«Теперь у меня получится лучше, чем в первый раз», — подбодрил он себя, и это была правда: теперь он шел не вслепую. У него был проводник, много проводников — им был каждый, кто входил в этот лабиринт в течение примерно последних суток. Брейди посмотрел вначале туда, куда направился в прошлый раз, потом туда, куда вели остальные следы. На экране ЦМП он мог видеть туннель гораздо дальше, чем невооруженным глазом. В частности, боковые ответвления, которые во время первого посещения подземелья возникали рядом неожиданно, теперь прорисовывались издалека в виде больших темных пятен.

Изучив кнопки управления, расположенные на предплечье, Брейди нажал ту из них, возле которой был изображен значок динамика. На экране перед ним поверх картинки с телекамеры появилось меню:

Брейди потрогал шарик размером с карандашную резинку, укрепленный на контрольной панели, и перед ним появился курсор, двигавшийся в соответствии с движениями его пальца. Он выбрал «наружный микрофон — громкость». Появилась шкала с делениями. Увеличив громкость, он добился лишь того, что в ушах раздался пронзительный писк. Брейди убавил громкость до прежнего уровня. Потом выбрал «автоматическая настройка», но скоро понял, что с таким же успехом мог ничего не делать. Тогда он увеличил громкость микрофона до такой степени, чтобы слышать звук собственных шагов. Кроме этих звуков, Брейди все время слышал негромкий фоновый шум и понял, что у аудиосистемы ЦМП есть изъяны. Любой человек, мало-мальски умеющий подкрадываться, может подойти сзади и захватить его врасплох. Брейди еще повозился с различными настройками и нашел способ в постоянном режиме просматривать в маленьком окошечке изображение с камеры заднего обзора. Не бог весть что, но хоть какая-то компенсация плохой слышимости.

Затем он двинулся дальше.

На стенах тоже часто встречались оранжевые пятна — там, где человек задел за стену плечом или даже приложился рукой. Брейди вдруг почувствовал идущее откуда-то из подсознания непонятное раздражение. Потом он понял, что это — реакция на то, как легко ему в этот раз удалось найти путь по сравнению с предыдущим. Он напомнил себе, что отпечатки сотен ног на каменном полу как-никак не видны невооруженным глазом. Надо было раньше вспомнить про ЦМП. Но кто мог подумать, что лабиринт окажется таким запутанным? К тому же он никогда не пользовался цифратором, только смотрел и анализировал сделанные записи. Ну не был он морально готов с ним работать. Не додумался.

Зато теперь у него есть ЦМП, и к тому же Брейди сумел с ним поладить. Вот что самое главное.

Через какое-то время он понял, что лабиринт не так легко одолеть, как сначала показалось. Большая часть следов петляла по самым невообразимым закоулкам. Оранжевая дорога вдруг сворачивала с проторенного, на первый взгляд, пути в какой-нибудь узкий провал, больше похожий на трещину в скале. Она вела по длинным коридорам, по щиколотку залитым водой, резко ныряла в боковой туннель, казавшийся просто глубокой нишей в стене. Брейди шел и удивлялся, как же здесь находят дорогу люди Скарамуцци. На стенах не было никаких знаков, указателей или меток. Вероятно, Скарамуцци натренировал отряд проводников, которые помнят дорогу наизусть, а остальным приходится пользоваться их помощью. Таким образом, доступ сюда даже тем, кто входит в число самых доверенных и приближенных, естественно ограничен. Может быть, проводники курсируют от входа до обжитых секторов подземелья с регулярностью рейсовых автобусов. Может быть, новичкам-стажерам доверяют охранять только железные мостки под Патриархией.

