и ткани. Марти глаз не спускает с Бонни.

Больше ни единого упоминания о Белинде, нет ничего и о школе, в которую ее должны были отдать. Совершенно очевидно, что она всего лишь статистка в этой драме из красивой жизни. Но неужели никто не заметил, когда именно она ушла со сцены?

Я долго лежал в кровати, размышляя о том, что же делать дальше. Процесс познания и восприятия всегда проходит через несколько этапов. Но самое неприятное состояло в том, что ответ на один вопрос тут же рождал другой вопрос, и теперь я был заинтригован даже больше, чем тогда, когда абсолютно ничего не знал о Белинде. И сейчас я боялся за нас обоих гораздо сильнее, чем раньше.

Для того чтобы спасти нас, чтобы принять решение, о котором она мне говорила, я должен был понимать все от и до. Я не мог просто взять и пойти домой, притворившись, что нашел выход. Я не мог просто взять и обнять ее, притворившись, будто мне наплевать на то, что заставило ее отказаться от Беверли-Хиллз, «Юнайтед театрикалз» и всего остального.

Что касается школы в Швейцарии, я был уверен: это чистой воды прикрытие.

Но мне необходимо было узнать больше.

Я поднял трубку и позвонил Дэну Франклину в «Беверли Уилшир», чтобы сообщить ему номер телефона в «Сен-Франсе», а затем в течение пяти минут попробовал решить для себя вопрос, способен ли я солгать в телефонной беседе.

Я хочу сказать, что телефонные лгуны несколько отличаются от тех, кто врет, глядя вам прямо в глаза. А потому попытка не пытка.

Я позвонил в Нью-Йорк издателю биографии Бонни и назвался Алексом Флинтом, агентом из Сан-Франциско, который, по просьбе клиента, хочет нанять автора для создания биографии одной знаменитости. Я навешал кучу лапши на уши издателю, что заняло у меня пятнадцать минут, но все же выудил нью-йоркский номер телефона авторши биографии Бонни и тут же ей позвонил. Итак, лиха беда начало.

— Ах да, помню-помню. Биография Бонни была полным дерьмом. Я могу состряпать что-нибудь и получше. Я работала для «Вэнити фэйр», «Вог», «Роллинг стоун».

— Вы себя недооцениваете. Книжка вполне солидная. Только одно упущение. В том, что касается Белинды, дочери Бонни. А что сталось с этой маленькой девочкой? Она ведь будет продолжать сниматься в кино?

— Они зациклены на том, чтобы оградить малышку от лишних пересудов. Богиня обещала уделить мне пять минут лишь после того, как я клятвенно заверила ее, что выведу девочку из игры и в книге не будет никаких кадров из «Конца игры».

— Вы имеете в виду «Юнайтед театрикалз»?

— Да и саму Большую Мамочку, у которой, похоже, совсем крыша съехала, по крайней мере на тот момент, когда я ее видела. Странно, что она тогда не пошла прямо по луже на заднем дворе!

— И вы никогда не видели дочь?

— Не-а. Ее упрятали в какую-то школу в Европе. Как они сказали. Но видели бы вы тот материал о девочке, что мне пришлось вырезать!

— Надо же! И что за материал?

— Куча всего из европейских газет. А вы видели рекламу шампуня, в которой она снялась вместе со своим папочкой, когда ей было восемь? Они оба голые выходят из прибоя на Миконосе? Весьма смело. Но они даже не позволили мне упомянуть о Джи-Джи. Это ее отец. А в тринадцать она в Париже на рождественских каникулах две недели крутила роман с арабским принцем. Фотографы по всему городу ходили за ними по пятам. Но самое пикантное было раньше. Именно девочка вызывала Бонни «скорую» всякий раз, когда у той случался передоз. А в девять вызволяла мамашу в Лондоне из кутузки, когда ту прихватили за наркоту. И именно Бонни чуть было не свалилась вместе с ней на машине со скалы прошлым летом на Сент-Эспри!

— Похоже, та еще мамаша…

— Ага. Белинда тогда перехватила руль и в последний момент врезалась в гору. И группа туристов, обожающих бродить по греческим развалинам, все видела. Бонни бежит к перилам, пытается перепрыгнуть и орет на малышку: «Почему ты меня остановила?!» Гид тогда еще ее еле сдержал. Все итальянские газеты только об этом и писали. После того случая туристов на греческие развалины на Сент-Эспри больше не пускают.

— Неудивительно, что они хотят, чтобы все было шито-крыто.

— Да уж, реальная стирка Мамочкиного грязного белья в прайм-тайм! Но мне не следовало так уж рвать задницу за какое-то паршивое пятиминутное интервью с зомби. Она вполне могла читать ответы по карточкам-шпаргалкам. Нечего сказать, поимели они меня тогда!

— А когда малышка вернулась в Швейцарию?

— Без понятия. А что за крупное дело вы хотели мне предложить? Кто ваш клиент?

— Ах да! Фрэнки Дейвис, дрессировщик эпохи немого кино, умирает как хочет рассказать свою историю, настоящую милую ностальгическую историю. Он обещает пятьсот долларов авансом и процент с каждого проданного экземпляра.

— Вы что, издеваетесь надо мной?! Позже перезвоню. — И с этими словами она бросила трубку.

Так что врать оказалось даже легче, чем я думал.

Я тут же позвонил в Лос-Анджелес Уильяму Моррису, чтобы узнать, кто представляет Белинду, дочь Бонни. Мне посоветовали обратиться в «Криэйтив артистс эдженси», что я немедленно и сделал. Я сказал, будто хотел получить Белинду для большой картины в Нью-Йорке, деньги европейские, что немаловажно. Помощник агента Бонни посоветовал мне забыть об этом. Белинда сейчас в школе в Европе.