— Мне очень жаль.

— Да уж. Я теперь парализована до конца жизни, и все из-за собственной глупости. Но, надо сказать, я уверена в том, что этот благодетельный лорд МакКолл — не совсем тот, за кого себя выдает. Я попросила своего отца составить подробный список всех, кто, насколько ему известно, имеет отношение к МакКоллу. Отец поначалу не хотел этого делать, но, в конце концов, согласился. Моего отца сильно поразило то, что произошло со мной. Он никогда не хотел, чтобы я становилась журналисткой, а тем более совала свой нос в подобные дела.

Лорд МакКолл — своеобразная личность. Холост, поклонник сакрального искусства, очень богат. Каждые сто дней в замок прибывают — кто на автомобиле, кто на вертолете — какие-то джентльмены и остаются там на два-три дня. Никто не знает, кто они такие, но интуиция подсказывает мне, что они такие же важные птицы, как и сам МакКолл. Я навела кое-какие справки о его многочисленных коммерческих делах — насколько мне это удалось, а удалось мне, надо сказать, немного. Его предприятия владеют акциями многих других предприятий, и, скажу я тебе, в мире нет такой области экономики, к какой он или его друзья не имели бы отношения.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Что существует группа людей, которая управляет другими людьми, как марионетками, и экономическое могущество этой группы превышает экономическое могущество некоторых государств, а потому эти люди способны влиять на правительства многих государств.

— А какое это имеет отношение к тамплиерам?

— Я уже пять лет изучаю все, что когда-либо было написано о тамплиерах. У меня много времени, раз уж я не могу подняться с этого кресла. И я пришла к кое-каким выводам: кроме всех организаций, которые объявили себя преемниками ордена тамплиеров, есть еще одна секретная организация, состоящая из очень осмотрительных людей. Все они являются важными птицами, сумевшими проникнуть на самый верх общества. Я не знаю, ни сколько их, ни кто они такие. Во всяком случае, я не уверена в том, что все они — те, кем я их считаю. Однако, по моему мнению, настоящие тамплиеры — истинные последователи Жака де Моле — существуют до сих пор, и МакКолл — один из них. Я навела справки о его замке. Любопытно то, что в течение веков этот замок переходил из одних рук в другие, но всегда его хозяевами были холостые, богатые и влиятельные мужчины, неизменно одержимые одной манией — держаться подальше от посторонних глаз. Думаю, что до сих пор еще существует армия тамплиеров — армия молчаливая, хорошо организованная, воины которой занимают важные посты в различных странах мира.

— Похоже, ты говоришь о какой-то масонской организации.

— Ну, ты прекрасно знаешь, что некоторые масонские организации провозглашают себя преемниками ордена тамплиеров. Но та организация, о которой я говорю, — настоящий преемник ордена, хотя о ней ничего не известно. Я уже пять лет прикована к этому креслу на колесах. С помощью списка, который мне дал мой отец, и при содействии одного очень пробивного журналиста мне удалось составить схему, как я считаю, подлинной организации тамплиеров. Надо сказать, это было нелегко. Майкл — упомянутый мною журналист — уже мертв: три года назад он погиб в автомобильной катастрофе. Думаю, его убили именно они. Если кто-то подбирается к ним слишком близко, он сильно рискует своей жизнью. Я это знаю, так как навела справки о том, что произошло с такими любопытными, как мы.

— Тебе, похоже, мерещатся всякие подпольные организации, орудующие вокруг нас.

— Анна, я верю, что существует два мира: тот мир, который мы видим и в котором живет абсолютное большинство людей, и другой, скрытый мир, о котором мы ничего не знаем и где действуют различные тайные организации — экономические, масонские или какие-то там еще. В этом тайном мире и находится современный орден тамплиеров.

— Даже если ты и права, твои рассуждения не дают объяснения тому, какое отношение тамплиеры имеют к Плащанице.

— Я этого не знаю. К сожалению. Я рассказала тебе все это потому, что, возможно, твой отец Ив…

— Говори же.

— Возможно, он один из них.

— Тамплиер той тайной организации, в существование которой ты веришь?

