Только когда его жена вдруг резко побледнела и уронила ложку на стол, Мохаммед понял, что происходит. Младший брат тоже перестал есть. Дочь ахнула, схватилась за горло, потянулась к стакану с водой. Официанты, выстроившись вокруг шатра, стояли, перекинув полотенца через руку. Мохаммед поднялся, взял сидевшего рядом сына Мехди за руку; к счастью, Мехди не любил суп и никогда его не ел. Один из официантов преградил ему дорогу, и Мохаммед сказал: «Моему сыну нужно в туалет». Мужчина пропустил их. От внимания Мохаммеда не укрылось, как напрягся при виде этой сцены один из чиновников — глазки так и забегали, он явно не знал, что делать. Мохаммед не торопясь, с невозмутимым видом вышел из шатра.

Лишь оказавшись в саду, он подхватил сына на руки и бросился к своему лимузину. Водитель стоял в тени и курил сигарету но, увидев хозяина с сыном, инстинктивно понял, что надо делать. Прыгнул в машину, завел мотор и поехал прямо по лужайке между пальмами в бочках по направлению к главным воротам. Несколько человек, оказавшиеся на пути, отпрыгнули, чтобы не угодить под колеса. Лимузин резко затормозил, и Мохаммед с сыном запрыгнули на заднее сиденье. Аль-Калли захлопнул дверцу, и они, вздымая облака пыли, помчались дальше.

Ко времени, когда они достигли ворот, стража была уже уведомлена, гости кричали и разбегались, солдаты открыли огонь по машине. Мохаммед пригнулся, закрыл голову сына руками; окна разбивались, на них сыпался поток прозрачных осколков. Пули звучно ударяли в дверцы. Водитель, уклоняясь, пригнул голову, лимузин налетел на одного из солдат. Мужчину перебросило через капот, автомат в его руках продолжал стрелять в воздух.

Выехав за ворота, водитель снова выпрямился — волосы у него стояли дыбом, потом он спросил хозяина, что делать теперь. Мохаммед приказал ему ехать во дворец, причем как можно быстрее.

— А как остальные? — спросил шофер.

Но Мохаммед понимал: он уже ничего не сможет сделать для спасения членов своей семьи. Яд, который велел подсыпать им в пищу Саддам, наверняка смертелен, но если даже и нет, какой мог быть выход? Везти их в больницу в Мосуле или Багдаде? Они бы не пережили этого путешествия, к тому же и тамошним докторам доверять было нельзя, все они действовали бы по приказу диктатора.

Мохаммед взял мобильный телефон и начал отдавать распоряжения своим слугам и приближенным. Для таких случаев у них уже давно был разработан план эвакуации. Стены вокруг дворца охраняла собственная милиция, вертолет вывели из ангара и приготовили к немедленному взлету, а самые ценные в доме вещи (то, что от них осталось) были погружены в грузовики, водители ждали лишь команды, чтобы начать долгое путешествие из Ирака. Сейчас времени скорбеть по погибшим у него не было. Но Мохаммед знал — он сможет делать это всю оставшуюся жизнь… Он знал и другое: его месть тоже будет жать своего часа.

«Мерседес» проехал под аркой моста, теперь они оказались в районе Бель-Эйр. Через пуленепробиваемое стекло Мохаммед смотрел на роскошные фасады домов, филигранной работы металлические изгороди, тщательно подстриженный кустарник и великолепные сады и лужайки. (Несмотря на предупреждения о засухе, воды в Бель-Эйр явно не жалели, кругом буйствовала растительность.) Они ехали все дальше и дальше по тихим извилистым улочкам, машин становилось все меньше; когда дорога начала подниматься резко в гору, их почти не осталось. Домов здесь видно не было, только высокие изгороди и закрытые ворота. Изредка мелькал охранник, сидящий в освещенной изнутри будке у ворот, читающий газету или слушающий радио. Чем выше они поднимались в гору, тем темнее становилась дорога, наконец на вершине холма она закончилась, упершись в каменный домик для охраны. В окнах горел свет, рядом в землю был воткнут шест с табличкой, предупреждающей всех и каждого, что любое вторжение на территорию частной собственности вызовет немедленный вооруженный ответ охранного агентства под названием «Серебряный медведь».

