Опасные эксперименты с собственной жизнью вовсе не означают, что человеку плохо или что он ненавидит собственное тело. Может быть, он, самым примитивным способом, пытается стать частью космоса, изменить себя изнутри - или просто повысить уровень адреналина в крови. "Прыжки Тарзана", автогонки, астронавтика, работа до обмороков, прием наркотиков, форсирование Ла-Манша - все это придумано людьми, пытающимися выйти за так называемые "границы". Иногда это приводит к открытиям, навсегда меняющим облик культуры. А иногда так и остается очередной попыткой хвастливого индивидуалиста вписать свое имя в историю.

Кто знает, что получится...

Когда мы были где-то на Среднем Западе, разразилась гроза, страшнее которой я никогда не видела. Небо постоянно освещалось сполохами. Серые, синие, черные и белые облака прорезались вспышками молний. А над всей этой высоковольтной иллюминацией царили мощные раскаты грома.

Мне хотелось стать частью этой величественной картины - моя обычная реакция. Я открыла окно, скинула с себя всю одежду, залезла на подоконник и стала кричать, как обезумевший болельщик на стадионе, наблюдая за битвой титанов. Обнаженным телом я чувствовала дождь и ветер, грохот заставлял трепетать мою грудь, волосы разметались, закрывая лицо, мой крик с трудом прорывался сквозь громовые раскаты... На несколько мгновений я стала частью постановки настоящего хореографа...

Это было фантастично - до тех пор, пока я не услышала сухой голос разума.

Он говорил тем тоном, который обычно используют стражи порядка, разговаривая с беснующейся толпой: "Грейс, это я, твой барабанщик, Джон Барбата... Пожалуйста, вернись в комнату!" Не знаю, может быть, он решил, что я собираюсь спрыгнуть вниз, или уже подумывал, где найти новую вокалистку, но мои действия ему не нравились. Оно и понятно: я не гимнастка, и он сомневался в моей способности удержать равновесие.

Короче, я слезла с подоконника и могу теперь рассказать эту историю. Я не так уж люблю природу, но иногда так трудно удержаться...

В 1976 году я вернулась в Чикаго, город, в котором родилась, - как выяснилось, чтобы принять предложение, от которого невозможно отказаться. В один из вечеров нашего гастрольного тура, когда мы со Скипом наслаждались друг другом в постели, он вдруг предложил мне выйти за него замуж. Мой брак с Джерри Сликом сложился сам собой, а с Полом мы отношений не оформляли, поэтому такое предложение было для меня в новинку. Мне было очень приятно. Но Скип был так молод, плюс мы оба себя не очень хорошо контролировали (по понятным причинам), поэтому я сказала: "Послушай, я тоже тебя люблю, но уже поздно, мы выпили... Может быть, это просто минутный порыв - давай, ты с утра спросишь меня снова (если захочешь). А если не спросишь, я пойму, что ты просто погорячился".

Скип должен был рано вставать; когда я проснулась, он уже ушел, но на подушке я нашла записку: "Ты выйдешь за меня замуж?" Похоже, этот парень не шутил.

ДА, я хотела жить с ним. И, что важно, я знала, что Чайне он нравится. Скип был молодым и энергичным, так что он мог предложить ей больше, чем просто "Ты поиграй, а я посмотрю..." (как обычно делают отцы). Так что он пришелся по вкусу и маме, и дочке.

Группа всегда заканчивала турне на Гавайях, чтобы можно было отдохнуть и расслабиться. Как-то на Оаху Пэт Дуган, Чайна и я сидели в номере Пэт, расположенном на девятом этаже. Вдруг она взглянула в окно и взвизгнула, увидев лицо Скипа, взобравшегося по наружной стене здания. Перекинув ногу через перила балкона, он улыбнулся и сказал: "Добрый день, дамы!" Чайна захлопала в ладоши, я буркнула: "Ну, здравствуй, Робин Гуд хренов!", - а Пэт набросилась на Скипа, заорав: "Ты, сволочь, меня до инфаркта доведешь!"

В тот вечер вся команда ужинала в фантастическом ресторане "Мишель". Высокие окна огромного зала выходили на пляж, ребенок мог вылезти поиграть в песке. Скип и Чайна воспользовались ситуацией. Они приплясывали у самой кромки воды, а розово-красный закат и темно-синие волны оттеняли их силуэты - именно эту картину я вспоминаю время от времени, когда пытаюсь осознать место, которое оба занимают в моей жизни.

Скип родился в Филадельфии, а будучи светорежиссером, он буквально освещал меня, поэтому мне до сих пор доставляет массу удовольствия старая песенка Элтона Джона:

От чистильщика туалетов в Филадельфии до исполнительного директора "The Who" за три года! Скип был одним из тех счастливчиков (вроде меня), которые, увидев и захотев какую-то вещь, легко ее получают, как будто им выдали документ с надписью "Пропускать везде!"

Наркотики, "группи", лимузины, пятизвездочные отели - у нас было все, о чем мечтаешь, протирая стойки в дешевых забегаловках. Кое-кто, конечно, скажет, что счастья за деньги не купишь, но, как сказал Дэвид Ли Рот[54]: "Зато можно купить огромнейшую, мать ее, яхту, чтобы попытаться доплыть до него".

Иногда, бесспорно, я грустила о чем-то, но я скорее соглашусь потерять все деньги, чем испытать настоящую скорбь. Деньги - ерунда, хорошее настроение - вот главное в жизни. Хотя, может быть, все зависит от конкретного человека: я знаю людей, которые вообще не улыбаются. А я, наоборот, помню, что даже в дерьмовейшей дыре с крысами в подвале, в которой мы жили с Джерри, мне было очень хорошо. Думаю, я похожа на неунывающих героев диснеевских мультиков - что бы ни происходило, моя жизнь все равно напоминала разноцветную сказку с оглушительным звуком и бесконечными титрами.

Мы поженились в ноябре 1976 года, по японскому обычаю, в открытой беседке гостиницы "Ла Хайна" на Мауи. Я чуть не опоздала - мы с матерью украшали орхидеями мое свадебное платье. Боясь, что мы не успеем закончить, я нюхнула кокаину "для нервов", а потом "запила" его ликером, "чтобы хорошо пахнуть". В общем, все пошло наперекосяк, поэтому я решила - в следующий раз никаких наркотиков, никакого алкоголя, даже есть не буду.

Замечательные мысли для новобрачной, не правда ли?

Мы со Скипом стояли, обнявшись, в лучах удивительного гавайского заката, рядом стояла Чайна с венком на голове. Нашими свидетелями были Синтия Боуман и брат Скипа, Билли, а погулять на свадьбе пришла все участники группы со своими семьями. Все были так счастливы за нас, что вскоре уже поливали друг друга шампанским и нюхали сахар, принимая его за кокаин. Пол отсутствовал по делам группы, но Марти тоже не было. Почему? Кто знает... Он так и остался для меня загадкой. Присутствовали все, включая жен, подруг и детей, но Марти, наверное, витал в тот день в своих собственных облаках.