Возможно, отец Ив имел какое-то отношение к тамплиерам, однако к каким — тамплиерам из прошлого или тамплиерам из настоящего? И если он действительно имел к ним отношение, то как это могло помочь ей в ее расследовании?
«Никак», — сказала она себе. Она и в самом деле не понимала, как это использовать. Она представила, как этот очень красивый священник с невинной улыбкой говорит ей, что его предки действительно участвовали в крестовых походах и что его семья действительно происходит из окрестностей города Труа. Ну и что? Что это подтверждало? Ничего, ничего это не подтверждало. Однако интуиция подсказывала Анне, что в этом что-то было, она вот-вот могла ухватиться за ниточку, которая должна ее куда-то вывести. Ниточка, которая тянулась от Жоффруа де Шарнея к Жоффруа де Шарни и затем — через различные исторические события — к отцу Иву.
Однако отец Ив не имел никакого отношения к пожарам в соборе, в этом Анна была уверена. Где же тогда ключ к разгадке всей этой истории?
Анна почти ничего не ела за обедом. Она позвонила Жану и почувствовала какое-то облегчение, услышав его голос в телефонной трубке, уверявший ее, что Поль Бизоль хоть и немного странный, но все же хороший человек, а потому она может доверять ему.
В три часа Анна снова направилась в редакцию журнала «Тайны». Когда туда пришел Поль, она уже ждала его в кабинете Элизабет.
— Ну что ж, у нас есть кое-какие новости, — сказала Элизабет. — Твой священник принадлежит к влиятельной семье. Его старший брат был депутатом, а теперь работает в Государственном Совете. Его сестра — судья Верховного Суда. Они происходят из мелкопоместного дворянства, хотя после Великой французской революции Шарни живут как настоящие буржуа. У этого священника есть влиятельные покровители в Ватикане: ни больше, ни меньше, а сам кардинал Визье является другом его старшего брата. Однако самой сенсационной новостью является то, что Эдуард, наш специалист в области генеалогии, прокорпев три часа над его генеалогическим деревом, считает, что этот де Шарни и в самом деле является потомком тех Шарнеев, которые участвовали в крестовых походах, и, что наиболее важно, — потомком того Жоффруа де Шарнея, который некогда являлся наставником ордена тамплиеров в Нормандии и был сожжен на костре вместе с Жаком де Моле.
— Вы уверены в этом? — спросила Анна, не веря своим ушам.
— Да, — ответила Элизабет, не моргнув и глазом.
Поль Бизоль, увидев выражение сомнения на лице коллеги-журналистки, решил вмешаться.
— Анна, Эдуард — профессор, причем талантливый историк. Я знаю, что Жану не нравится наш журнал, однако уверяю тебя: мы никогда не публиковали никаких материалов, которые не могли бы подтвердить фактами. Наш журнал занимается расследованием исторических тайн, которые мы пытаемся раскрыть. И этот ответ всегда дается историками, которые время от времени помогают в работе исследовательской группе, сформированной из журналистов. Нам еще никогда не приходилось опровергать напечатанные нами материалы. Мы также никогда не утверждаем того, в чем не уверены. Если кто-то выдвигает какую-то гипотезу, мы так и говорим: это — гипотеза, и не выдаем ее за действительность. Ты утверждаешь, что некоторые из случившихся в Туринском соборе пожаров имеют какое-то отношение к прошлому. Я об этом ничего не знаю, потому что нам еще не приходила в голову такая мысль, а стало быть, мы не прорабатывали эту версию. Ты Считаешь, что тамплиеры некогда были собственниками Плащаницы. Возможно, ты и права, точно так же как ты, возможно, права и в том, что отец Ив происходит из старинной семьи — семьи аристократов и тамплиеров. Ты задаешься вопросом, могли ли иметь тамплиеры какое-либо отношение к инцидентам в соборе? Я не знаю, что тебе ответить на этот вопрос, потому что мне ничего не известно об этом, хотя думаю, что не имели. Откровенно говоря, я считаю, что тамплиерам нет никакого смысла пытаться нанести какой-либо вред Плащанице, а если бы они захотели ее заполучить, она уже давно была бы у них. Они являются весьма мощной организацией, гораздо более мощной, чем ты можешь себе представить, и способны буквально на все.
Поль взглянул на Элизабет, и та кивнула ему. У Анны едва не пропал дар речи, когда она увидела, как кресло, в котором сидела Элизабет, стало двигаться в ее сторону. Анна только сейчас заметила, что это кресло, на первый взгляд казавшееся обычным офисным креслом, было специально приспособлено для тех, кто не может ходить.
