— А маленькие промежутки времени между убийствами тебе о чем-нибудь говорят?

— Амбициозность… — подумав, произнес Брейди и покачал головой. — Взаимосвязь с какими-то другими событиями… растущая жажда крови. Нет, в настоящий момент трудно сказать.

— Линдси упомянул об одном факте, который меня заинтересовал.

Брейди вопросительно взглянул на нее.

— Сэндвич, который был съеден на месте преступления, — сказала Алиша. — Линдси прав, что это скорее всего указывает на человека, близко знакомого с убитым и чувствовавшего себя там как дома.

— Вот именно: скорее всего. Человеческое сознание — сложная штука, и мотивы у каждого свои.

— Тогда что ты можешь сказать о данномчеловеке, который в состоянии съесть бутерброд рядом с отрубленной головой?

— Прежде всего это говорит о социопатии. Он не имеет представления о морали, о том, что хорошо, а что плохо.

— В самом деле, отрубил я ей башку — ну и что тут такого?

— Вот-вот. Но он знает, что общество это не одобрит, и поэтому скрывается.

— Как думаешь, может, он перекусывал и на местах других преступлений?

— А вот об этом я и не подумал… Погоди-ка. — Брейди запустил руку назад и достал из лежавшего на полу за сиденьем ранца папку с документами. Положив ее на компьютер, как на столик, он стал перебирать бумаги. — Номер первый, Джозеф Джонсон из Огдена, — произнес он через минуту. — Два отпечатка пальцев на ручке холодильника с внутренней стороны говорят о том, что преступник, вероятно, его открывал. — Брейди принялся листать страницы быстрее. — А вот еще. Уильям Белл был убит на парковочной площадке у многоквартирного дома, в котором проживал. По заключению экспертов, смерть произошла в начале первого ночи. А в пять минут первого женщина из числа жильцов дома слышала шум на стоянке. Ей показалось, что кто-то пытается разнять дерущихся собак. Но шум быстро прекратился, и когда она открыла окно, то ничего не увидела и не услышала. Заметь: за десять минут до этого Белл купил в закусочной чизбургер, картошку-фри и шоколадный коктейль. — Брейди поднял взгляд от страницы. — Он взял все это с собой. Разлитый коктейль нашли на земле рядом с телом. Но бургер и картошку не нашли… и упаковки от них — тоже.

— Значит, Белл перекусил в машине, а упаковку выбросил в окно. — Алиша, конечно, так не думала, она, как и положено, перебирала все варианты.

— Непохоже, — ответил Брейди, перечитав предварительно еще пару страниц. — Во-первых, в кабине его грузовика обнаружили множество пустых пивных банок и прочего хлама, в том числе упаковки от всякого фастфуда. Их внимательно осмотрели, но свежих среди них не оказалось. Зато нашли немного травки и трубку для курения гашиша. Зачем бы он стал подвергать себя риску быть задержанным за разбрасывание мусора, если держал в машине запрещенные предметы, — к тому же она и так напоминала урну на колесиках. Во-вторых, до закусочной он останавливался у магазина видеофильмов. Записи, которые он взял напрокат, нашли возле трупа. Скорее всего он собирался посмотреть кино за ужином. «Призрак дома на холме».

Алиша задумалась; Брейди продолжал изучать материалы.

— По всему выходит, что убийца забирал еду своих жертв? — спросила она.

— Да, почти наверняка, — кивнул Брейди.

— Неужели это мотив преступления? — недоверчиво спросила Алиша.

— Нет, наверное, это что-то другое. Может быть, так он достигает ощущения власти. Или для него это в каком-то смысле — символическое поглощение жизненной энергии жертвы; такие маниакальные представления есть у многих убийц с психическими отклонениями. Он забирает у них жизнь и одно из ее необходимых условий — пищу.

— А может, он просто хотел есть?

— Может быть, — поднял брови Брейди.

Много еще таких «может быть» было на данном этапе расследования. Вернее, расследований — ведь каждым отдельным случаем пока занимались местные власти, ФБР еще не подключилось официально, чтобы сопоставить все наработки и объединить усилия.