Ворота бесшумно отворились, лимузин медленно въехал на территорию и двинулся по узкой асфальтовой дорожке мимо роскошного фонтана, скопированного с Треви в Риме, под нависающими раскидистыми кронами вязов и наконец подкатил к крыльцу. Мехди, спавший до этого на заднем сиденье, сразу проснулся.

— Ступай в постель, — сказал ему отец.

— Почему? Еще и девяти нет.

— Ты устал.

— А ты чем будешь заниматься?

— Не твоего ума дело.

— Не думай, что я не знаю. — Мехди насмешливо фыркнул.

— Ступай спать, я говорю.

Якоб распахнул заднюю дверцу, Мохаммед вышел из машины.

— Можешь отогнать в гараж. Выезжать сегодня мы уже не будем, — сказал он и, не оборачиваясь, добавил: — Заодно проведай нашего гостя.

Якоб кивнул.

Ночь выдалась теплая, дул сухой ветер. Павлин, свободно разгуливающий по лужайке, издал громкий мяукающий крик. Аль-Калли пошел по боковой дорожке, огибающей дом, плиты были усыпаны нежными пурпурными листками палисандрового дерева. Это было самое крупное частное владение в Бель-Эйр — двадцать пять акров на вершине холма. Мохаммед расширил его, присоединив еще дюжину акров или около того, купив соседнее имение за куда большую сумму, чем оно стоило, и снес все находившиеся там строения.

Его собственный дом, массивное сооружение из бревен и крупного серого камня, которое агент по недвижимости почтительно называл «замком», изначально построили для звезды немого кино. Тот использовал его как место для проведения безумных оргий и вакханалий. Когда он умер во время одной из таких оргий (его обнаружили голым, плавающим в бассейне с собачьим поводком на шее), довольно быстро нашелся новый владелец — нефтяной магнат. Он внес свой вклад в усовершенствование имения: там появились винный погреб на десять тысяч бутылок, газовая бойлерная и стойла для лошадей на заднем дворе. Стойла сохранились до сих пор, одна из лошадей высунула голову и жадно принюхивалась к свежему ночному воздуху.

Пройдя стойла, Мохаммед перешел через ручей по деревянному мостику. За ним находились просторная площадка для выездки лошадей и закрытое помещение для наездников — единственное усовершенствование, которое привнес в свое американское имение аль-Калли. На строительство этого сооружения понадобилось получить не меньше дюжины разрешительных документов от местных властей. Издали оно напоминало самолетный ангар: стены из белых досок и большая наклонная крыша, но при ближайшем рассмотрении производило совсем другое впечатление. Тройные окна с тщательно заделанными швами, двери не деревянные, а из гальванизированной стали, да и замков в них было больше, чем у банковского сейфа. Мало того, над дверьми и по периметру были установлены камеры видеонаблюдения, позволяющие заметить каждого, кто посмеет подойти к зданию с любой стороны.

При приближении аль-Калли двери волшебным образом отворились, он услышал щелканье замков и шум автоматически включившихся вентиляторов, полы черного смокинга раздулись от ветра. Двери за ним затворились, ветер стих, и Мохаммед оказался в самом центре своего царства.

Или того, что он сотворил из этого ангара.

В этот час здесь стояла тишина, лишь изредка шуршала птица. Наверху для нее было сооружено гнездо, под которым находилась передвижная круглая площадка с грязным полом. У дальней от входа стены, за белой изгородью высотой по плечо, виднелись толстые металлические прутья. Решетка была высотой футов в пятнадцать, не меньше, и аль-Калли слышал и ощущал запах своих питомцев. Пока он шел вдоль нее, из клеток изредка доносился крик или вой — твари учуяли его присутствие, но сейчас у хозяина не было желания останавливаться и разглядывать их. Сегодня у него было более важное дело с Рашидом, мужчиной в грязном лабораторном халате, который, нервно переминаясь, поджидал его в самом конце сооружения.

— Ну как, им не лучше? — спросил Мохаммед.

— Нет, сэр, я бы не сказал. — Рашид тяжело сглотнул.

Аль-Калли подошел к дальней клетке площадью не менее тысячи квадратных футов. На грязном полу были видны странные борозды, будто следы от огромных когтей. Внутри, вокруг небольшого бассейна, росли два небольших деревца и кусты. Тут же валялись выбеленные кости, сломанные пополам, как сухие ветки. Хотя вентиляция работала исправно, в воздухе чувствовался запах какого-то крупного животного. Слона или бизона.