– Эй, Циркулярная Пила! – окликнул его Мики. – Хочешь сандвич?

– Нет, сэр.

– Никадома, дай-ка ему сандвич с мясом.

Высокий широкоплечий мужчина протянул ему толстый сандвич.

– Спасибо, – поблагодарил Ред и взял его, хотя ему совершенно не хотелось есть. Он настроил пеленгатор и задумался о том, что общего у Уоллиса Литмана с этой кучкой головорезов.

Они нашли кувалду в ящике для инструментов под верстаком. Райан взвесил ее. Она оказалась с десятифунтовой головкой.

– Что ты собираешься делать? – спросила Люсинда.

– Не знаю, но мы должны придерживаться расписания. Мы отсоединим запасные генераторы, потом отключим основной и постараемся разбить эти рукоятки.

Они оба понимали, что, если оставить ручки на месте, охрана спустится вниз, и вернет их в рабочее положение, и Коул вылетит из эфира. Десятиметровая антенна Ю-би-си на крыше мощнее антенны на передвижной телестанции, и она может просто перебить их передачу. Им во что бы то ни стало необходимо уничтожить ручки.

– Может быть, если мы их сначала охладим, то металл станет более ломким, – предположила Люсинда.

– Почему бы не попробовать.

Райан взглянул на ближайший к нему генератор. Воздушный стартер стоял на его кожухе, словно доисторическое насекомое. Он подает сильный поток воздуха в мотор и включает его. Если заблокировать подачу воздуха, сказал им Джон, они могут остановить процесс.

Райан влез на генератор и посмотрел на отверстие. Приблизительно один на два фута.

– Дай мне одеяло, – попросил он Люсинду. Райан взял его и затолкнул в отверстие. – Возьми огнетушитель. – Боулт посмотрел на часы. У них практически не осталось времени. До сорокапятисекундного перерыва было меньше двух минут. – Нам надо выдернуть выключатели, – заметил он, карабкаясь на второй генератор и засовывая второе одеяло в воздухозаборник.

Райан спустился вниз, Люсинда включила фонари и направила их на выключатели в ярко освещенной комнате.

– Тридцать секунд, – отметил Райан, в его голове слышалось напряжение. – Начинай охлаждать ручки.

Люсинда стала поливать ледяной смесью из огнетушителя ручки выключателей. Начали образовываться кристаллики льда.

В «Ободе» Стив Израел вышел из своего кабинета, чтобы проследить, как на смену «Игре недели» на экране появятся «Новости каждый вечер» с Дэйлом Хеллинджером.

Дэйл уже сидел за дикторским столом, вставляя в ухо миниатюрный приемник-подсказчик. Все готовились к сорокапятисекундному перерыву в вещании. Операторы устанавливали камеры.

Рик Рушар уселся в своем кресле режиссера в аппаратной и включил «Божью кнопку», благодаря которой его голос разносился по всей студии.

– Дэйл, до паузы осталось пятнадцать секунд. Выход из паузы через минуту. Все остаются на своих местах.

Все смотрели, как часы в аппаратной отсчитывают секунды.

– Пауза, – объявил режиссер. – Выходим из паузы через сорок пять секунд… – И тут вся комната, включая камеры и мониторы погрузилась в темноту. – Какого черта? – возмутился Рик Рушар, а Стив Израел схватился за соединенный с компьютером телефон, единственную вещь в «Ободе», которая еще работала.

– Соедините меня с техниками, – рявкнул он в трубку.

Оператор сидел в темноте на третьем этаже Башни.

– Вы знаете их номер, сэр? У меня погас свет.

– Господи ты Боже мой, дай мне передышку, – обратился ведущий новостей к наивысшей власти.

Все телефоны отключились, когда Райан опустил четвертый рычаг на панели.

И тут Стив Израел произнес самую страшную фразу для аппаратной любой телекомпании:

– Мы потеряли сигнал. Мы вне эфира, – сказал он.

В подвале, когда Райан и Люсинда опустили последний рычаг, они услышали, как включилась система, готовая подать воздух в генераторы. Оба генератора сделали по одному обороту и замолчали, когда одеяла засосало еще глубже в воздухозаборники.

