Дверь в кабинет Пипинца была приоткрыта.
Бебут стукнул костяшками пальцев по косяку, дождался разрешающего ответа, сильнее распахнул дверь и вошел. Вслед за ним на красно-белую ковровую дорожку шагнул и Часовских.
– Ермолай Николаевич! – поднялся из-за большого стола черноусый подполковник. – Проходи! Рад видеть… А кто это с тобой? А-а-а… Сергей Владимирович пришел!… Пра-а-а-вильно! Не уберег своего шефа, теперь к нам за помощью прибежал?
Часовских с Пипинцом были знакомы еще по милицейской службе, но неоднократно пересекались и потом, когда Сергей Владимирович возглавил службу безопасности «Сибирских продуктов».
Отношения у них были не лучшие.
Может быть, причина была в том, что когда-то им пришлось столкнуться на почве внутримилицейских отношений. Сергей Владимирович входил в состав бригады областного управления по комплексной проверке Кормиловского горотдела милиции. Проверяющих, естественно, приняли, как полагается. Возили на таежный берег, кормили ухой из тут же выловленной стерлядки и поили любимой областным начальством янтарной кормиловкой.
Итоговая справка особых опасений не вызывала. Порказатели кормиловской милиции на областном фоне смотрелись неплохо. Но за день до ознакомления сотрудников горотдела с итогами проверки к Пипинцу пришел Часовских, и попросил еще десять-пятнадцать стерлядок и пару литров кормиловки с собой. При этом намекнул, что только от него зависит, какую оценку работа подполковника получит в окончательном варианте справки.
Опытный Пипинец требуемое предоставил, но потом руководителю бригады – заместителю начальника областного управления шепнул, дескать слишком шустер у вас майор Пипинец, не по чину берет, рановато наглеть начал. Индивидуальный пакет в дорогу только руководителю бригады положен. Субординация – вот что является основой порядка, а уж никак не наглость и чрезмерная ловкость.
В результате Сергей Владимирович получил строгое замечание по поводу своего нескромного поведения.
А, возможно, была и еще одна причина взаимной нелюбви между бывшим опером и заместителем начальника Кормиловского горотдела по розыску.
Несмотря на свой добродушный вид, Василий Васильевич Пипинец совсем не любил, чтобы собеседник относился к нему свысока. Не любил этого и не допускал. А Часовских в любом общении старался поставить человека в подчиненное положение. Коса налетела на камень. Да, еще какой.
– А что, Кормиловская милиция уже не отвечает за то, что на ее территории по людям стреляют? – катая желваки, произнес Часовских.
– Отвечает! – посуровел подполковник. – И пока к нам всякие чужаки не приезжали, у нас никто ни в кого и не стрелял! Разве только по большой пьянке.
– У вас только машины горели! – недобро посмотрел Сергей Владимирович.
– Чужие машины! Чужие! – внушительно произнес подполковник Пипинец.
– А что, чужие машины в Кормиловске жечь можно? Тут только свои машины жечь нельзя? Необычная у вас точка зрения на свою службу, господин подполковник. Спасибо, буду знать! – сжал губы в тонкую линию бывший опер.
– Знаете что, гражданин Часовских? – провел ладонью по черным усам замнач по розыску. – Я сейчас занят оперативно-розыскными мероприятиями по одному важному происшествию. Ранен генеральный директор одной крупной компании… И мне сейчас некогда с вами беседовать. Извините, господин хороший, но прошу вас выйти из кабинета. Ясно?
Бебут почувствовал, что и без того, находящийся не в своей тарелке Часовских, может перейти грань, за которой начинаются серьезные неприятности, и крепко взял его за локоть.
– Сережа, я прошу, подожди меня в приемной. Так надо!
Часовских смерил хозяина кабинета своими недобрыми глазами, но ничего не сказал. Сдержался. Качнулся с пятки на носок, резко повернулся и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
– А то ишь, пришел тут мне характер показывать! – произнес ему вслед Пипинец.
– Да ладно тебе, Василий! – успокаивающе сказал Ермолай. – Ему сейчас и без тебя несладко! Действительно, начальника-то не уберег! А что для руководителя службы безопасности компании может быть хуже?
