Вот так.

Несмотря на все это, я продолжала встречаться с Эндрю, который происходил из одной из этих генетически ущербных "благородных" семей с Восточного побережья. Он был образованным парнем с кривыми зубами и неплохим чувством юмора, но я ничего не знала о его "высоком происхождении" вплоть до семидесятых годов, когда женщина, писавшая мою биографию[10], рассказала, что его родственники отказались говорить с ней о наших отношениях. Его семейство, вероятно, не хотело, чтобы все знали о том, что их кривозубый отпрыск путался со шлюхой-рокершей. Сами по себе кривые зубы не так уж страшны, но почему его родители, при таких деньгах, не поставили ему в детстве "пластинку"? Я очень благодарна своим родителям за то, что они исправили мои зубы. Иначе я была бы хорошей иллюстрацией к собственной песне "Белый кролик".

Джимми Гэйтер, другой парень из Принстона, чьи родители занимали политические и дипломатические должности и жили в четырехэтажном доме в Истсайде, гулял со Сью, а потом стал ее мужем. Эта парочка, вместе со мной и Эндрю "Кроликом" Мэтисоном как-то устроили двойное свидание, причем сдуру загуляв на всю ночь. Никакого секса, никаких наркотиков, просто немного повозились в снегу в Центральном парке. Но "полиция нравов" в "Финче" решила, что наше ночное развлечение является грубейшим нарушением кодекса чести порядочной девушки. Они посчитали необходимым созвать заседание педсовета и родительского комитета, чтобы проголосовать за наше немедленное исключение из колледжа за нарушение правил поведения. Я до сих пор помню, как мы несколько часов с ужасом ждали их решения.

Мы отделались строгим выговором за аморальное поведение только благодаря ангельской внешности Сью. Но нам все же разрешили остаться, поэтому мы продолжили грызть гранит науки поведения. Ни капельки не шучу. Мы изучали, например, такие темы:

1. Какой вилкой пользоваться в каком случае на обеде с семью переменами блюд - стр. 101.

2. Что делать с чашей для омовения рук. Не пейте из нее - стр. 102.

3. Сидите прямо, ноги скрещены в щиколотках, никогда не кладите ногу на ногу - стр. 103.

4. Узнайте, как бы случайно, сколько наличных у вашего спутника - стр. 104. (Последнее было для всех самым важным.)

Помимо этих важных вещей нам преподавали английский, историю и сценическое мастерство в небольших объемах, чтобы мы не сорвали важный деловой обед и могли связать пару фраз, не наделав грамматических ошибок. Еще они хотели, чтобы мы побольше общались, надеясь, что когда-нибудь потом мы поможем друг другу, вспоминая совместную учебу. Но сейчас я даже не представляю, живы ли мои "дорогие подруги", за исключением одной - Селесты Шейн, более известной как Сиси.

В начале учебного года, после пятичасового чая - в "Финче" были помешаны на чае - родительский комитет собрал нас в актовом зале, чтобы мы могли начать строить те теплые отношения, о которых будем вспоминать в старости. Там-то я и встретила Сиси. Знаете, некоторые люди выглядят по-бунтарски, даже если ведут себя прилично. Вот Сиси так и выглядела. Еще она выглядела, как загорелая блондинка из Южной Калифорнии с обложки моей воображаемой энциклопедии "Как себя вести". Будучи уже тогда замужем за Джином Шейковом, парикмахером, про которого снят фильм "Шампунь", Сиси стояла на одну ступеньку ближе к цели, чем мы.

Мы сдружились, потому что она разделяла мой иронический взгляд на высоколобость Восточного побережья, процветавшую в "Финче". Во время уикенда в Принстоне, проходившем в старошотландском стиле, мы с Сиси возмутили снобов импровизированными танцами и пением, которое находили весьма смешным. Они, со своей стороны, считали это совершенно "неподходящим" и попросили нас больше к ним не приходить. Собственно представление состояло из танцев Сиси (полностью одетой) прямо посередине комнаты, - еще не шокированы? - а я сидела у ее ног и исполняла бестолковщину в стиле Чосера под собственный гитарный аккомпанемент.