В подвале воцарилась темнота, если не считать света от фонарей, бросающих яркие пятна на стену. Райан продолжал сбивать замерзшие рукоятки. Люсинда оказалась права. Холод нарушил вязкость металла, и первая рукоятка отскочила после третьего или четвертого удара. Она пролетела через весь зал и стукнулась о дальнюю стену.

Райан закрыл глаза, чтобы увеличить усилия, размахивая кувалдой в неярком свете фонарей, временами промахиваясь из-за тусклого освещения. Люсинда стояла справа от него, направляя струю огнетушителя на основание стального рычага, пока он бил.

– Что здесь происходит? – раздался мужской голос.

Они обернулись, но никого не увидели.

– Техническая служба, – отозвался Райан. – Пытаемся поднять рычаги в рабочее положение.

– Стойте на месте. Я из охраны. Бросьте это.

Фонарики слабо освещали Райана и Люсинду, но они не могли видеть охранника, стоящего в темноте дверей.

– У меня пистолет. Бросьте все.

Райан не собирался останавливаться. Этот парень может все испортить, ему достаточно включить три оставшихся рубильника. Они слишком далеко зашли. Боулт не был убежден, что у охранника есть пистолет или что он им воспользуется, поэтому он продолжал работать кувалдой. Вторая ручка сломалась и отлетела в сторону. Когда охранник спустил курок, то шум выстрела показался просто оглушительным в замкнутом бетонном пространстве. Пуля ударила в стену рядом с головой Райана, отщепив кусок бетона и запорошив ему крошкой глаза. На мгновение он потерял способность видеть. И тут Люсинда повернула свой огнетушитель и залила дверной проем холодной, белой пеной.

В фургоне передвижной телестанции ждал Коул. Телесеть Ю-би-си вышла из эфира, но местные станции об этом не знали, потому что у них еще было десять секунд местного вещания до того момента, как основная станция снова вернет сигнал себе и выйдет из паузы. Джон уже проверил полярность, чтобы гарантировать, что они крепко связаны с восточным и западным транспондерами.

– Хорошо, – сказал Бэйли. – Связь с космосом есть… Через десять секунд мы выйдем из паузы.

Коул включил пленку, Джон нажал клавишу «передача», посылая сигнал на спутник.

– Осталось пять… Четыре… три… два… один, – отсчитывал радиоинженер, пока в эфир шла музыкальная заставка выпуска «Специальный репортаж», которую он отыскал среди кассет в фургоне. Джон «открыл рамку» для ведущего, и Коул склонился к микрофону:

– Передаем специальный репортаж компании Ю-би-си, – сурово произнес он.

На экран пошла пленка, которую они сделали в студии неполной средней школы «Мэдисон», но без обычной заставки «Специального репортажа», как правило, предваряющей показ видеоряда. И лицо Коула заполнило экран.

– Вы слушаете Коула Харриса с сообщениями о последних новостях, – говорил он в камеру с обычной репортерской легкостью. Коул сидел за рабочим столом в маленькой видеолаборатории в своем галстуке и пестрых подтяжках.

У него за спиной они поставили школьный книжный шкаф, чтобы создать видимость кабинета. И Коулу и Джону это казалось никуда не годным, но они надеялись, что режиссеры местных телестанций этого не заметят. Бэйли понимал, что очень скоро они заподозрят неладное, поэтому собирался послать им сигнал «тревога». Обычно, когда идет специальный репортаж, ему предшествует именно такой сигнал, предупреждая местные станции о внеплановом появлении передачи. По очевидным причинам они не могли этого сделать, но в случае крайней необходимости этот сигнал мог пройти на несколько минут позже в перерыве новостей. Джон мог набрать специальное предупреждение и передать его, так что оно появится внизу экрана, и его увидят только режиссеры местных станций и их команда. Бэйли решил послать его через минуту-две после начала передачи, как раз в тот момент, когда заведующие отделом новостей встревожатся и бросятся к телефонам. А пока Коул выдавал в эфир преамбулу на линейном мониторе. История распространялась с «Галакси четыре» по всем Соединенным Штатам.