Чтобы избавиться от черных дум, Джоа прибегла к испытанному средству — заставила себя думать о маме. Это всегда действовало как целительный бальзам. Вспомнились слова, некогда услышанные от матери: «Ветер не заставит грозовую тучу излиться быстрее, но зато он уносит ее вдаль».

Народная мудрость майя.

Сейчас Джоа очень не хватало ветра.

Образ матери вызвал воспоминание о разговоре с Эстер. История знакомства родителей восхищала Джоа, их любовь представлялась ей идеальной. Наверное, она излишне романтична, ведь сама-то до сих пор ни разу ни в кого не влюбилась.

Все говорили, что Джоа необыкновенная.

Особенная.

Частные учебные заведения, тесты на одаренность, интенсивные занятия… Сама она считала себя обычной, хотя время от времени у нее и возникали вопросы… Почему она никогда не болеет?.. Почему может с фотографической точностью запечатлевать в памяти множество фактов и цифр?.. Но более всего волновали девушку мучительные предчувствия, не говоря уже о сновидениях.

Когда исчезла мать, ей казалось, будто оборвалась пуповина, связывавшая ее с жизнью.

— Мамочка, ты мне так нужна…

Не важно, что она уже взрослая.

Что же касается любви…

Джоа улыбнулась и отвела свет лампы, бивший в лицо. Луч упал на стекло иллюминатора, за которым под самолетом простирался белый покров облаков. Весь ее любовный опыт — поцелуй в четырнадцать лет. Мальчики ее мало интересовали, ей нужен был кто-то особенный, не похожий на остальных, как и она сама. До сих пор никому не удалось пробить защитную броню вокруг ее сердца и пробудить в нем чувство. У Эстер было полдюжины женихов и еще больше увлечений. И у других подруг и знакомых — тоже. Для них любовь уже не была секретом.

Она, наверное, в самом деле какая-то не такая.

Или нет?

Джоа, следуя примеру пассажира справа, сомкнула веки. Она не надеялась погрузиться в сон, но попыталась хотя бы успокоиться перед испытаниями, которые могли ждать ее по прибытии.

Волнение, однако, не отступало.

Джоа снова подумала о матери и снова услышала ее голос: «Цвет небес не голубой, а черный. Но выше их — несть числа разноцветью».

Посольство Испании в Мехико располагалось в районе Колония Поланко, в доме 114 по улице Галилея, там, где она пересекается с улицей Горация. То ли из-за того, что отец был человеком небезызвестным, то ли оттого, что разговор предстоял неприятный, принимал Джоа не только атташе по культуре, но и личный секретарь посла. Сам глава дипмиссии уехал в командировку в страну «великого северного брата» — Соединенные Штаты. Поскольку было еще утро, дипломаты предложили позавтракать и усадили ее за стол, на котором стояли оладьи из кукурузной муки, кушанья из фасоли, такитос и кесадилья.

У Джоа из-за смены часовых поясов и после второй бессонной ночи глаза закрывались сами собой, а есть совершенно не хотелось. Она попросила стакан холодного молока.

Но вначале осведомилась, нет ли новостей.

— Нам нечего добавить к тому, что мы уже вам сообщили, сеньорита Мир, — словно оправдываясь, произнес Альваро Понсе Кесада. — Мы предприняли ряд мер по своим каналам, но…

Секретарь посла подтвердил слова коллеги кивком головы.

Джоа ничего другого и не ждала. Она сидела, выпрямившись и пытаясь казаться спокойной, но сознавала, что в глазах этих взрослых мужчин выглядит оцепеневшей от страха девчушкой.

— Скажите, там, в Паленке, его искали?

— Профессор Мир занимался собственным проектом, и индивидуально, вне утвержденного плана текущих работ, — пояснил атташе по культуре. — Нам не хотелось бы создавать ненужного ажиотажа. С учетом международного авторитета вашего отца у него там, разумеется, были друзья и связи, и он имел практически неограниченный доступ на все объекты археологического комплекса Паленке. Открытие новых захоронений вызвало интерес в международном научном сообществе.

— Новых захоронений?

— Да, гробниц, получивших номера 25, 26 и 27.

