– Я… – попытался вставить слово Жулебин.

– Заткнись! Чтоб вечером были мыши!

Сержант чертыхнулся и попытался утихомирить разбушевавшуюся Розалию. А та, узнав, что действительно имеет честь беседовать с сотрудником ГИБДД, разразилась отборной бранью. Самым приличным словом в ее тираде было, пожалуй, «чмошник», если его вообще можно причислить к приличным словам.

Побагровев, сержант Жулебин вернул Катке документы, снова козырнул и сурово молвил:

– В следующий раз не забывайте пристегиваться и… по телефону за рулем поменьше балакайте.

Не веря своему счастью, Катка надавила на газ.

Надо же, какой учтивый мальчик оказался – не оштрафовал. Простил на первый раз.

А сержант Жулебин, оставшись один, все пытался переварить слова, услышанные от Розалии Станиславовны. Парню было двадцать семь лет, но он даже и предположить не мог, что в наше время можно посетить столько «интересных» мест, о существовании которых он сегодня узнал впервые.

Оставив машину на парковке, Катарина пересекла автобусную стоянку и подошла к перрону.

Выстроившиеся в ряд бабульки торговали всевозможной рассадой. Лотка с книгами в поле зрения не наблюдалось.

Приблизившись к пенсионеркам, Катарина спросила:

– Скажите, где здесь книжный лоток?

Седовласая старушенция, проигнорировав вопрос, запела:

– Дочка, купи помидорную рассаду. Не пожалеешь. С куста до пяти килограмм соберешь.

– И капустку не забудь, – вторила бабка в белой косынке.

– Лилии, лилии, – кричала грузная бабуленция, уставившись на Катку. – Отдаю практически даром, цветок двадцать сантиметров в диаметре. Чес слово, без преувеличения.

– Купи рассаду, – настаивала старушка.

– Капустку.

– Бархатцы, – подал голос морщинистый дедок.

– Мне не нужна рассада, я ищу книжный лоток.

Выдохнув, дед прокряхтел:

– Перенесли его давеча отсюда.

– Куда?

– А вон там теперь книжками торгуют, – буркнула старуха в косынке, ткнув пальцем в сторону автобусной остановки.

– Купи капусту, – не унималась торговка.

– Бархатцы.

– Помидорки.

Глупо улыбаясь, Катарина попятилась назад.

Нужный лоток расположился в ста метрах от пенсионерок. Только вот сегодня книгами торговала не Зоя, а небритый мужичок.

Поравнявшись с ним, Копейкина спросила:

– А где Зоя? Она больше не работает?

Мужичок зевнул.

– Заболела Зойка, я за нее.

– Давно заболела?

– Да уж вторую неделю хворает.

– А где она живет, знаете?

Продавец книгопечатной продукции хмыкнул:

– Все там же, в деревне.

Выдержав паузу, он махнул рукой:

– Здесь недалече, минут пятнадцать пешочком. Зойкина хата под номером тридцать семь. Пересекай железнодорожные пути и дуй прямо по дороге. У пруда сверни налево, там наша деревня.

– Спасибо.

– Детективами интересуешься? Сегодня новинка появилась, – мужик протянул ей томик Дарьи Донцовой. – С утра уже пять штук купили. И ты бери.

– У меня такая есть.

– Так новинка ж.

– Я в Москве в книжном купила.

– А!.. Ну если в книжном, тогда понятно. А фантастику уважаешь?

Копейкина поспешила откланяться.

Дойдя до тридцать седьмого дома, Катарина ощутила легкое покалывание под ребрами. Борясь с подступившим волнением, она толкнула калитку и прошествовала до крылечка.

Дверь была открыта. Постучав, Копейкина уже хотела подать голос, как вдруг на пороге появилась сбитая деваха в белом балахоне. Окинув Катку оценивающим взглядом, обладательница круглого личика и двух шикарных русых кос прищурила близорукие глаза.

– Вы кто?

– Мне нужна Зоя.

– Мама?

– А ты, очевидно, Полина?

– Да. А откуда вы нас знаете?

– Можно пройти?

– П-проходите, – Поля занервничала.

На просторной терраске пахло жареной рыбой. Вопросительно посмотрев на Полю, Ката кашлянула.

– Мама лежит в комнате, но вы проходите.

Чтобы попасть в комнатку, необходимо было пересечь крохотную кухню.

