— У меня все получится, — снова повторила она и открыла дверь отеля.

Сжимая в руке карту, она продолжала путь. Указания были простые: миновав Уильямсберг, выехать на шоссе номер 5, которое ведет к плантациям, по нему проехать несколько миль и попасть на Мактерн-роуд. Через три мили свернуть направо к Эдилин-роуд и проехать через весь город к своему новому старому дому.

Мактерн-роуд найти оказалось не трудно, но Джос подумала, что ошиблась, потому что дорога шла через дремучий лес. Она читала, что Эдилин расположен посредине диких земель, но не ожидала, что это будут первобытные леса.

Она свернула в сторону, когда мимо нее проехал большой черный грузовик — двое мужчин везли рыбачью лодку с двумя подвесными моторами.

При повороте на Эдилин-роуд стоял указатель, и Джос обрадовалась, что дорога в хорошем состоянии. Она почему-то ожидала, что это будет усыпанная гравием дорога, поросшая сорняками.

Примерно за милю до города глухой лес расступился перед дубовой рощицей, кустами и кленами, явно посаженными человеком. Джос поняла, что она въехала на земли когда-то богатой плантации.

Приблизившись к центру Эдилина, Джос на минутку остановилась, чтобы осмотреться. Информация на веб-сайте была правдива только отчасти. Город оказался наполовину меньше, но вдвойне очаровательнее. Над улицей зеленым шатром нависали огромные ивы, так что все парковки находились в тени. Новых домов не было, а старые здания отличались ухоженностью и красотой.

Слева располагалась церковь. Джос повернула направо, туда, где, видимо, находился центр города. Ей хотелось увидеть парки, которые были заложены при основании Эдилина, и особенно старый дуб.

Следующий поворот налево вывел ее на центральную улицу — Лэрдтон-стрит. Все соседние улицы тоже носили шотландские названия. Джос подумала, что в восемнадцатом веке конюх, Ангус Харкорт, став предводителем собственного клана, таким образом оповещал всех, что этим городом владеет он.

Джоселин миновала киоск мороженого, который выглядел совсем как в старом кино, и книжный магазин.

Наличие книжного магазина ее очень порадовало. Покупать новенькие книжки было любимым занятием Джос.

Посреди обширной, поросшей травой поляны рос огромный дуб. Под его сенью пряталось полдюжины скамеек, на одной из них целовалась парочка подростков, а ребятишки, играющие на лужайке, смеялись над ними.

Два последних дома у дороги, которая потом исчезала в зарослях деревьев, были именно те, которые Джос видела в Интернете. Большие, белые и симпатичные. Перед одним из них женщина подметала крыльцо, но выронила щетку и уставилась на Джоселин, хотя наверняка знала, кто она такая.

Джоселин так поразила реакция женщины, что она оглянулась и едва не пропустила поворот в конце улицы Лэрдтон. За квартал отсюда она видела указатель. Взглянув в зеркало заднего вида, Джос заметила, что женщина ушла с крыльца. Скорее всего поспешила в дом, чтобы незамедлительно сообщить новость. Интересно, о чем они судачат? Что появилась незнакомка, которая собирается прибрать к рукам любимое детище мисс Эди?

Джоселин медленно ехала дальше. Ей попалось на пути только три дома, и, по-видимому эти постройки уже относились к поместью Эдилин-Мэнор. Дома были старые, но отремонтированные, с годами они обрастали пристройками.

Джос подъехала к каменным колоннам, густо увитым побегами винограда. На одной из колонн была установлена мраморная плита, и, разобрав несколько букв, Джоселин поняла, что на ней написано.

Это здесь, подумала она и поехала дальше. Но в округе было так много огромных деревьев, что поначалу она не могла ничего разглядеть и даже подумала, что виденное на фотографии давно не существует.

Внезапно деревья расступились, и Джос увидела дом, он выглядел точно так, как на фотографии. Так как она в своей жизни посещала много старинных особняков, то сразу же поняла, что здесь все осталось так, как было когда-то. Окна, ставни, водосточный желоб были в превосходном состоянии.