Чем больше Брейди думал об этом, тем более осмысленной казалась ему эта идея. Видимо, не всякого из людей Скарамуцци можно заставить провести тебя по подземному лабиринту, сколько ни старайся. А проводника, вероятно, трудно захватить еще и потому, что он редко бывает один — хотя бы потому, что он постоянно кому-то нужен. Тут Брейди вспомнил, что должен быть готов к бою, и положил палец на спусковой крючок. Хотя вообще-то инструкция ФБР запрещает делать это без прямой необходимости. Хорошо, что пистолет с глушителем — можно стрелять смело, не боясь выдать своего присутствия. Брейди выставил перед собой руки, чтобы кнопки управления ЦМП на запястьях постоянно были перед глазами.

Потом ему пришло в голову, что последние несколько минут он думал о какой-то ерунде, а все для того, чтобы отвлечься от главного: где и как искать Алишу. Она, наверное, сейчас висит в какой-нибудь клетке под потолком местного клуба для плохих парней. Если вообще…

«Нет!»

Брейди даже закрыл глаза. Не надо об этом думать. Это предприятие из разряда тех, успех которых в какой-то мере зависит от незнания реального положения дел.

«Просто сделай это». Хороший девиз. И для него сгодится.

Собако-волки расступились, давая дорогу Викингу. Остановившись на полпути к ее клетке, тот вытащил из-за спины топор, который вышел, очевидно из какого-то футляра, со зловещим скрежетом. Викинг переложил топор в другую руку, держа его горизонтально перед собой у живота.

Внимание Алиши привлекло сверкнувшее у него на пальце золотое кольцо. Присмотревшись, она похолодела: это был перстень с печаткой — знакомым символом Скарамуцци. Этим перстнем стоявший перед ней убийца выжигал клеймо на телах своих жертв.

Алиша попятилась и наткнулась спиной на каменную стену.

Викинг спокойно стоял перед ее камерой и рассматривал Алишу, ничем не выдавая своих эмоций.

Неужели его прислали убить ее? Алиша оглянулась в поисках какого-нибудь предмета, которым можно было бы защититься. Не найдя ничего подходящего, она снова уставилась на топор. Он был двусторонний. Рабочая поверхность каждого из лезвий доходила до двадцати пяти сантиметров.

А результаты работы этой штуки она знала: не только мышцы и связки, она дробит и кости…

— Вот, значит, вы какая, — произнес Викинг. Говорил он спокойным, красивым голосом на американском английском без акцента.

— Что?

— Мне сказали, что вы представляете опасность для мистера Скарамуцци. Лично я ничего опасного в вас не вижу.

— Выпустите меня отсюда, и тогда вы, может быть, измените свое мнение.

— Неплохо, — кивнул Викинг, и заросли вокруг его рта дрогнули в улыбке. — Но я думал, вы уже бродите где-нибудь по лабиринту. В общем-то, поэтому меня и вызвали сюда с моими ищейками. — Он похлопал по боку первого из подошедших к камере Алиши зверей. Тот с обожанием посмотрел на хозяина, потом снова принял грозную боевую стойку.

— Простите, что разочаровала.

— Но я, видимо, все-таки пригожусь. Насколько я понимаю, где-то здесь ходит Брейди.

Алишу поразило то, что Викинг назвал ее напарника по имени, как старого знакомого. Интересно, подумала она, со всеми ли жертвами он вот так разговаривал, перед тем как убить. Судя по оставшимся следам, непохоже.

— А у вас, значит, такая работа: убивать по приказу Скарамуцци, охранять его.

— Что прикажет, то и сделаю.

— Почему же он приказал вам убить моего напарника? И его сына? За что вы обезглавили пять человек?

Викинг подумал, прежде чем ответить. На лице его не отразилось никаких чувств, но в глазах Алиша разглядела что-то похожее на печаль.

— Они стояли на пути Ивактара, Великого Очищения, — сказал он и пояснил: — Возвращения к тому миру, который был раньше.

— Когда?

— До христианства. До того как из-за одной-единственной этой религии были пролиты реки крови.

— Но христианство — это не религия смерти, — возразила Алиша. Она не так много знала о Христе и его последователях, но уж это знала точно.