Уральский полк, прибывший из Монголии на Карельский перешеек, в конце января выгрузился из вагонов и остановился в одной из прифронтовых деревушек.

Батарейцы разместились в двух маленьких домиках. Все понимали, что задержатся здесь ненадолго, и со дня на день ожидали переброски на передний край.

Николай, официально назначенный командиром взвода управления батареи, все дни был занят подготовкой радистов, телефонистов, разведчиков. А учить и учиться было чему. Многое надо было передумать, пересмотреть заново применительно к новым условиям. Ведь здесь — снега, лютые морозы.

Зима в этом году была действительно лютая: никто не помнил таких продолжительных холодов, и не только в Карелии. Даже в Поволжье зима была такая, что погибла большая часть испокон века стоявших там фруктовых садов.

Вечером четвертого февраля командира батареи капитана Гусева вызвали в штаб полка и приказали выслать разведчиков в район возможного прорыва линии обороны противника. В ту же ночь разведчики вместе с командиром взвода управления вышли на передний край.

По всему чувствовалось, что скоро начнется общее наступление.

Разведка, действовавшая раньше в этом районе, обнаружила несколько огневых точек противника, которые и были занесены на штабную карту, но ясно представить систему огня противника не было возможности. Финны стреляли редко, а впереди находилось озеро, которое видно было им как на ладони. Только в середине озера стояла камышовая заросль.

Командир полка решил выслать туда разведку, что-, бы выявить огневые точки противника, а батальон соседнего полка получил приказ с рассветом начать демонстративное наступление.

Поручить такое ответственное задание можно было только опытным разведчикам, и выбор командира полка пал на артиллеристов.

Николай потуже завязал капюшон маскировочного халата и резко бросил: — Пошли!

Он выбрался в глубокий снег и, разрывая затвердевший сугроб, пополз по-пластунски.

Приближались к самому опасному месту, Раньше здесь не раз бывали группы из дивизионной разведки. По их данным, шоссейная дорога, проходящая вдоль озера, простреливалась плотным огнем. Даже в относительное затишье финны не жалели на этот участок ни снарядов, ни пуль.

На обочине дороги Николай приказал остановиться. Ночь была светлая. Из-за леса поднималась луна. То и дело над головой с противным визгом проносились пули. Казалось, что идет беспорядочная стрельба, но опытное ухо улавливало другое: сначала ведет огонь один пулемет — справа налево, потом другой — в обратном направлении. Между очередями — перерывы. Короткие, но есть. Вот такой перерыв и надо использовать, чтобы перебежать шоссе.

Объяснив товарищам план действий, Николай приказал каждому как можно ближе подползти к шоссейной дороге.

— Приготовиться! — шепнул он, выждав момент, и кратко бросил — Вперед!

Четыре человека одновременно поднялись и выскочили на дорогу, а когда свалились под откос на другой стороне, веером пролетели пули.

Теперь до цели было не так далеко. Осталось только продвинуться до середины озера, где надо льдом торчат камыши, замаскироваться и ждать до утра. Около десяти часов справа должен начать наступление батальон соседнего полка, а соседи слева попытаются форсировать озеро в узком месте.

До цели группа Николая дошла без особого труда. Зарывшись в снег до самого льда, артиллеристы начали наблюдение.

В предрассветной мгле послышался выстрел короткоствольной пушки, и раскат, почти не затухая, волной прокатился по вершинам застывших деревьев. Потом стало тихо, может быть, на долю секунды. Эта зловещая тишина предвещала бурю. И действительно, словно прорвав холодный воздух, бешено застучали пулеметы, часто затявкали скорострельные пушки, над лесом завыли мины, беспорядочно и сухо затрещали винтовочные выстрелы.

«Началось!» — подумал Николай и поднял бинокль. Батальон соседнего полка перешел в наступление. Через несколько минут началось движение справа.

Впереди пока было тихо. Финны, очевидно, встревоженные боем справа и слева, наблюдали за участком впереди.

— Ничего, и эти скоро выявят себя, — шепнул Андрей. — Не выдержат.

