– Я его знаю.

– Он теперь заведует кладовыми.

– А, черт!

– А что такое, Рик?

Я направился искать Стивена. Вернулось все то же подозрение: Иисус готовит подвох. Да, он обещал нам рейс на юг в обмен на перевозку его людей на самолете.

Но зачем Теско скрывал витаминные запасы от наших людей? Группа Иисуса по сравнению с нашей чуть от жира не лопается. Он нарочно не докармливает наших людей, чтобы они не могли ему противостоять, если дойдет до схватки?

Я увидел старого Фуллвуда. Он возился у открытого двигателя, смазывая шкивы.

– Мистер Фуллвуд, вы не знаете, где можно найти Стивена Кеннеди?

– А, братец Рик! Добрый день. Я думаю, он в лагере на пустоши.

– Черт!

А Говард тем временем говорил Дину:

– Не хочу вас подгонять, ребята, но не сможете ли доставить еще бочку через час?

– Придется тебе дать нам роздых, Спарки. У Джо опять озноб.

Я подошел к Дину:

– В чем проблема?

Дин кивнул на шестнадцатилетнего паренька, который сидел на траве, прижав колени к груди.

– Джо нездоровится. Ему вообще последние дни паршиво.

– Черт! – произнес я и сплюнул. – Еды не хватает?

– Обходимся, – ответил Дин.

– Но чтобы грузить бочки с горючим, надо кормиться как следует!

– Что можем, делаем, Рик. – Он повернулся к Джо. Мальчишка сидел на земле, руки у него тряслись. – Готов, Джо? Горючее надо везти.

– Оставь его здесь, – сказал я. – Я вместо него пойду.

– Но ты же ждешь Кейт?

– Увижу ее, когда вернусь. Это же недолго?

– Путь туда-обратно около часа. Мы устроили склад горючего в конюшне в долине.

Дин взялся за ручку тележки, я взялся за другую и мы пошли по колее. По дороге я глядел в небо, высматривая самолет. Хотелось мне, чтобы Кейт уже прилетела.

Я все время невольно прибавлял шагу, и Дин то и дело просил меня притормозить. Дело в том, что мне хотелось поскорее выяснить, что тут творится. Я был уверен, что Теско утаивает еду от наших ребят. Я расскажу Стивену, и тогда мы с ним поговорим с Теско и Иисусом.

И если после этого Ад сорвется с цепи, так тому и быть. Но я не стану сидеть и смотреть, как они творят какую-то задуманную ими подлость.

Вернувшись через час на аэродром с бочкой горючего, я увидел Стивена. Он с угрюмым лицом шел ко мне по траве.

Я понял, что у него для меня плохие новости.

Не дав ему раскрыть рта, я спросил:

– Кейт?

Он кивнул.

– Мне очень жаль, Рик. Синди вызвала Говарда по рации. Она сказала, что у нее неполадки в моторе. Она собиралась идти на вынужденную.

– Черт! Им удалось сесть?

– Рик, я бы соврал, если бы сказал, что все в порядке.

– Ты знаешь, где они сели?

– Сразу к югу от Лидса.

– Вы связались с ними по радио?

– Они прекратили передачу. При посадке рация отключилась.

– Черт побери! Где сейчас Говард?

– Он взлетел, как только услышал. Обломки самолета он обнаружил на дороге возле Холбека.

– Обломки?

– Я уже говорил, Рик, дело выглядит плохо. Самолет при посадке опрокинулся на спину.

– Черт... вот черт! – У меня подкосились ноги, надо было сесть. Куда угодно, на траву, в грязь, только сесть – чтобы не упасть.

– Спокойнее, Рик... Рик, мы... Рик! Ты куда?

– Искать самолет.

– Нельзя же так сразу идти. Ты даже винтовку не взял! – А ты попробуй меня остановить. – Рик, Рик, погоди минутку, малыш!

– Я иду искать Кейт. Может быть, она ранена.

А может быть, погибла, Рик.

Я посмотрел на Стивена. Он глядел на меня сочувственно, но я видел – будто поднял крышку его черепа и прочел мысль, – что он думает: РИК, ОНА МОГЛА ПОГИБНУТЬ. МОГЛА ПОГИБНУТЬ...

Я сделал глубокий вдох.

– О’кей... о’кей. Я возьму рюкзак. Дин, одолжи мне винтовку!

– Рик...

– Не надо, Стивен. Ты же знаешь, что я должен идти.

Он кивнул:

– Тогда позволь мне кое-что предложить.