Машина мчалась на север со скоростью семьдесят пять миль в час, не замедлив хода даже на въезде в городок Касл-Рок, как того требовал дорожный указатель. Брейди, оторвавшись от бумажных и видеозаписей, посмотрел на гору, давшую имя городу. Ее верхушка напоминала шахматную ладью. Над ней возвышались антенны радиостанций и передатчиков сотовой связи. А на стене этого нерукотворного замка прорисовывался контур огромной звезды — вероятно, составная часть рождественской иллюминации. Внимание Брейди привлекли напластования, из которых состояла верхняя четверть горы — они ясно говорили о том, что Великие равнины когда-то были дном моря. Некогда морские волны плескались о Скалистые горы, затем, отступив, бились о края этого выступившего над водой плато, потом море ушло еще дальше. Все когда-то уходит. Как уйдет и все то, что окружает нас сейчас.

Миновав Касл-Рок, автомобиль помчался еще быстрее. Ветер и шуршанье дороги под колесами напоминали шум моря, да и сама машина, летевшая по холмистой местности, казалась качавшимся на волнах листком. Положив папку с документами обратно в ранец, Брейди вновь раскрыл компьютер.

Алиша вынула из кармана блейзера помятую пачку «Кэмела». Она курила, когда испытывала нетерпение, что, по подсчетам Брейди, составляло около пачки в день. Алиша перехватила его взгляд.

— Ты не возражаешь? — спросила она просто, без нажима.

Он покачал головой. Она закурила и приоткрыла окно. Дым мгновенно вытянуло потоком воздуха, как душу, нашедшую путь из ада.

— А меня почему не угощаешь?

— Ты же не куришь, — подозрительно покосилась она.

— Пытаюсь начать.

— Отвратительная привычка! — Алиша продолжала в нерешительности держать пачку в руке.

— Чем хуже, тем лучше, — ответил Брейди.

— С каких это пор? — рассмеялась она.

«С тех самых, как я понял, что отвратительное и вредное ничем не хуже, чем хорошее и полезное, — подумал он, молча пожимая плечами. — С тех пор как мне стало все равно».

— Ты иногда меня путаешь, Брейди, — сказала Алиша и отдала ему сигареты. — Честное слово.

Когда они подъехали к Денверу, машин на дороге прибавилось, и Алише все же пришлось сбавить скорость.

— Надо будет заправиться, — сказала она и снова закурила. — Когда мы выберемся из этой каши, до Форт-Коллинза еще останется больше часа езды.

Брейди больше курить не стал, а вернулся к просмотру записей ЦМП. Он прокручивал один кусок по нескольку раз, останавливался, прогонял запись вперед… Таким образом он постепенно добрался до нагромождения религиозных сувенирчиков в спальне Синтии Леб.

— Ты помнишь Мюница? — вдруг спросила Алиша.

Брейди кивнул, слегка улыбнувшись.

— Наш герой, — произнес он.

Специальный агент Рудольф Мюниц был в составе группы, недавно заработавшей «белое перо» — так на жаргоне ФБР называется раскрытие особо важного дела. Перо считалось тем более пышным, чем безнадежнее казалось дело. То, которым занимались Мюниц и его напарник Джек Берримор, было абсолютным «глухарем»: исчезновение одиннадцатилетней девочки, к тому же местные копы обратились в Бюро через две недели после того, как она пропала.

Брейди и Алиша узнали подробности через день после успешного раскрытия дела, два месяца назад. Пока они дожидались своей очереди отчитываться о работе отдела, бывший спортсмен, а ныне патрульный в Новом Орлеане Булл Джорданс — человек именно той степени чуткости и шарма, какой можно ожидать от обладателя такой биографии — угостил их историей о самой крупной из последних побед ФБР.

«Ходили они по домам, да? — рассказывал Булл десятку слушателей. — Опрашивали всех подряд. Говенная работа, особенно когда уверен, что девчонка уже где-нибудь за городом, кормит своим мясом червей. Но вот являются они на хату к ее учителю музыки».

Брейди покоробило только выражение «на хату», слетевшее с уст сорокалетнего белого мужчины. Слова «кормит мясом червей» были вполне в духе Булла.