– Почему такой человек, как ты, становится владельцем такой собственности, как эта? – зловещим сдавленным голосом продолжал допрос герцог.
– Завещание.
– Ну вот. – Маркиз Элсмир все еще не пришел в себя от высказываний Майкла. – По крайней мере он землевладелец, если говорить по существу дела.
– И почему это так важно? – процедил сквозь плотно сжатые губы Майкл.
– Полагаю, они пытаются решить, что лучше: графине выйти за вас замуж или им воплотить в жизнь свое первое намерение – закопать вас, – пояснил Браун.
– У Грейс Шеффи нет особого желания выйти за меня замуж. Она говорила, что собиралась поехать на остров Мэн.
На лицах джентльменов появилось облегчение.
– Ты, конечно, перед ее отъездом предложишь ей выйти за тебя замуж. В порядке любезности, – решительно заявил герцог Хелстон.
– А мы тоже в порядке любезности сделаем все, что в наших силах, чтобы убедиться, что она не совершает величайшую в своей жизни ошибку, – продолжил Элсмир.
– Похоже, для меня желание графини имеет большее значение, чем для вас. И поскольку совершенно ясно, что я не обладаю манерами вашего круга, то без каких бы то ни было угрызений совести не собираюсь принимать участие в вашем принудительном фарсе.
– О Боже, вот оно! – У Хелстона вспыхнуло лицо. – Этот акцент. Он – изменник Короны. Это так, да? Неблагодарный дикарь из колоний!
Эти слова лишили Майкла самообладания. Этим людям очень не повезло, что они заранее не получили совета его близких друзей в Виргинии. Через несколько мгновений стало понятно, что эти лорды мало что знали, о драках в самых страшных трущобах Лондона и самых грязных канавах Вашингтона. Тактика этих драк включала в себя неистовство локтей, коленей и зубов.
– Грейс, дорогая моя девочка, – пробормотала Эйта, сжимая руку Грейс, когда они присели на кухне. – В развалившейся карете Люк обнаружил пятна крови.
– Это был небольшой порез, о котором не стоит беспокоиться, Эйта.
– Не смей мне врать, Грейс Шеффи. – Эйта безуспешно пыталась осмотреть открытые участки кожи Грейс.
– А как же Розамунда и Джорджиана? Они не поехали с вами?
– Они настаивали на том, чтобы уехать из Корнуолла и увидеться с тобой в Лондоне, как только Джорджиана выйдет замуж за Куина. Но мы приехали туда через день после того, как ты опять уехала. Когда твоя прислуга сообщила, что ты уехала с мистером Брауном к нему домой в Шотландию, мы решили отправиться за тобой. Но Розамунда и Джорджиана остались в Лондоне, потому что дочери Куина и детям было очень тяжело. Остальные продолжили путь, но застряли на самом отвратительном постоялом дворе, когда началась вьюга. Мы покинули его вчера, несмотря на плохие дороги, и вскоре наткнулись на разбитый экипаж мистера Брауна.
– А Сара с Элизабет?
– Остальные вдовы ждут нас в дивном имении Бьюли-Парк в трех-четырех милях отсюда. Основное местопребывание герцога Бофора. – Эйта казалась взволнованной. – Этот герцог – очень услужливый джентльмен. Грейс, что у тебя с шеей? Она почему-то сильно покраснела. Ты обожглась? Здесь что, нет мази?
– Ничего страшного. – Грейс подскочила к плите и помешала булькавшую кашу. – Я думаю, это от холода такая реакция.
Тишину на кухне нарушало только постукивание пальцев Эйты по столу.
– Грейс, ты должна рассказать мне. Он обидел тебя? Обещаю, что не скажу ни Люку, ни Куину. Он не похож на того, кто может обидеть, но ведь у него очень угрожающий вид. Я могу помочь тебе, понимаешь. Я очень хорошо знаю, что это такое – мужчина… – Эйта замолчала. – То есть… Ох, Грейс, я так счастлива, так счастлива, видеть тебя целой и невредимой! Но ты изменилась, а может, это потому, что ты ведешь себя по-другому. Я имею в виду готовку. Где прислуга? О, да ты краснеешь…
– Эйта, мистер Раньер не насиловал меня.
– Так-так, – ответила крошечная вдова, совсем ничего не понимая. – Он очень крупный мужчина.
– Ты уже говорила об этом.
– Но мне кажется, он очень нежный, – с понимающей улыбкой добавила Эйта.