Песня была примерно такой:

Если бы какой-нибудь парень из их колледжа спел такую песню, они бы просто сочли это глупым, но разве они попросили бы его уйти и не возвращаться?

Ну и паж-ж-алста.

Еще я знала менее хамские песни, выучив их по пластинкам черных фолк-исполнителей, таких как Стен Уилсон, Мириам Макеба или Одетта. Когда Одетта в том же году давала концерт в Гринвич Виллидж, я исполнила номер "проникни-в-гримерку-после-концерта". Я оказалась там раньше, чем она вернулась со сцены, и поиграла на одной из ее запасных гитар. В отличие от рок-звезд следующего десятилетия, у нее не было телохранителей для оттаскивания поклонников. Совсем наоборот. Она была совсем одна и сильно удивилась, что кто-то любит ее настолько, чтобы прийти к ней в гримерку.

Поскольку голос у меня довольно низкий, мне проще подстроиться под стиль Одетты, чем, скажем, под сопрано Джоан Баэз или Джони Митчелл. Она похвалила мои способности и мягко предупредила, что музыканты постоянно находятся в ситуации "пан или пропал". Но она любила петь и сказала, что это позволяет ей не умереть с голоду, когда работы совсем нет. После этого я много лет не играла на гитаре, пока не пришло время, когда музыка стала неплохим средством заработка, а не только отдушиной для дилетантов.

На весенние каникулы Сиси улетела домой в Лос-Анджелес, а я в тропики, проведя полторы недели на Багамах в компании с еще одной соседкой по комнате, Ролли Миллер. Мы с ней прилетели в Нассау, поискать парней на пляжах, накачаться фруктовыми коктейлями с ромом, немного "подерьмоплясать" под местную музыку и подзагореть. Пофлиртовали, хотя и неудачно, с двумя отпадно выглядевшими загорелыми тридцатипятилетними барменами, у обоих были золотые кольца в левом ухе. Благодаря этим импровизированным серьгам (что предвосхищало требования мужской моды восьмидесятых) они казались романтичными и возбуждающими, похожими на пару карибских пиратов.

До постели дело не дошло, но опыт был настолько впечатляющим, что на следующий курс я решила перевестись в Майамский университет во Флориде - ближайшее к Багамам место, которое я смогла найти. Как ни странно, мой выбор места обучения редко был связан собственно с получением образования. Самым значимым было то, насколько это было весело. Но между "Финчем" и Майамским университетом была еще летняя поездка в

ГОЛЛИВУД!!!

Когда Сиси пригласила меня провести пару месяцев в особняке ее родителей в Беверли Хиллз, я сразу же согласилась. Поскольку я провела большую часть юности в монотонности Пало-Альто и никогда не ходила на свидания со "стариками", Сиси приходилось держать меня на невидимом поводке, иначе я бы попросту очнулась в чьей-нибудь спальне. В конце концов, это была лос-анджелесская киношная тусовка; я теперь имела дело совсем не с неопытными юнцами из колледжа.

"Луау" (теперь мексиканский ресторан на бульваре Ля Синега под названием "Акапулько") был одним из любимых мест Сиси. Однажды вечером мы с ней туда зашли. Когда я проявила желание посмотреть коллекцию старых машин, принадлежавших одному "старику" (лет тридцати, наверное), сидевшему напротив, Сиси сделала резкий отрицательный жест головой. Она отчаянно делала мне знаки, а когда я встала, сообщив, что я еду с ним смотреть машины, скорчила совсем кислую рожу. Я восприняла это как ревность. Сиси меня не остановила, но дала понять, что это - парень не моего круга. Я наплевала на всю ее мимику и уехала в ночь, серьезно думая о редкой возможности посмотреть на антикварные машины.