И, как бы в подтверждение его слов, из-под большой сосны вылетел сноп прыгающего огня. Там скрывался пулеметчик. Чуть повыше появились такие же вспышки.

— Дзоты, — сказал Андрей.

— А где противотанковые средства? Где артиллерия?

Часа через два картина стала более или менее ясной. Не удалось только выяснить, что находится на голой высотке, которая господствовала над окружающей местностью. Она-то и беспокоила Николая. Может быть, там находится главный дот? Не мог оставить противник без укрепления такой пункт Не мог. Тут много лет работали не только финские военные инженеры, но и специалисты «нейтральных» и «дружественных» стран. Работали, не жалея средств и сил. Разве можно упустить такую высотку?

Николай сообщил в штаб свои предположения: может быть, пригодятся.

— Я тоже так думаю, — согласился начальник штаба полка, лично принявший сведения. — Наблюдайте.

— Дот это! Дот! — крикнул Николай в трубку, увидев выстрелы из пушек: вспышки тяжелых орудий он увидел раньше, чем услышал выстрелы. Снаряды, пролетев над ним, разорвались на льду позади группы Николая.

«Заметили, что ли?» — с беспокойством подумал Николай и, стараясь не выдать тревогу, оглянулся.

Обстрел усилился. Теперь действовало уже несколько батарей финнов. Сомневаться не приходилось: здесь главный узел сопротивления.

Чтобы получше рассмотреть высотку, Николай приподнялся. То, что он увидел, заставило его сжаться. Там, где только что разорвались снаряды, фонтаном била темная озерная вода. Полоса мокрого снега, отрезав возможность отступления, приближалась к разведчикам. Тот, кто вступил бы в нее, через несколько минут неизбежно замерз бы.

— Товарищ старший сержант, связи нет, — доложил Журба. — Провод перебили…

Николай не успел ответить. Впереди разорвались снаряды. Когда осколки пролетели над артиллеристами, Николай увидел черные фонтаны воды. В одно мгновение около них образовывались темные круги мокрого снега. Стало ясно, что финны подняли уровень воды в озере и теперь, чтобы ускорить затопление, разбивали лед снарядами. Они хотели задержать наступление!

— За мной, ребята! Скорее! — крикнул Николай и рванулся вперед. Он хотел пробраться к берегу, пока не сомкнулись мокрые круги. — Не отставай, ребята! Иначе конец! — кричал он, разрывая плечом твердый снег.

— Там финны! — с ужасом ответил ему Алексеев.

— Дурак! — оборвал его Андрей. — Там воевать будем! Воевать!

— Вода, товарищ командир!

— Скорее!

Их заметили. Пули подняли перед ними вихри снега.

— Не задерживаться! Вперед!

Открыла огонь минометная батарея. Первый залп ударил сзади, второй — немного впереди.

Третий день шло наступление на этом участке фронта. Артиллерия не переставала греметь днем и ночью.

Закрытая санитарная машина типа городских автобусов, отчаянно гудя мотором, поднималась в гору. Задние ее колеса были обмотаны толстыми цепями, а передние стояли на широких лыжах, но и это хитроумное приспособление не помогало: машина то и дело буксовала. «Санитарка» застревала почти через каждые десять метров. Первым выскакивал шофер, а вслед за ним две подруги: Нина и Соня. Шофер подрывал лопатой снег, девушки таскали и укладывали под колеса все, что попадало под руки: жерди, палки, вершины сбитых деревьев. Иногда пускали в ход и старую шинель, которую вытаскивали из машины, как последнее средство. Потом шофер садился в кабину и раскачивал машину: назад-вперед, назад-вперед. В это время девушки, вцепившись озябшими руками в кузов, помогали ему.

На гору выехали к закату солнца. Нина, чтобы согреть ноги, села в кабину и посмотрела по сторонам. Только теперь она заметила, что все здесь говорит об ожесточенном бое: вершины деревьев сбиты и оголены, словно какая-то сила измолотила их; снег, перемешанный с землей и пороховым дымом, был пепельно-серого цвета.