– А как он хотел, когда из милиции за большими деньгами уходил? Он думал, будет сидеть, ничего не делать, ни за что не отвечать, а ему пять моих зарплат в месяц запросто так давать будут? Работать надо было! Охрану налаживать! Потенциальных стрелков или заказчиков выявлять! Профилактированием заниматься, а не с девками кормиловку кушать! А то, когда мои опера в гостинице спросили Сергея Владимировича, кто, по его мнению, мог в Дилингарова стрелять, он и сказать толком ничего не сумел! Охранничек, так его мать!
– Да, Василь, тут ты, конечно, прав. – решил согласиться Бебут, чтобы не распалять подполковника. – Не справился с работой Сережа… Но над своим будущим пусть он сам думает. Ты лучше мне скажи, что у вас сейчас есть по этому делу?
– Слушай, Ермолай Николаевич! Когда ты успел доехать? – спросил подполковник. – С момента покушения не больше часа прошло? Вы что, там, в области экстрасенсы, что ли? Чепе еще не случилось, а вы уже заранее знаете куда выезжать!
– Мы такие! – подтвердил Бебут.
– Нет, ну, правда, ты, почему у нас? – заволновался Пипинец, ожидая, как всякий работник в низовых подразделениях, от областного начальства только какой-нибудь каверзы.
– Вообще-то меня Палий прислал по машине, которая у вас на переезде сгорела… А тут смотрю, и еще кое-что случилось… Вот и решил узнать.
– По машине? – обеспокоенным тоном произнес подполковник. – А что там такого? Эксперты же дали заключение, там ничего криминального… Электросистема сама воспламенилась…
– Да, ты не волнуйся, Василь! Ты же знаешь Палия, он перестраховщик еще тот! Ну и послал меня, на всякий случай со свидетелями встретиться, место происшествия осмотреть… Машина-то не простая! Агротрестовская! Вот он и боится, что сверху спросят, а вы сами на месте информацию проверяли?.. Он меня и зарядил!
– А-а-а… А то я уж и того… – успокаиваясь, покачал головой Пипинец. – Ты устроился-то нормально? В гостинице? Или у Профессора? Помощь не нужна?
– Нет. Нормально устроился. У Романа Григорьевича!
– Не забываешь учителя?
– Не забываю… Ну, все-таки вернемся к Дилингарову… Что сейчас известно?
– Что известно?… Да не так уж много, если честно сказать…
– Давай, что есть.
– Стрелявшего никто не видел. Судя по всему, он находился в нескольких метрах от окна, в зарослях акации. Стреляли из охотничьего гладкоствольного ружья патронами, заряженными картечью. Было сделано два выстрела. Гильзы от выпущенных зарядов на предполагаемой позиции стрелка не обнаружены. Ну, это, естественно. Ружье охотничье, они остались в стволах. Первый выстрел ударил мимо Дилингарова, картечь вошла в стену. Второй выстрел попал в плечо. По горячим следам преступника задержать не удалось. Объявлены специальные планы «Перехват», «Невод» и «Капкан»… Пока без результатов… Сам Дилингаров до сих пор находится в реанимационном отделении городской больницы в шоковом состоянии. Врачи говорят, большая кровопотеря, оказалась задетой артерия, но непосредственной угрозы жизни в настоящий момент, вроде бы, нет. Как выражаются доктора, с ним проводится лечение, соответствующее клинической картине… Вот, собственно, все. Пока.
Пипинец сожалеюще развел ладони и прошелся по ковровой дорожке.
– Ну, а предположения-то у тебя какие-нибудь есть? Мне-то ты можешь сказать? – Бебут подошел к приоткрытому окну и вдохнул сырой, наполненный предгрозовым волнением воздух.
– Предположения? – вздохнул Пипинец. – Предположения есть разные… Данных только нет…
– А все-таки?
– Ну, например, есть тут у нас представительство «Агротрес-та», тебе хорошо известного…
– И что?
– Да, понимаешь, имеется такая информация, что этот «Агротрест» с «Сибирскими продуктами» за наш маслосырзавод схватились…
– И ты думаешь, это – они?
– Мотив стрельбы появляется.
– Физически устранить конкурента?
