— Ты дома? Это хорошо. Ты вот что, сын, форточки закрой и из дома желательно не выходи.

— Почему?

— Да так, на всякий случай. Хоть и говорили сейчас на партхозактиве, что обстановка в городе нормальная, но ребята с атомной посоветовали поберечься. Ладно? Ну и соседей предупреди, пусть лишний раз не высовываются.

— Хорошо, — сказал Денис и тут же вспомнил о соседке с коляской и малышах в песочнице.

— Мам, я сейчас, а ты завтрак сооруди пока.

— Ты куда?

— На секунду.

Денис, накинув куртку на голое тело, не стал ждать, пока освободится лифт, и кубарем скатился с восьмого этажа.

— Татьяна!

— Чего тебе?

— Тань, ты бы шла с малым домой.

— С какой стати?

— А Коля дома?

Николаем звали Таниного мужа, который работал на станции.

— Нет, на работе. Вызвали, что-то там у них случилось.

— Тань, мне сейчас батя звонил, сказал, чтоб я дома сидел. Ну так, на всякий случай. Ты бы тоже не рисковала.

— Да неужто мне Колька бы не позвонил?

— А что, хуже будет, если ты перестрахуешься? Может, он и звонил, а ты на улице…

Таня с сомнением посмотрела на Дениса, но все же закрыла книгу и положила ее в коляску.

— Погоди, сейчас помогу, — сказал Денис и повернулся к песочнице: — Эй, детвора, идите домой!

— Мы только вышли!

— Давайте, ребятишки, а то сейчас дождь пойдет.

Один из них, постарше, годиков четырех, серьезно посмотрел на небо и спросил:

— Откуда? С неба?

На небе действительно не было ни тучки. Дениска знал этих ребят, они жили на третьем этаже. Несмотря на их протесты, Денис решительно забрал их игрушки, взял за руки и повел к подъезду.

— Тань, подожди минутку, ладно?

Отправив всех по домам, он не забыл заглянуть на второй этаж и позвонил в квартиру, где продолжала греметь музыка. Ему долго не открывали, и, когда Денис собрался уже уходить, из двери показалась взлохмаченная голова Генки Гершунова, молодого задиристого парня.

— Тебе чего?

— Окно закрой!

— Да пошел ты… Моя квартира, что хочу, то и делаю, понял?

— Генка, на станции авария!

— Ну и хрен с ней…

— И с тобой тоже! Смотри, я предупредил.

Денис работал в гараже АЭС автомехаником. Сколько раз отец предлагал ему устроиться на саму станцию, где и платили больше, и работа была более престижной, но сын неизменно отказывался.

— Вот закончу политех, [8]тогда непременно! — говорил он родителям. — А чтоб сейчас пальцем в меня тыкали? Не пойду!

После третьего по счету разговора на эту тему отец в сердцах плюнул и больше к сыну не приставал. Денис вообще шел по жизни своей дорогой. После школы, наперекор родителям, он даже не пытался поступить в институт, хотя чего там пытаться? Учитывая, какую должность занимает его отец, Денис стопроцентно стал бы студентом, но он пошел служить в армию, еще и в Афганистан рвался!

— Дурак! — коротко сказал тогда отец и, ничего не говоря ни сыну, ни жене, съездил в Чернобыль. В Припяти военкомата не было, и городскими призывниками занимался Чернобыльский райвоенкомат. В Афган Денис не попал — нашли какие-то шумы в сердце, но годным к строевой признали. Оттрубив два года в армии, он вернулся в Припять, пошел работать автомехаником — по специальности, полученной во время службы, — и поступил на заочное отделение Киевского политехнического института. Родители перестали докучать ему разговорами об учебе, зато теперь то и дело намекали на то, что пора бы подумать о женитьбе: хотели, чтобы все было как у людей, ну и внуков, конечно. Воистину, первый ребенок — последняя кукла, а первый внук — первый ребенок…

Выполнив поручение отца и быстренько позавтракав, Денис занялся рыбой. Притащил с балкона два таза и начал вытаскивать из полиэтиленового мешка добычу, одновременно сортируя ее: что на таранку, что на жареху. Рыбы набралось порядочно.

— Ма, я Оксану угощу?..