— В прессе об этом не пишут.

— Открытие новых руин на Юкатане, в Кампече, Чиапасе или где-то еще в Мексике не считается новостью, сеньорита Мир, — пояснил Альваро Понсе. — Если вы поедете в Перу и чуть копнете, вы наверняка наткнетесь на какую-нибудь плошку или сосуд. То же самое здесь. На Юкатане под каждым холмом скрывается пирамида майя или то, что от нее осталось. Если бы Мексика располагала хотя бы десятой частью тех средств, которые нужны для сохранения ее исторического наследия, были бы раскрыты сотни, если не тысячи секретов прошлого этой страны. Трудно даже представить, какие чудеса таит в себе эта земля.

— Открытые гробницы изучают неспеша, — вступил в разговор секретарь. — И хотя в некоторых находят довольно много интересного, для местных СМИ это не является информационным поводом, не говоря уже о международных агентствах. После обнаружения останков Правителя Сипана[3] в Перу и гробницы номер 63 в Египте ни одно последующее археологическое открытие не заслужило особого внимания газетчиков.

— А с открытия шестьдесят третьей гробницы в Долине Царей прошло уже шесть лет, — добавил атташе по культуре, демонстрируя свою осведомленность.

— Правильно ли я поняла, что пребывание моего отца в Паленке может быть связано с этими тремя захоронениями? — изменила направление беседы Джоа.

— Похоже, что так.

— Сколько времени он там пробыл?

— А вы разве не знаете? — удивился Альваро Понсе.

— Мы перезванивались часто, но не каждый день, — уклонилась она от прямого ответа.

— Завтра будет ровно два месяца, как профессор Мир приехал в Мексику.

Два месяца назад, по словам Мигеля Дурана, отец доверительно сообщил ему, что нащупал что-то важное, но что именно — не уточнил. Не поделился даже с ней, своей дочерью.

Почему?

Отец всегда все рассказывал ей о своей работе. Всегда.

— Его вещи до сих пор там, в Паленке?

— Да, конечно.

— К ним никто не прикасался. Как я уже говорил, до встречи с вами мы сохраняли максимальную конфиденциальность.

— Персонал гостиницы действовал по обычной в подобных случаях схеме: они позвонили в посольство и поставили нас в известность, что проживающий у них гражданин Испании длительное время не проявляет своего присутствия. И ничего более. Мы связались с вами, поскольку вы его ближайшая и, по-видимому, единственная родственница.

Джоа подумала о своей бабушке, жившей на исконных землях уичолов.

— Пока можно констатировать лишь то, что это исчезновение… — секретарь запнулся и, подыскивая слова, сделал рукой неопределенный жест, — глубоко беспокоит нас. Ваш отец — выдающийся ученый и в той или иной мере является публичной личностью. Мы пока ничего не сообщали журналистам, но, полагаю, скоро они сами разузнают о случившемся.

— Нам не хотелось бы, чтобы происшествие вызвало скандал или из-за него возник международный инцидент.

Последние реплики сотрудников посольства больше походили на перепалку, в центре которой оказалась молчавшая Джоа.

— Я тоже не желала бы этого, — согласилась она, не найдя другого ответа.

— У вашего отца были враги?

— Нет.

— Мы не исключаем возможности похищения.

— Похищения? — Она не поверила своим ушам.

— Вы владеете значительным состоянием, недвижимостью, ваша семья известна. Не хочу, чтобы вы подумали, что мы суем нос не в свое дело, но…

Джоа никогда не думала о деньгах. Возможно потому, что деньги у них действительно были.

— До сих пор ко мне никто не обращался с требованием выкупа. — В голове у нее пронеслась мысль об обыске в их квартире, но своим собеседникам она ничего не сказала.

— А если обратятся?..

— Я вам, естественно, сообщу, — соврала Джоа не моргнув.

— Чем вы думаете заняться здесь, сеньорита Мир?

— Полечу в Паленке, разумеется. — У меня самолет в полдень.

— Мы могли бы организовать, чтобы вещи отца прислали сюда, тем самым избавив вас от лишних забот и неудобств, — с явным подтекстом изрек секретарь.