Грейс не могла произнести ни единого звука. Вместо этого она стала накрывать на стол.
– Ты должна выйти за него замуж. Он очень эффектный, и в нем чувствуется настоящая мужская сила. Ты доставишь нам такую радость, когда мы увидим тебя счастливой.
– Прости, но о чем ты? Я никогда даже не думала о том, чтобы выйти замуж за мистера Раньера.
– В мое время леди не вступала в любовную связь с джентльменом без последующего брака. О, очень дерзкий тип мог опередить клятвы в любви на неделю, но даже так…
– Мне очень жаль, Эйта, что я не могу осчастливить тебя и других. – Грейс налила подогретое молоко в две чашки и подвинула горшочек с медом.
Старушка долго молча смотрела на Грейс.
– Но я же должна была попытаться, правда? – пробормотала она наконец. – Должна была сделать так, чтобы это казалось романтичным. Знаешь, Грейс, в отличие от Люка и Куина мне все равно, если он лесник. Если этот человек нравится тебе, то это самое главное. И никому не надо будет знать. Ты могла бы продать городской дом, который граф оставил тебе в Лондоне, и купить собственность в Корнуолле, рядом со всеми нами, а мы бы придумали историю для мистера Раньера. О, это было бы идеально. Ты, возможно, и вовсе не показывалась бы в Лондоне, поскольку мы обе знаем, нюх на родословную человека у лордов лучше, чем у охотничьих собак на охоте. И потом, кому надо в город, когда…
– Эйта, мы с мистером Раньером договорились с самого начала. Он настроен на то, чтобы день и ночь работать и сделать это имение, это наследство, которое свалилось на него как снег на голову, процветающим. И хотя он никогда бы не сказал этого, но у него нет желания приобрести себе дополнительную заботу в виде жены…
– Но мужчины никогда не знают, что они… – попыталась перебить ее Эйта, но безуспешно. – Нет. Я должна все прекратить. – Грейс изучала свои обветренные руки. – Я решила временно воспользоваться свободой, которую дает вдовство.
– В мое время такого никогда не было – фыркнула Эйта и отодвинула остывшее молоко. – Говорю тебе, женщины сидели, запертые на ключ, под замком.
Застывшая на лице Грейс улыбка исчезла.
– И потом, что это за идея вернуться на Мэн? Неужели это серьезно? – В глазах Эйты промелькнул испуг. – Грейс, ты не должна была пытаться выбраться из сложившихся в Лондоне обстоятельств самостоятельно. Почему ты не позволила нам помочь тебе?
– Мне кажется, это должно быть совершенно понятно. Неужели ты действительно думала, что я захочу разрушить внезапное счастье Джорджианы, стоя над душой в роли, брошенной невесты? Возможно, Джорджиане не следовало скрывать от меня свою большую любовь к Куину, но я понимаю, почему она это делала. А сама я разве не проделывала то же самое много лет с Люком?
Эйта вдруг как-то постарела на глазах.
О, Эйта, прости. Но теперь я понимаю, что лучше было бы поговорить об этом тогда, чем бежать в Италию, когда Люк женился на Розамунде. Послушай, в прошлом месяце я уехала из Корнуолла, чтобы доказать себе, что я, могу сама вернуться в общество и построить жизнь заново. Я хотела сделать это без посторонней помощи, но, в конце концов, мне просто не хватило силы духа для этого. – Грейс посмотрела на свои руки, лежавшие на коленях. – Светская хроника была полна диких слухов, никто не стучал в мою дверь, я не получила ни одного приглашения. И поэтому я самым бессовестным образом упросила мистера Брауна взять меня в свой экипаж, когда узнала, что он едет в Шотландию.
Эйта больше не пыталась перебивать Грейс.
– И опять я пыталась сбежать от разочарования. Но теперь понимаю, что никогда не найду там вечного счастья. И мне нравится огромное разнообразие жизни в Лондоне. Я всегда наслаждаюсь этим. Обожаю, бурлящее волнение городской жизни, обожаю находиться в окружении друзей. И больше всего – быть рядом с тобой, Эйта.
– О, дорогая моя, – выдохнула Эйта, крепко сжимая руки Грейс. По ее морщинистым щекам текли слезы. – Я не могу слышать, что тебе пришлось пережить. Мне кажется, если бы Люк не был моим родственником, я бы выпустила ему пулю в сердце в прошлом году. И Куин… Но это еще слишком свежо. Единственное мое утешение состоит в том, что я знаю, они страдают больше, чем ты, уверяю тебя.