– Давай. Только ты знаешь, что я не передумаю.

– Знаю. – Он кивнул и сжал мне плечо. – Как только Говард услышал весть, он полетел на самолете посмотреть, где они сели. Когда он вышел на связь, то сказал, что облетит вокруг и посмотрит, можно ли где-нибудь сесть. Если найдет место, вернется, подберет нас и полетит на место катастрофы. И мы там будем минут через двадцать, Рик.

Я кивнул. Во рту у меня пересохло, как в печи, в груди таял тяжелый ком. Мой первый порыв был идти туда пешком, но это – часов тридцать по территории, ставшей враждебной в тот день, когда подземный жар обуглил растения и превратил озера в кипящее варево мусора и дохлой рыбы.

– О’кей, Стивен. – Я мрачно улыбнулся. – Ты всегда умел вбить мне в башку здравый смысл.

Он обнял меня за плечи.

– Пойдем, кофе выпьешь.

– А если она погибла, Стивен? Второй раз мне этого не вынести.

– Второй раз? – Синие глаза смотрели на меня с тревогой и заботой. – Второй раз, Рик?

Я кивнул.

– Это была Кэролайн Лукас?

– Ты знал?

– Знал, братик. Интуиция. Господи, Рик, когда она погибла, не надо было тебе таить горе в душе. Почему ты мне не сказал?

Я пожал плечами, чувствуя себя таким жалким, что хотелось забиться в кусты.

– Ты же знал, что мне можно верить.

– Ты знал, что она была беременна?

– Мне Кейт сказала. Больше никто не знал, кто был... был бы отцом.

– Не знал. Она хотела держать все это в тайне.

– Зачем?

– У нее были свои причины. – Я вздохнул. – В глубине души она волновалась из-за разницы в возрасте. Мне девятнадцать, ей было тридцать семь.

– Но ведь это было не важно?

Я покачал головой.

– Наверное, Кэролайн не хотела, чтобы я чувствовал, будто она меня держит.

– Она была хорошим человеком. Она была бы рада узнать, что ты теперь с Кейт.

Я рассмеялся так горько, что сам поразился.

– Ага, мы с Кейт... Господи... хорошо было, пока было, правда, брат?

– Черт... Рик, мы ее найдем. Даже если мне придется отрастить себе крылья и летать.

– Ты знаешь, я...

– Стивен, Рик! – к нам бежал по траве Дин. – Быстро в радиорубку! Говард на связи. – Дина так трясло, что у него дрожал голос. – Вы должны услышать, что он говорит!

Радиорубка стояла рядом с полосой – сарай, укрытый от глаз кустами. Мы прорвались сквозь кусты, не сбавляя хода, прикрывая лицо руками от ударов ветвей. В дверях стоял Чудик, жестами показывая нам, чтобы заходили быстрее.

Перед рацией сидел старик Фуллвуд с микрофоном в руке. Увидев нас, он поднял голову. Старческие глаза расширились, округлились и блестели почти как у младенца.

– Стивен! – сказал он потрясенным голосом. – У Говарда беда.

Стивен взял микрофон.

– Говард, Говард, это Стивен Кеннеди. Что случилось?

Взрыв помех из динамика.

– Черт... не могу поверить... блин, не может быть... суки... гады...

– Говард, сообщи, что произошло!

– Стреляли... какие-то гады стреляли по самолету... У меня... – Снова грохот помех, заглушающий слова: – ...высоту... пробоины... чертова машина вся в дырах...

– Говард, где ты?

– Над самолетом Синди. Вижу внизу точно под... черт побери...

– Что ты видишь?

Помехи вместо ответа.

– Говард, скажи, что у тебя?

– Подбили, – донесся ответ из динамика. – Подбили на фиг. Я... я снизил машину. Вижу дорогу. Отличное место для посадки. И тут машина затряслась. Пулеметный огонь с земли. Пробит. Всюду дыры. Теряю высоту. Ветровое стекло разбито. Черт... заело руль направления. Руль высоты тоже полетел. Не могу выровнять нос. Черт, Стивен, не могу выровнять нос!

– Говард!

– Стивен... помоги мне Бог... она падает, падает. Не могу выровнять нос!

Я стоял и слушал в полном оцепенении. Меня прошибла испарина. Мне представлялся Говард, лихорадочно вцепившийся в штурвал. Я слышал нарастающий гул двигателей в динамике – самолет заскользил к земле, и встречная струя на крыльях завывала все выше и выше, громче, громче, громче...