— Ты, видимо, думаешь, что я рассказала тебе какие-то байки, но я — журналистка, так же как и ты, Анна, и прекрасно отличаю вымысел от реальности. Я изложила тебе то, во что я верю. Тебе же нужно быть последовательной в своих действиях. Если Плащаница принадлежала тамплиерам и отец Ив — потомок Жоффруа де Шарнея…

— Но Плащаница не является подлинным погребальным саваном Христа. Ее исследование с помощью углерода-14 не оставило на этот счет никаких сомнений. Мне неизвестно, зачем эти де Шарни сначала ее прятали и зачем они впоследствии заявили о существовании Плащаницы. В общем-то, мне не известно практически ничего.

Анна чувствовала себя удрученной. Слушая Элизабет, она осознала, что слова этой шотландки вызывали у нее такую же реакцию, какую она сама вызывала у разных людей, рассказывая им о своих предположениях относительно Священного Полотна.

В какой-то момент она даже стала сама себе противна. Ей показалось, что она совсем потеряла здравый смысл, все больше увязая в этой абсурдной истории, пытаясь продемонстрировать, что она умнее людей из Департамента произведений искусства. Она подумала, что надо позвонить Сантьяго, и представила, как он обрадуется, когда она ему заявит, что прекращает заниматься Плащаницей.

Элизабет и Поль, увидев, что она задумалась, не стали ей мешать. Они заметили по недоверчивому выражению лица Анны, что она пребывает в полном смятении. Для нее они были одними из тех немногих людей, с которыми она откровенно говорила о современном ордене тамплиеров и о проводимом ею расследовании. Она ведь далеко не всем рассказывала о своих догадках, опасаясь за свою жизнь и за жизнь тех, кто ей помогает.

— Элизабет, ты отдашь ей это?

Слова Поля вернули Анну к действительности.

— Да, отдам.

— Что ты собираешься мне отдать? — спросила Анна.

— Возьми это досье. Оно представляет собой своего рода итог моей работы за последние пять лет. Моей работы и работы Майкла. Там указаны имена и изложены биографии тех людей, которые, с нашей точки зрения, являются новыми магистрами ордена. По моему мнению, лорд МакКолл — его Великий магистр. Впрочем, прочти сама. Однако у меня к тебе одна просьба. Мы доверяем тебе, и мы убеждены, что ты вот-вот раскроешь какую-то тайну. Не знаем, какую именно и в какой области, однако она будет иметь отношение к Ним. Если эти бумаги попадут в Их руки, нас убьют. В этом ты можешь быть уверена. Поэтому я прошу тебя не доверять никому, абсолютно никому. У Них везде есть уши — в судах, в полиции, в парламентах, на биржах… в общем, везде. Они наверняка уже знают, что ты приходила к нам, однако не знают, что именно мы тебе рассказали. Мы уделяем большое внимание безопасности, и у нас есть аппаратура, позволяющая обнаруживать микрофоны для подслушивания. Хотя, конечно, нет никаких гарантий, что таких микрофонов здесь нет, поскольку Они — очень могущественные люди.

— Извините, а вам не кажется, что вы немного впадаете в паранойю?

— Думай, что хочешь, Анна. Ты взялась проводить расследование, пытаясь доказать существование современных тамплиеров, потому что верила в их существование. Ты выполнишь то, о чем мы тебя попросили?

— Не переживай, я никому не расскажу об этом досье. Хочешь, я верну тебе его, после того как прочту?

— Уничтожь его. Это всего лишь бумаги, но, уверяю тебя, это досье тебе поможет, даже очень, особенно если ты решишь продолжать начатое.

— А почему ты считаешь, что я не собираюсь продолжать начатое?

Прежде чем ответить, Элизабет вздохнула.

— Тебя видно буквально насквозь. Причем даже в большей степени, чем ты можешь себе это представить.

В церкви сильно пахло ладаном: служба закончилась совсем недавно. Аддай быстрым шагом направился к самой дальней от алтаря исповедальне, находившейся за углом, в стороне от любопытных глаз.