— А что? — встрепенулась мать. — По какому поводу?

— Да к ней какая-то подружка из Киева приехала, — поддразнил он мать, — обещала познакомить.

— Угости, твой же улов, — заулыбалась мать. — Мог бы и не спрашивать.

— Как же ты меня женить хочешь! — засмеялся Денис.

— Да вас, мужиков, если до двадцати пяти лет не женить, так потом только из-под палки! Привыкаете к свободе. Иди давай…

Денис выбрал штук десять крупных плотвиц, подумал и добавил небольшого сома. Сложив рыбу в пакет, он пошел к соседке.

Двери открыла Оксанина мать.

— Здравствуй, Денис, — немного удивившись, поздоровалась она.

— Здравствуйте, а Оксана уже дома?

— Дома. Оксана, к тебе Денис пришел.

В дверях показалась Оксана. Денис приподнял пакет с рыбой.

— Вот, как и обещал! — улыбаясь, сказал он.

— Рыба? Ой, спасибо! — Девушка протянула руку за пакетом, но Денис отступил на шаг назад.

— Ха! Ты разве забыла, что за рыбу назначена цена! Тобой, между прочим!

— В смысле?

— А кто обещал познакомить с подружкой из Киева?

— А-а-а… Настя! Выйди на секунду!

Дверь Ксюхиной комнаты открылась, и в коридор вышла девушка. Сердце Дениса бухнуло и покатилось куда-то вниз. Он не заметил, как его пальцы разжались, пакет шлепнулся на пол и прорвался, а на линолеум выскользнули серебристые плотвицы. Одного взгляда серых Настиных глаз было достаточно, чтобы Денис понял: перед ним та, которую он искал, которая ему снилась, если и не каждую ночь, то через ночь точно.

— Катя… — растерянно начал он.

— Какая Катя? — удивилась Ксюха и, повернувшись к подруге, сказала: — Настя, познакомься, это Денис, мой сосед с восьмого этажа, самый лучший рыбак. Благодаря ему мы сегодня отведаем свежей рыбки.

— Настя… — постепенно придя в себя, произнес Денис. Имя девушки тут же стало для него дорогим. — Это… Может, вечером сходим куда-нибудь? Погуляем? — предложил он, мгновенно забыв о том, что собирался снова съездить с Максом на ночную рыбалку. — А что? Погода соответствует!

— Мы рассмотрим твое предложение! Рассмотрим, Настя? Если будешь хорошо себя вести, может, мы и согласимся. Как, Настя?

Подруга молча кивнула.

Но никакой вечерней прогулки не получилось. После пяти часов снова позвонил отец и категорически запретил выходить на улицу. Со многими связались мужья, работавшие на атомной станции, и предупредили о том же. К вечеру улицы опустели, все горожане сидели по домам, кроме самых бесшабашных, которым было на все наплевать, вот как Генке Гершунову, до сих пор крутившему свою музыку с открытым настежь окном.

Часов в восемь позвонила Оксана и пригласила на жареную рыбу. Пиршество устроили в кухне. Денис по такому случаю пожертвовал бутылку красного вина, припасенную на праздники. Где доставать новую бутылку на Первое мая, не думал, хотя в магазине сейчас вина не купить. Очереди километровые: правительство объявило борьбу с пьянством и алкоголизмом. Посидели очень славно. Правда, Денис весь вечер не сводил глаз с Насти, и поэтому Оксана даже немножко обиделась: нельзя же так! За столом две девушки, а внимание только одной, но Денис ничего не мог с собой поделать, он буквально утонул в серых Настиных глазах.

Засыпал он с радостным чувством, зная теперь, как выглядит счастье.

Проснулся Денис, оттого что кто-то тряс его за плечо.

— Сын, проснись! Проснись!!!

Денис резко сел в кровати. Ему снилось что-то тревожное, и он, пытаясь вспомнить, откуда пришла эта тревога, в первое мгновение даже не расслышал, что говорит мать. Что случилось там, во сне?

— Сын, проснись! Город эвакуируют!

— Ты о чем?

— Проснись! Объявили эвакуацию.

— Что за чушь? Какая эвакуация?

Мать метнулась в кухню, и он услышал голос диктора — наверное, она добавила громкости в радиоприемнике: