— Бет, отправляйся к выходу и доложи подкреплению о ситуации. Скажи, чтобы шли искать нас, да побыстрее. Мы продвигаемся вперед, попытаемся разыскать отряд «Эхо».

Бет перевела взгляд с нее на мертвецов, лежащих в коридоре.

— Господи… вы действительно хотите лезть через них?

— Как обычно говорят, жизнь паршивая штука… — неудачно пошутила Грейс и тут же пожалела, что раскрыла рот. Потому что этот перл черного юмора заканчивался так: «…после которой приходит смерть». Невысказанные слова повисли в воздухе, словно проклятие.

Переход через баррикаду из трупов был кошмарен.

«Не думать, не думать, — повторяла она, перешагивая через головы мертвых людей. — Не думать об этом». Наконец Грейс спрыгнула на бетон, радуясь, что под ботинками жесткая поверхность, а не гниющая плоть и кости. Когда ее команда спустилась следом за ней, она увидела, что лица товарищей побелели от потрясения, рты плотно сжаты, глаза горят. Одни были в ярости, другие подавлены. В молчании они спешно проверили несколько оставшихся помещений, но не обнаружили никого живого.

Отряд добрался до Т-образной развилки и остановился. Не считая Рэдмана, Бет и снайпера, у Грейс оставалось девять бойцов, вместе с ней — десять. Они разделились поровну и направились в противоположные стороны.

Старшему сержанту Марку Алленсону исполнилось тридцать, он четыре года прослужил на флоте и уже больше года являлся агентом ОВН. Он был сообразителен, умен, и майор Кортленд сразу же выбрала его своим заместителем. Она доверяла суждениям Алленсона и полагалась на его умения и способности, которые он продемонстрировал в семи различных спецоперациях с участием ОВН. В отряде Марка любили, Грейс прекрасно знала, как тепло относятся к нему бойцы. Сама она такой популярностью не пользовалась, но так и должно было быть. Лучше, когда второй командир выглядит в глазах подчиненных более снисходительным и человечным, — тогда первому легче сохранять необходимую дистанцию.

Алленсон бежал вдоль коридора, внимательно глядя по сторонам и выставив перед собой дуло винтовки. У нового поворота он вскинул руку, приказывая остановиться. Здесь повсюду были раскиданы вещи — одежда, игрушки, сумки, детские коляски… Ага, вот и мусорные баки. Что за странная помойка… Марк прикинул, сколько трупов он видел позади. Приблизительно выходило, что предметы, разбросанные здесь, принадлежали вдвое большему числу людей. А может, и втрое.

Он побрел вперед по ржавой воде. Тупик. Стальная дверь была забрана тяжелой цепью. Шоколадно-коричневые пятна проступали на стенах. Алленсон почувствовал озноб. Его охватило ужасное предчувствие, которому он не желал поддаваться.

— О господи, — прошептал он и отступил.

Слева от него лампочка пожарной сигнализации внезапно мигнула и взорвалась, выбросив в коридор сноп искр. Они попали на большой кусок старой газеты, торчащий из бачка, и она занялась в тот же миг, вспыхнул высокий огонь, яркий и горячий. Алленсон сделал еще шаг назад, и тут бумага выпала из бачка на соседнюю кучу тряпья, которая тоже загорелась. Он уловил легкий химический запах.

— Сержант, — позвал его кто-то из бойцов. — Тут есть огнетушитель. — И солдат потянулся, чтобы снять его со стены.

Марк хотел крикнуть: «Нет!»

Но мир взорвался раньше. Алленсон и его команда превратились в пар за долю секунды.

Грейс ощутила взрыв раньше, чем услышала его. Когда она повернулась на звук, ударная волна настигла ее и придавила к стене. Кортленд покачнулась и, мгновенно задохнувшись, упала на колени. Пока она силилась набрать в грудь воздуха, дым заполнил легкие и вынудил ее согнуться в приступе болезненного кашля. Бетонная пыль запорошила глаза. Рядом давились и кашляли другие бойцы, однако звуки доносились до Грейс, как сквозь толщу воды, и она не сразу поняла, что ее оглушило.

