— В лесу скоро совсем стемнеет, — сказал он, вслушиваясь в глухую, тревожную тишину, и обернулся к Орну, — Ты уверен, что найдешь дорогу?

— Даже с закрытыми глазами, — ответил демон, — Я устраивал то убежище для Темной госпожи.

Ронф удивленно присвистнул.

— Ну, и что? — пожал плечами Нок, — Со всяким может случиться. Может, мне стоит пойти с тобой, дружище?

— Нет, — слабым голосом возразил Элиа и сел в своих санках, — Я пойду с ним.

— Поедешь, — мягко возразил Вернигор, склоняясь над Элиа и укладывая его обратно, — Мы будем ждать здесь, Орн. Если вы не вернетесь к восходу звезды Аэрендэль, мы пойдем вас искать.

— Пусть будет так, — согласился Орн и взял у Кадо веревку саней.

— Я тоже с вами, — попробовал было сказать Кадо, но Элиа жестом остановил его.

— Дождись здесь, — тихо сказал Элиа, посмотрел на остающихся на опушке друзей, и все увидели, что глаза у него черно-зеленого цвета.

Орн потянул сани за собой. Стоило ему сделать шаг к опушке, деревья угрожающе заскрипели. Могучие стволы закачались, точно их трепала буря. Ветки и сучья ощетинились, как копья. Растрясая снег, из земли появились корни. Они извивались и тянулись вверх, пытаясь схватить за ноги непрошенных гостей.

— Я же говорил, поганое место! — воскликнул Ронф и отскочил назад.

Вернигор выхватил меч и срубил две ветки со старого орешника. Но третья хлестнула его по лицу и выбила меч из рук. Кроны деревьев волновались все больше. Казалось, еще минута деревья вырвут корни из земли и пойдут в наступление на чужаков.

— Он не хочет, чтобы вы прошли, — сказал Кадо.

— Злой колдун! — убежденно воскликнул Нок.

Орн медленно вынул из ножен меч, подаренный королем Эринардом.

— Слушай, темноборский чародей! — громко сказал он, глядя поверх волнующегося моря деревьев, и выставил острие меча перед собой, — Я собираюсь войти в твой лес, нравится это тебе или нет. Не заставляй меня рубить эти прекрасные деревья. Угомонитесь, я не хочу вам зла, — сказал он деревьям и опустил меч.

Грозный шелест затих, словно волшебный ветер, поднимавший его, внезапно улегся.

— Вот это другое дело! — одобрительно крякнул Нок.

— Они послушали тебя. Иди, — сказал Вернигор, поднял свой меч и убрал в ножны.

— Возвращайтесь скорее, — сказал Кадо, помахав рукой на прощание.

— А то нам очень стремно, — добавил Ронф.

Орн снова взялся за веревку санок и начал пробираться по сугробам вперед. Деревья стояли неподвижно. В воздухе снова загустела тишина.

Лес молчал. Снег поскрипывал под полозьями санок и хрустел под ногами Орна. Солнце затерялось далеко сзади в полях, тянущихся к западу, и на Темноборье мягко опускалась темнота. Но демон легко находил дорогу. Даже если бы он позабыл нужные тропинки, деревья и кусты не дали бы ему ошибиться. Они склонялись и расступались перед Орном, указывая путь. Орн и Элиа, которого он вез в санях, уже совсем углубились в лесную чащу, когда на небе заискрился Альвиан.

— Потерпи еще немного, — сказал демон, видя, что Элиа стал совсем бледным, и даже губы у него посерели, — Путь не очень далек, просто дорога плутает в лесу, и санки немного задерживают нас.

Друзья вышли на широкую поляну среди вековых елей. Кругом белел нетронутый снег, не помеченный ничьими следами.

— Орн, может, ты пойдешь дальше один? — спросил Элиа, присев в санях, — Я подожду здесь, а ты приведешь отшельника ко мне. Думаю, он не станет возражать, если сам выходит из леса к жителям Альдина.

— Ты уверен? — засомневался Орн.

Элиа кивнул.

— Так будет быстрее. Иди.

— Но…, — Орн нерешительно оглядел темнеющие лесные своды, похожие на запутанные коридоры, — А если волки?

Элиа слабо улыбнулся в сумерках.

— У меня есть меч, — сказал он, — Кроме того, я думаю, владыка Эверонт не затем так издевается надо мной, чтобы отдать так просто волкам на съедение. Ступай.

Орн укутал Элиа своим плащом поверх одеяла и зашагал в лес.

— Я скоро, — сказал он и скрылся в темноте.

Демон углубился в заросли густых колючих кустов и могучих елей. Даже в преддверии зимней ночи он легко узнавал дорогу. Он знал, куда ведет запутанная одинокая тропа. Не прошло и нескольких минут, как деревья расступились, и глазам демона открылась поляна. На ней одиноко возвышалась вековая ель. У самых ее корней чуть приподнимался засыпанный снегом холм земли. В нем чернела дыра входа, ведущего в землянку. По бокам от входа виднелись еще два отверстия поменьше — окна. Из них наружу лился слабый свет. Обозревая представшую перед ним картину, Орн поневоле ощутил холодок тревожного беспокойства. Ему вдруг захотелось бежать отсюда со всех ног. Чтобы прогнать наваждение, демон схватился за меч. От рукояти Дарано исходило живительное тепло. Орн покрепче сжал ее и решительно тряхнул светлыми кудрями.

— Это больше не повторится. Я свободен, — сказал он и зашагал к землянке.

Холодало. Мороз забирался под одежду, щипал лица. Чтобы переждать ночь и немного согреться, путники разожгли костер из палых веток, которые собрал Кадо. Он был рад дать работу рукам, чтобы избавиться от тревожных мыслей. Когда жаркое пламя заплясало в ложбинке на опушке, друзья расселись в круге света, протянув к огню руки.

— Я так с вами троллем стану! — проворчал Ронф, — Это они обожают ледышки, снег и все такое. А мы, гоблины, в горе живем, нам тепло подавай.

— Как я вас понимаю! — вздохнул Нок, вспоминая гномьи пещеры страны Пан, своей далекой родины.

— Да ну? — удивился молодой гоблин.

— Кто-то едет к нам, — сказал Вернигор, прислушиваясь, — Всадник движется со стороны Альдина. Но он не на лошади — слишком легкая поступь.

— А на ком? — хором удивились Ронф, Кадо и Нок.

Не успел Вернигор ответить, как на тропинке, ведущей от берега Альды к лесу, появился единорог. Его голубая шерсть отливала бирюзой в лунном свете. На его спине сидела рыжеволосая всадница в серебристом плаще, какие обычно надевают в дорогу эльфы.

— Тарилор! — в один голос завопили Кадо и Нок, вскочили и кинулись к эльфийке.

— Все-таки не утерпела, — улыбнулся Вернигор.

Тарилор спешилась и приняла в объятия гнома и Кадо. Орландо приветственно заржал.

— Что, соскучилась по нас? — поинтересовался Ронф.

— Ну, не совсем, — пожал плечами Вернигор.

Услышав его слова, эльфийка вдруг отпихнула от себя Кадо и Нока, да так, что те плюхнулись на снег. Карие глаза девушки сверкнули гневом.

— Я не могла остаться дома! — рассерженно воскликнула Тарилор, — Вы обманули меня. Вы все! Вы ведь знали, что Эзельгер…

— Что он не твой жеманный сородич? — перебил Ронф, на которого гнев эльфийки не произвел никакого впечатления, — Не-а, я не знал. И он не знал, — гоблин ткнул пальцем в Вернигора, потом в Кадо, — И он не знал. А вот он знал, — злорадно добавил Ронф, указывая на Нока, — И еще твоя бабуля, Восточный Колдун, король Эринард и Элиа. Здорово они тебя за нос водили, да?

Тарилор обеспокоено огляделась.

— А где Элиа и… Орн? — она произнесла имя демона так осторожно, точно боялась, что от этого он вновь окаменеет.

— В лес пошли, к отшельнику, — доложил гоблин, покосившись на темную массу деревьев, возвышавшуюся совсем рядом, — Кроме них этот вредноватый дедок никого к себе не пустил. Нам вот тут приходится дожидаться.

— Дожидаться! — возмущенно передразнила Тарилор и по-эльфийски подозвала к себе единорога, — Этот лес опасен. Как вы могли их отпустить одних?

Она уселась в седло и натянула поводья, разворачивая единорога к опушке.

— Таков был уговор с отшельником, — объяснил Вернигор, — Мы должны остаться здесь.

— Вот и оставайтесь, — заявила Тарилор, — А я не собираюсь!

Она похлопала единорога по шее, и он бодрой рысцой направился к деревьям.

— Не стоит туда лезть, госпожа! — всполошился Нок.

— Тебя деревья задавят! — крикнул ей в спину Ронф.