Зоя лежала на узкой кровати, укрывшись тонким пледом. Габариты дамы впечатляли. Наверняка, встань Зоя на весы, стрелка зашкалила бы за отметку сто килограммов.

Увидев незнакомку, толстуха встрепенулась.

– Поля, кого ты привела?

– К тебе пришли, – неуверенно сказала девушка.

Копейкина без приглашения села на колченогий стул.

– Зоя… простите, как вас по отчеству?

– Витальевна.

– А меня Денисовна, – на всякий пожарный оповестила Полина.

– Зоя Витальевна, у нас с вами есть общая знакомая – Валентина Сабурова.

Лицо Зои мгновенно просветлело. Попытавшись подняться, она заулыбалась.

– Мама, не вставай.

– Да ладно тебе, Поль, мне уже лучше.

– А чем вы болеете?

– Радикулит окаянный с ног валит. Вторую неделю из-за него на работу не выхожу, все домашние дела на Польку перекинулись. А огород, – Зоя Витальевна округлила глаза, – ничего посадить не успела. У соседки в теплице уже огурцы второй листочек дали, а у нас с Полькой полный штиль.

Полина села на кровать, а Зоя, предприняв очередную попытку встать с ненавистного ложа, затараторила:

– Как хорошо, что вы приехали. Мы уж с Полечкой чуть было в панику не ударились. Июнь месяц на дворе, а Вальки все нет и нет.

– Почему она сама-то не приезжает? – спросила Полина.

– Видите ли…

– Сколько вы привезли? – Зоя Витальевна перебила Катку и, переглянувшись с дочерью, деловито проговорила: – Уже за два месяца рассчитываться пора.

– За что рассчитываться?

Мать и дочь побледнели.

– Так вы же от Валюши?

– Не совсем так.

– Как это?

– То есть деньги не при вас?

– Объясните толком, какие деньги, зачем Валя вас спонсировала?

Зоя Витальевна застонала:

– Ой, доченька, ой, чуяло мое сердечко, что не стоит нам с ней связываться. Ой, что же теперь будет. Обманула, обманула она нас.

Полина испуганно смотрела на Копейкину.

– Не может быть. Валентина говорила, что решила окончательно.

– Говорила, – плакала Зоя, – а вишь на деле как вышло-то. Полюшка, как жить теперь станем? Ведь все сроки прошли, на попятную не пойдешь.

Полина тоже пустила слезу.

– Мама.

– Дочка.

Глядя на ревущих толстушек, Катка готова была пулей вылететь из дома. Что здесь происходит? Какие такие дела связывали дам с Сабуровой?

Размазывая по лицу слезы, Зоя Витальевна шелестела:

– Боженька нас наказывает, за все наши деяния хочет урок преподать.

– Урок, – всхлипывала Поля, – хорошенький урок. У меня теперь нет будущего.

Подождав, пока женщины немного успокоятся, Копейкина с расстановкой сказала:

– Валентина Сабурова мертва, девушку убили в подмосковном лесу.

Зоя застыла. Слезы моментально высохли, а руки затряслись.

– Убили Вальку?

Полина рухнула в обморок.

– Ой, доча… помогите, помогите ей.

Забыв о радикулите, Зоя вскочила с кровати.

Вдвоем с Каткой они уложили Полину на мягкую перину.

– Полечка, дочка, ты как?

Открыв глаза, девушка попросила воды.

– Там на терраске на столе ведро стоит.

Катка выбежала из комнаты.

Когда Полина осушила кружку воды, Зоя закрыла глаза. Ее плечи задрожали – теперь она плакала молча, без охов и вздохов.

– Полин, что происходит?

– А то, – девушка положила руку на живот. – Беременна я, через четыре месяца родить должна.

– Поздравляю.

– С чем, с беременностью? Шутите? Я на стену лезть готова, а вы с поздравлениями.

– Валькин это ребенок, – выдала Зоя Витальевна.

Копейкина сама чуть не лишилась чувств.

– Сабуровой?

– Ее!

– Хотите сказать, Полина выступает в роли суррогатной матери?

– Ничего подобного, Полька от хмыря одного забеременела, а Валюша ребеночка ее себе забрать хотела. Отговорила Полю от аборта, сулила златые горы, а теперь к Богу отправилась. Ой, ой, горе-то какое.

– Валя в Москву меня взять обещала, – твердила Поля, – в квартире своей поселить намеревалась.