В эти же дни немецкая "Бильд" сообщила своим читателям, что Лужков купил в Германии за сто пятьдесят тысяч марок (что-то около девяноста тысяч долларов) "супержеребца" для себя и еще двух пони для своих детей.

Лужков, естественно, стал оправдываться, заявил, что подаст в суд на СМИ и журналистов, опубликовавших ложные сведения о доходах его семьи и о жеребцах. Ему на помощь пришла супруга Елена Батурина. Доказывая, как скромно, на грани бедности, они живут, Батурина заявила "Московскому комсомольцу": -- Лично у нас на конюшне лошадей немного -- две моих, одна Юрия Михайловича и лошади для детей; это такие специальные маленькие лошадки, сто тридцать, сто сорок сантиметров в холке.

(В начале 2007 года журнал "Финанс" оценивал состояние Батуриной, а стало быть, и самого Лужкова, уже в 6 миллиардов долларов. Спрашивается, причем здесь пони и жеребцы, которые стоят хоть и дорого, но по лужковским масштабам -- копейки?)

Короче, Лужков, можно сказать, по собственной инициативе, втянулся в громкий скандал накануне думских и, что особенно важно, президентских выборов. Больше всего мэр взъярился после того, как 25 сентября в программе Доренко было рассказано, что семья Лужкова получает деньги от той самой скандально известной швейцарской фирмы "Мабетекс". Посредником при переводе этих денег на личные счета и в оффшоры (указывались суммы, банки), по утверждению ОРТ, был президент "Банка Москвы" Андрей Батурин. Опровергая это, Лужков заявил, что не знает никаких "Мабетексов", не ведает даже, как правильно произносится это название (вместо "Мабетекс" он говорил "Мибатекс"). В своем опровержении московский мэр сделал упор на том, что при использовании фамилии Батурин совершена, дескать, элементарная подтасовка: Андрей Батурин -- вовсе не брат его, мэра, жены, а стало быть, и не родственник его самого, Лужкова, брата жены зовут Виктор, именно он является ее единственным деловым партнером. "Никакого отношения Андрей Батурин не имеет ни к родственным связям с членами семьи моей жены, ни к бизнесу моей жены", -- сказал мэр. Этот довольно косноязычный текст в дальнейшем стал, конечно, весьма удобной мишенью для издевательско-юмористических упражнений Сергея Доренко.

В следующих своих авторских программах телеведущий ОРТ "бомбил" Лужкова уже привычно, уверенно, по-хозяйски, с беспощадной издевкой. -- На этой неделе московский мэр стремительно терял честь и достоинство, -- говорил Доренко в программе от 2 октября. -- Мы же, как и подобает наблюдателям и юным натуралистам, продолжали самым хладнокровным образом изучать две эти сущности с цветом и запахом. Теперь уже изучаем то, что от них осталось, под микроскопом.

Насколько можно понять, при добывании компромата на мэра использовались серьезная агентура и спецсредства. Так, Доренко сообщал телезрителям, что "уже на следующий день" после выхода программы от 25 сентября упомянутый в ней Андрей Батурин сидел в кабинете у Лужкова.

-- Обсуждали, что делать, -- рассказывал Доренко. -- План разработали такой. Прежде всего, глава фирмы "Мабетекс-Германия" должен был осудить меня за сказанное в программе. От Батурина к генеральному директору "Мабетекс-Германия" Хильми Клаппия ушел проект письма. Вот он: "Уважаемый Андрей Борисович, -- как бы должен написать Батурину Кллапия, -- утверждение Сергея Доренко о том, что денежные средства по упомянутым в его программе платежным поручениям предназначались для семьи Лужкова, считаю абсурдными и оскорбительными для себя и для фирмы "Мабетекс Прожект инжиниринг". И -- место для подписи. Батурин и Лужков не опубликовали это письмо, потому что Хильми Кллапия его не подписал. Письмецо от семьи Лужкова так и лежит неподписанным.

Что касается утверждения Лужкова, что Андрей Батурин -- вовсе не брат его жены, а брата зовут Виктор и что именно он -- единственный партнер Елены Батуриной, тут уж Сергей Доренко, что называется, "оттянулся по полной программе": -- Мы не утверждали, что Андрей Батурин -- единственный партнер его жены в ущерб вышеупомянутому Виктору. Это подмена тезисов. Вообще, будь Лужков хоть сколько-нибудь мужчиной, не следовало бы ему вмешивать в такие дела свою жену. Это, Юрий Михайлович, не по-нашему, не по-сицилийски. Мы с вами, как два дона, дон Серджио и дон Джорджио, мы не должны трогать тему вашей жены. Как видите, я все еще пытаюсь защитить вашу честь, то, что от нее осталось. Дон Джорджио, не надо через слово упоминать свою жену. Лужков нарочно всех путает, мы с ним так договаривались. Он говорит про членов семьи его жены. Вот его слова: "Никакого отношения Андрей Батурин не имеет к связям с членами семьи моей жены". Что значит эта фраза? Значит, что существуют некие связи с членами семьи лужковской жены, но к ним не имеет отношения Батурин. К связям не имеет. А к членам семьи его жены имеет или нет? До конца не понятно. А член семьи лужковской жены это кто? А это сам Лужков и есть, он себя так иносказательно называет. Ведь у лужковской жены семья с ним, верно? Я так понимаю. У лужковской жены только с Лужковым семья, верно? Раз женщина взрослая и замужем, то ее семья -- это которая у нее с мужем, правильно? Правильно. Значит, Лужков и есть член семьи своей жены. Экий путаник у нас, этот член батуринской семьи. Раз Лужкову так нравится, мы тоже станем звать его -- член семьи его жены. Хотя нет, я придумал сокращение -- его жену звать Леной, стало быть, он член Лениной семьи, правильно? То есть Ленин муж. Чей муж? Ленин. То есть можно говорить -- Юрий Михайлович Ленин. А в официальных церемониях можно полностью, с титулом -- член семьи своей жены Юрий Михайлович Ленин.

Забавно, что позднее именно по этой схеме выбрал себе псевдоним наставник и старший товарищ Сергея Доренко по тем предвыборным словесным баталиям Борис Березовский. Поскольку его жену тоже зовут Елена, как и жену Лужкова, Борис Абрамович стал… правда, не совсем Лениным -- Елениным. Этот псевдоним, как известно, он использует в тех случаях, когда ему надо появиться где-либо конспиративно, инкогнито.

Здесь надо заметить следующее: как бы ни относиться к Лужкову, процитированный выше доренковский текст менее всего выдает желание журналиста разоблачить московского градоначальника как коррупционера. Если такое желание и есть, то оно где-то на втором плане. На первом же -- стремление уничтожить Лужкова как политическую фигуру, претендующую на участие в президентских выборах. Хотя иногда, когда видишь на экране этого телеведущего с мужественной, суровой внешностью, с немигающим взглядом, с непроницаемым лицом, как бы с еле сдерживаемым негодованием по поводу того, что происходит в коридорах власти, -- когда видишь этого человека и не очень вдумываешься в произносимый им текст, может показаться, что главное для него -- как раз неодолимая жажда по мере сил содействовать уничтожению всякой, какая только есть на земле российской, скверны.