С обеих сторон дома располагались флигели. Каждый имел свой собственный вход и крыльцо. В какой-то момент Джос подумала, не постучать ли в дверь и не попросить ли разрешения войти? Но это было бы смешно, ведь это ее собственный дом.

Продолжая рассматривать особняк, она вышла из машины, открыла багажник и вытащила чемодан. Она катила его за собой, поднимаясь по ступеням маленького крыльца у центральной двери.

Вытащив ключи из кармана куртки, Джос вставила ключ в старый замок и повернула. Сердце бешено колотилось.

— Эй! Есть тут кто-нибудь? — крикнула Джоселин, открыв дубовую дверь.

По виду старого дерева можно было сказать, что эта дверь всегда находилась здесь, значит, ей по меньшей мере две сотни лет. Перетащив большой черный чемодан через порог, Джос вошла в холл, стук каблуков отдавался гулким эхом.

Справа от нее были две закрытые двери, слева еще две двери на дальней стороне лестничной площадки. Она надеялась, что дом не перестраивался и что за дверьми скрывались большие комнаты, а не маленькие закутки, на которые их разделили прежние владельцы.

Лестница была изумительная. И Джос не сомневалась, что балясины сделаны из цельного красного дерева. Повернувшись, она посмотрела наверх и увидела множество закрытых дверей.

В дальнем конце огромного пустого коридора она обнаружила большое окно. Отсюда были видны старые деревья, такого же возраста, как и сам дом. Ей захотелось прогуляться под ними и посидеть на маленьком железном стульчике, выкрашенном в белый цвет.

Пока она смотрела в окно, из правого флигеля вышла девушка. Она держала в руках что-то похожее на платье и корзинку со швейными принадлежностями. Джос удивленно поморгала, решив, что сместилось время. Кто сегодня шьет? Кто сегодня пользуется корзинкой с подушечками для иголок и катушками разноцветных ниток? Или мисс Эди послала ее в такое место, где время остановилось?

Джос улыбнулась этой мысли, но улыбка мгновенно погасла. Хотя прошло несколько месяцев со дня смерти старшей подруги, Джос никак не могла смириться с ее уходом. Больше не было ни забавных сообщений, ни бесед по телефону, которые могли длиться часами. Больше они не сидели за остывшим чаем и не обсуждали ее страхи, беспокойства и радости. Никогда больше она не услышит знакомые слова: «Конечно, это не мое дело, но если бы я была на твоем месте, то я бы…»

Джос заморгала, прогоняя слезы, взглянула на закрытую дверь, ведущую из длинного коридора во двор, где в тени большого дерева устроилась девушка с шитьем. Нужно было осмотреть другие комнаты, найти бакалейную лавку и подумать, где расположиться на ночлег. Но Джос снова взглянула на девушку — и любопытство победило.

Джос нашла ключ от задней двери и, выйдя на свежий весенний воздух, направилась к девушке. Она была так занята шитьем, что не слышала шагов, поэтому Джос успела рассмотреть ее. Девушка была очень молоденькой, лет двадцати с небольшим, и выглядела как невинное дитя с открытки. Лицо прелестной овальной формы и кожа точно фарфор. Темные волосы отливали золотом, что выглядело натурально.

Джос не хотела напугать ее, поэтому еще издали сказала:

— Привет!

Но девушка продолжала шить, не поднимая головы. И только подойдя ближе, Джос увидела, что к ушам девушки тянутся тонкие провода. Улыбаясь, Джос выдвинула стул из-за стола и села напротив.

— Привет! — сказала девушка, все еще не поднимая головы.

Она вытащила из ушей наушники и выключила ай-под.

— Позвольте угадать, — сказала Джос. — Эниа?

Хорошенькая девушка заморгала и улыбнулась.

— О, я знаю, я выгляжу так, будто за всю свою жизнь не видела ни одного непристойного фильма и, разумеется, слушаю ангельскую музыку. Моя мать была хиппи, — продолжала она. — Отец — доктор и консерватор, но мать обожает рок и ставит на полную катушку, когда отца нет дома.

— А соседи не жалуются?

— Одна жаловалась, но мать пригласила ее выпить, и когда отец пришел домой, они обе танцевали. С тех пор соседка больше не жалуется.