Элизабет остановила свое кресло перед Анной и подняла одеяло, укрывавшее ее ноги. Раньше Анна не видела этого одеяла, потому что его заслонял письменный стол.
— Я шотландка. Не знаю, говорил ли тебе об этом Жан. Мой отец — лорд МакКенни. Он был знаком с лордом МакКоллом. Ты, скорее всего, никогда ничего о нем не слышала. Этот лорд — один из самых богатых людей в мире, однако он никогда не фигурирует ни в газетных материалах, ни в телевизионных передачах. Его мир — это не тот мир, в котором живем мы. Его мир — это мир могущественных людей. У него есть весьма впечатляющий замок — старинная крепость тамплиеров, расположенная неподалеку от островов Смол. Но он отнюдь не отличается гостеприимством. Шотландцы склонны верить в легенды, и об этом лорде МакКолле легенд существует много. Некоторые жители из близлежащих деревень называют его Тамплиером и уверяют, что время от времени к нему прилетают на вертолете какие-то люди. Среди них бывают и члены британской королевской семьи. Однажды я рассказала Полю о лорде МакКолле, и у нас возникла мысль сделать репортаж о бывших поселениях и крепостях тамплиеров, разбросанных по всей Европе, провести своего рода инвентаризацию, попытаться разобраться, какие из них еще сохранились и кому они сейчас принадлежат, а какие уже развалились к этому времени. Мы подумали, что было бы неплохо, если бы лорд МакКолл позволил нам посетить его замок. Мы взялись за эту работу, и поначалу у нас не было особых проблем. Существуют сотни крепостей тамплиеров, большинство из них уже лежит в руинах. Я попросила своего отца, чтобы он договорился с лордом МакКоллом о посещении и фотографировании его замка. Ничего не вышло: лорд МакКолл придумал множество причин, чтобы вежливо отказать отцу. Я не смирилась с этим и попыталась добиться поставленной цели собственными силами и все-таки пробраться в этот замок. Я позвонила лорду МакКоллу по телефону, но толку из этого не вышло, потому что секретарь вежливым голосом сообщил мне, что лорда МакКолла нет на месте, что он уехал в США и, следовательно, не может меня принять. Он же, секретарь, не имеет полномочий разрешать мне фотографировать их крепость. Я пыталась уговорить его разрешить мне приехать в замок, но он твердо стоял на своем и говорил, что это невозможно, потому что без разрешения лорда МакКолла никто не может приехать в его резиденцию. Я не хотела сдаваться и решила явиться к воротам замка, думая, что, раз уж я окажусь там, им ничего не останется, кроме как впустить меня. Прежде чем подойти к крепости, я поговорила с жителями из близлежащей деревни. Все они относились к лорду с благоговейным уважением, причем уверяли, что он — благодетель и проявляет заботу о том, чтобы у них все было хорошо. Было видно, что они его не просто уважали — они его обожали. Никто из них и пальцем не пошевелил бы, если бы знал, что это может причинить ему вред. Один из местных жителей рассказал мне, что его сын остался в живых только благодаря тому, что МакКолл оплатил стоящую огромных денег операцию на сердце, которую пришлось делать в Хьюстоне, в США. Когда я подошла к ограде, построенной вокруг относящихся к замку земель, я поняла, что мне ее не преодолеть. Я стала идти вдоль стены, подыскивая место, где через нее можно было бы перелезть. За стеной, посреди рощи, я увидела увитую плющом каменную часовню. Чтобы понять, что произошло дальше, тебе нужно знать, что я когда-то очень увлекалась альпинизмом. Я начала заниматься им еще в десятилетнем возрасте, и мне даже удалось покорить некоторые известные вершины. В общем, перелезть через какую-то там стену мне казалось совсем нетрудным делом, пусть даже у меня и не было соответствующего снаряжения. Не спрашивай, как я это сделала, но мне все-таки удалось залезть на стену и спрыгнуть с нее на территорию усадьбы. Последнее, что я помню, — я услышала шум, а затем почувствовала сильную боль в ногах и упала. Слезы брызнули у меня из глаз, и я стала корчиться от боли. Затем я увидела человека, направившего на меня ружье. Он поговорил с кем-то по переговорному устройству, приехал джип, и меня отвезли в больницу. С тех пор мои ноги парализованы. В меня стреляли не для того, чтобы убить. В меня целились с таким расчетом, чтобы покалечить именно таким вот образом. Естественно, общественное мнение было на стороне охранников лорда МакКолла. Я была для всех лишь нарушительницей, перелезшей стену, окружавшую земли вокруг крепости.
