– Грейс, мне нужна минутка, чтобы объяснить тебе, почему я не могу сделать тебе предложение выйти за меня замуж.

– В этом нет необходимости, – посмотрела на него с обидой Грейс.

– Это совершенно необходимо. И я прошу тебя простить меня за то, что я не рассказал тебе, вернее, за то, что недостаточно доверял тебе, чтобы рассказать все еще до твоего отъезда из Бринлоу.

Грейс, должно быть, заметила что-то в выражении его лица, потому что взгляд ее голубых глаз вдруг смягчился.

– Ну что такое, Майкл? Я знаю, что ты не раздариваешь свое доверие налево и направо, но я обязана тебе моей жизнью. И я обещаю, что не подведу тебя, несмотря ни на что.

– Грейс, – сказал Майкл так тихо, что она подалась вперед. – Я… я… О Господи… Понимаешь, дело в том, что я совершил ужасное преступление… Я – лицо, скрывающееся от правосудия. – Он заметил шок на лице Грейс, но не останавливался. – Много лет назад был выдан ордер на мой арест и назначена огромная сумма вознаграждения.

– Но что ты сделал? – прошептала Грейс.

– Я убил человека, – выдавил из себя Майкл.

– Я не верю.

Майкл отшатнулся, увидев ужас, промелькнувший по ее лицу, и горечь заполнила его душу.

– Придется, Грейс. Я виноват, меня ждет виселица. По этой причине я покинул Англию и сейчас по-прежнему был бы на другой стороне океана, если бы не завещание Сэма.

– О, Майкл… – совсем поникла Грейс.

– Ну вот, – погладил ее руки Майкл, – теперь ты знаешь правду, можешь попрощаться со мной и быть счастлива. Теперь ты понимаешь, почему я должен вернуться в свой уголок Йоркшира. И почему ты продолжишь жить здесь. И я обещаю, что больше никогда не появлюсь в кругу твоих друзей опять и никогда не стану искать встречи с тобой, хотя мне хотелось бы сделать все наоборот. Глупо было с моей стороны приезжать. Но, Грейс… Господи, я просто не мог без тебя. Я должен был увидеть, что у тебя больше нет выражения обиды на лице. Я должен был заставить тебя понять, что ты желанна, даже если любовь кузнеца-убийцы гроша ломаного не стоит.

Майкл тихонько отошел от Грейс и подошел к краю бильярдного стола, взял два шара и толкнул один из них скользить по войлочной поверхности.

– Теперь тебе надо возвращаться к своим друзьям.

– Давай прощаться. Другого выхода нет. Передай мои извинения Эйте, что я отвлек тебя, твой чай уже, наверное, остыл. – Майкл смотрел на второй шар, который он послал следом за первым, и в результате столкновения один упал в лузу. Майкл обошел стол, чтобы дослать его, и в этот момент сзади его обхватили тонкие руки Грейс.

– Майкл… Ты не можешь заставить меня уйти так просто.

Майкл стоял молча, опустив голову.

– Тебе не надо рассказывать, что произошло, в этом нет необходимости. Я уверена, у тебя была очень веская причина для того, чтобы ты… Для того, что случилось. И еще я уверена, что ты не должен винить себя. Ни в чем. Это, конечно, была самозащита.

– Не обманывай себя. – Майкл почувствовал, как у него самопроизвольно свело скулы. – Я убил человека, просто и обыкновенно. И если меня когда-нибудь найдут, это будет позор для любого из моих знакомых и друзей. Ты ненавидишь скандалы, Грейс. Ты бежала от них, когда я тебя нашел. Поверь мне, две разорванные помолвки покажутся тебе детской игрой по сравнению с тем, когда тебя застанут с убийцей. Ты никогда больше не сможешь гордо поднять голову ни в одной гостиной Лондона. И даже если меня никогда не поймают, сможешь ли ты похоронить себя где-нибудь на краю света, где рядом с тобой буду только я? Хотя, если можно так выразиться… – Майкл храбро старался не показывать, как тяжело ему дается этот разговор, – в этом есть что-то привлекательное.