— Алленсон… — простонала Кортленд. — Господи…

Она потянулась за оружием, наполовину погребенным под завалом, и поднялась, опираясь на ствол. Дым рассеивался, но кругом все покрывал серый налет, отчего очертания предметов становились размытыми. Грейс вытащила из-под кевларового костюма край футболки и сделала из нее фильтр. Легкие протестовали, хотелось кашлять, но майор сдержалась. Немного отдышавшись, она просипела:

— Отряд «Альфа», сосчитайсь!

Ответили несколько слабых голосов. Похоже, от команды осталось всего четверо агентов. Еле живых, в крови и синяках. Грейс вернулась назад, к развилке, питая крошечную надежду найти еще кого-нибудь в живых. Но стены исчезли, в полу зиял громадный кратер. Она увидела какой-то сор. Часть оружия. Руку. Больше ничего.

Впереди, по ту сторону дымящегося провала, где прежде находились тяжелые стальные двери, наблюдалось какое-то движение. Грейс различила фигуры, бледные, как дым, который их окутывал, подняла свой фонарик и посветила внутрь помещения, похожего на пещеру. Первое, что она увидела, — раскромсанные куски тел. Но за ними, заполняя пространство буквально от стены до стены, топтались бродяги. Сотни живых мертвецов. Тех, что стояли ближе к дверям, искалечило взрывом, у многих не хватало рук, на груди и животе чернели страшные раны. Другие, оказавшиеся в глубине помещения, остались невредимы. Все они таращились на Грейс, видимо, зомби привлекал источник света. И вот эта масса колышущихся мертвецов, с ввалившимися глазами и красными ртами, которые раскрывались и шевелились, словно предвкушая пиршество, качнулась вперед, и бродяги, все как один, испустили жуткий вопль неестественного голода.

— Нет… Боже, нет… — выдохнул кто-то рядом с ней.

Джексон, ее единственный уцелевший сержант. Грейс понимала, что оставаться здесь и сражаться — чистое самоубийство.

— Все назад! — прокричала она и отступила.

В этот момент чудовища ринулись на людей, перелезая через трупы.

Вдруг раздалось далекое стаккато автоматного огня. Даже почти оглохшая, Грейс узнала звук АК-47.

— Джо… — прошептала она, затем повторила громче: — Джо! — И помчалась на шум стрельбы.

Джексон, Скип и бойцы «Альфы» не отставали, надеясь, что там, куда они спешат, придется сражаться с живым врагом. Их не учили воевать с теми, кто уже мертв.

Крисфилд, Мэриленд.

Среда, 1 июля, 3.38

Мощный взрыв всколыхнул все здание, он был раз в десять громче предыдущего. Штукатурка и обломки металла полетели с потолка, несколько ламп вспыхнули белым светом, а затем осыпались фонтаном дымящихся осколков. Мы скорчились на полу, ожидая следующего удара, но спустя миг рокот затих и завод погрузился в зловещую тишину.

— Что за черт, — проворчал Банни.

Старший сплюнул.

— Это еще не кавалерия, селянин. Взрыв не того типа.

В коридоре снова послышалась пальба, но у стрелявших не было ни малейшего шанса пробить дверь. Я не понимал, зачем они вообще утруждают себя. Затем меня осенило: возможно, выстрелы означают не атаку, а оборону.

— Грейс! — произнес я вслух, и сейчас же прозвучала очередь — на сей раз определенно МР-5. Я выдержал паузу и взглянул на Банни, который усмехался.

— А вот теперь, — сказал он, — точно кавалерия.

Он сделал шаг к двери, и вдруг она рухнула. Стена развалилась на куски. Я бросился влево и увлек с собой Олли. Старший аккуратно шагнул в другую сторону, избежав столкновения с покореженным металлом. Банни не успел отскочить, и кусок окалины размером с футбольный мяч угодил ему по шлему и сбил с ног. Из дыма проступили силуэты, мы с Симсом перекатились за лабораторные столы и замерли, выставив перед собой дула. Двое прыгнули в комнату с автоматами наперевес и заорали по-английски, чтобы мы стояли на месте и сложили оружие. Голос погромче принадлежал женщине.

Грейс.

Я начал было улыбаться, но затем заметил кровь на ее искаженном лице и дикое выражение глаз. Онемевший от напряжения палец на спусковом крючке дернулся, сердце замерло в груди. «Господи! Неужели ее заразили?!»