– Перестань! Не надо относиться к этому с такой легкостью. – Грейс запнулась, но только на секунду. – Я не верю, что ты – злодей. И, Майкл, я понимаю, почему ты никому не доверяешь. Наверное, когда дошло до сути дела, тебя слишком многие предали. Недавно ты советовал мне не доверять людям, – заторопилась Грейс, – но видишь, я доверилась тебе в тот день, когда, ослепленная вьюгой, позволила посадить себя на лошадь. Я стала доверять тебе еще больше, когда мы оказались вместе. Я не боюсь будущего, потому что… О Господи, Майкл, разве ты не догадываешься, какие чувства я испытываю к тебе в своем сердце?

На мгновение на Майкла словно нашло затмение какое-то.

– Не надо делать из этого трагедию, – тут же быстро нашелся он, отрывая от себя ее нежные руки.

– Не смей говорить мне, что делать или что чувствовать. Разве ты не знаешь, как я устала от всех, пытающихся защитить меня. Что мне делать и чем рисковать, должна решать только я сама.

– Грейс, у тебя была всего лишь какая-то четверть часа, чтобы подумать о том, с чем я живу всю жизнь, – со сдерживаемым волнением, потрясенный ее мужеством и верой в него, заговорил Майкл. – Не обманывай себя на этот счет.

Грейс проигнорировала его попытки увести их разговор в сторону и внимательно вглядывалась в его лицо.

– Мы могли бы найти способ во всем разобраться. Возможно, если бы ты захотел довериться Люку или Куину, они смогли бы тайно помочь тебе найти решение.

– Мне кажется, что они скорее тайно договорятся повесить меня, используя твой жемчуг. Даже ты должна заметить, как им не терпится проводить меня назад в Йоркшир, – прошептал ей на ухо Майкл, зарывшись руками в серебристые локоны ее мягких волос. – Грейс, ты не понимаешь, я сделал мой выбор семнадцать лет назад. И хотя были времена, когда мне хотелось, чтобы я более взвешенно обдумывал мои поступки, когда судьба постучалась в мою дверь… Грейс, я мало, о чем сожалею. Мне жаль, что приходится рассказывать тебе об этом. Но уверяю тебя, если бы у меня был хоть малейший шанс обеспечить тебе нормальную жизнь, я бы ухватился за него. Но такого шанса нет.

Грейс опустила голову.

– Любимая моя, не грусти. Я счастлив, что наконец рассказал тебе. Теперь ты поймешь, почему я сказал то, что сказал, и почему я поступил так, как поступил. А теперь я хочу, чтобы ты оказала мне последнюю услугу.

– Но, Майкл, я уверена, если я…

Майкл приложил указательный палец к ее губам, заставляя замолчать.

– Что такое, Майкл?

– Я хочу, чтобы ты обещала мне, что никому об этом не расскажешь. И еще обещай мне, что мы приложим все силы, чтобы встретиться, по крайней мере, еще один, последний раз до моего возвращения в Бринлоу. Потому что мной руководят эгоистические побуждения, и я хочу, чтобы у меня остались счастливые воспоминания о тебе, без всяких разговоров о моем прошлом и без лжи.

Грейс, я хочу, чтобы ты вспоминала обо мне с любовью, если это, возможно, после того, что я рассказал тебе о моем отвратительном прошлом. А еще я хочу, чтобы ты позволила этим воспоминаниям постепенно уйти из своей памяти и устроила хорошую, счастливую жизнь с кем-нибудь, кто подходит тебе по всем статьям.

– Ты бы ни за что не сказал это, если бы действительно…

Ее слова прервал стук в дверь.

– Простите за вторжение, – в дверях появилась темноволосая голова герцогини, – но Люк мечет гром и молнии и грозится… Ладно, я постараюсь удержать его еще несколько минут.

– Мы будем следом за вами, мадам! – Майкл схватил Грейс за запястье и потащил ее к двери. Но когда герцогиня ушла, он прислонился к дверному косяку и, заключив Грейс в объятия, заглянул в ее тоскливые глаза. – Господи, да как же я нашел тебя? Как же я заслужил тебя, пусть даже на этот короткий промежуток времени? – Он болезненно сглотнул, чувствуя, как спазм перехватил горло, и прижался губами к ее губам. Он отчаянно пытался запечатлеть в своем мозгу это мгновение. У них оставалась так мало времени. Он не должен тратить ни минуты впустую. Даже сотой доли секунды.

Через два дня, находясь в уединении в своей прекрасной комнате, примыкавшей к спальне, Грейс обмакнула перо в чернильницу и обвела кружком объявление в «Морнинг пост». Обдумывая свое затруднительное положение, она рассеянно водила по подбородку пушистым концом пера.