Каз кивнул.

– Я немедленно вернусь, только позабочусь о Тони.

Кенетта подошла к Райану и нагнулась над ним.

– Это эфир. У нас нет лидокаина, но у меня есть адреналин, и я буду следить по монитору за всеми жизненными функциями. Я приведу вас в чувство, если потребуется. Мне жаль, но именно так мы работаем.

– Черт, – выругался Райан, думая о том, как далеко он сейчас от Медицинского центра в Лос-Анджелесе с его палатами пастельных тонов и герметически закрытыми подносами с завтраком.

Кенетта налила эфир на стерильную марлю и поднесла ему под нос. Доктор Джаз срезал остатки штанины и стал изучать рану.

– Эти пули «дум-дум» всегда устраивают такой бардак, правда, моя сладкая? – заметил он уже не так поэтично.

И тут Райан заснул.

Казу потребовалось двадцать пять минут, чтобы собрать все, что требовалось. Он еще остановился и купил фланелевую рубашку в магазине, торгующем излишками военного имущества.

Каз вернулся к просвету между кипарисами около одиннадцати утра. Бывший агент ФБР выкопал яму в лощине в пятидесяти футах от деревьев. Он проработал почти сорок пять минут лопатой, которую нашел в гараже Доктора Джаза. Наконец Каз подтащил труп убийцы из Джерси и свалил его на одеяло. Он разорвал мешок со щелоком, купленный Тони, и вывалил его содержимое на тело, накрыл его одеялом, присыпав остатками щелока сверху. Настало время для прощальной молитвы.

– Господь всемогущий, – начал Каз насмешливо-серьезно. – Блаженны воистину несведущие, потому что они даруют надежду тем, кто их преследует! Аминь. – И Соломон столкнул сверток с начинкой из Тони Нью-Йорка в свежевырытую могилу.

Пока Райан отлеживался в доме Доктора Джаза, Каз снял маленькую комнату в номерах для проституток в Трентоне, называемых «Синяя радуга». Он давно уже усвоил, что такого рода отели становятся наилучшим убежищем, потому что портье у стойки и персонал не имеют ни малейшего желания общаться с полицией или с кем-нибудь еще. А это самое главное. Деньги были единственным понятным для всех средством общения. Каз приготовил убогую, обшарпанную комнату, принес прописанные стариком-негром лекарства, чистые простыни и одеяла, которые он купил в магазине. Он также не забыл о небольшом холодильнике и четырех упаковках пакетиков «Геторейда», чтобы восстановить жидкостный и электролитический баланс в организме Райана. Для себя он приобрел дюжину банок кока-колы. Все припасы Каз сложил в номере.

Казоровски забрал Боулта из дома Доктора Джаза в половине первого ночи. Райан все еще был не в себе, болтал какие-то глупости, пока Кенетта и доктор помогали уложить его в машину, которую Каз забрал с места происшествия.

– Пока не слишком веселитесь, – предупредил Доктор Джаз. – Он лишился половины приводящей мышцы, и мне пришлось восстанавливать кровеносную систему на ноге… Я пришил приводящую мышцу к латеральной широкой мышце. Парень будет прихрамывать.

– Я собирался сам заплатить за это, – сказал Каз, – но теперь отнесу на твой счет.

– Я не работаю за наличные, – заявил старик, его огромный кадык ерзал вверх-вниз по жилистой шее. – Следи, чтобы не было инфекции и давай ему антибиотики, пока они не кончатся.

Доктор Джаз смотрел, как Каз целует Кенетту на прощание, потом садится за руль и увозит раненого в безлунную ночь.

Они приехали в отель «Синяя радуга». Каз проехал к переулку позади здания и припарковал машину. Он заранее открыл запасную дверь. Вытащив Райана из машины и поддерживая его, чтобы тому не приходилось наступать на поврежденную ногу. Каз с трудом втащил раненого на второй этаж и проволок по коридору. Он прошел мимо изуродованной героином проститутки с пестрыми апельсиновыми волосами. Та улыбнулась Райану, обнажив выбитые зубы.

– Хочешь хорошо повеселиться, бэби? Я приласкаю твой розовый пестик, и твоему дружку будет так хорошо…

– Почему бы нам не подождать, пока он не перестанет истекать кровью, малышка? – любезно поинтересовался Каз, гадая, ослепла шлюха или просто у нее не все дома. Каз втащил Райана в комнату и уложил на кровать. Потом запер дверь и прикрыл Боулта одеялом.

– М-м-м. Т-так п-приятно. М-мило, – пробормотал Райан.

– Всегда рад служить, – отозвался Каз. Он подошел к холодильнику, открыл банку колы, сел и посмотрел на Райана. Тот уже снова спал.

Семейство Ало отказалось от Райана Боулта, а Казу он был нужен. Он все еще не знал, почему и как, но парень подходил к его головоломке.

Пока Райан лежал без сознания в отеле для проституток, Люсинда оделась и ждала возвращения Тони Нью-Йорка. В одиннадцать стало совершенно ясно – что-то пошло совсем не так. Ее брат мерил шагами первый этаж, потом взялся за телефон. Она пыталась дозвониться Райану в «Кейп-Мей Инн» по собственному телефону, но никто не отвечал. Молодая женщина спустилась вниз и спокойно прошла в гостиную, чтобы слышать, что говорит ее брат в кухне.

– Где его черти носят? – рычал Мики в трубку. – Послушай, давай не по телефону, ладно? Я полагаю, нам следует думать, что этого не случилось. Я перезвоню тебе через час. – Он повернулся и заметил сестру. Люсинда стояла в гостиной в десяти футах от него и слушала. – Чем это ты занимаешься? – В его глазах появился тот мертвенный блеск, который она хорошо помнила по событиям двадцатилетней давности в парке.

– Я только что спустилась, чтобы поесть.

Мики рванулся к ней, в секунду преодолевая короткое расстояние между ними. Люсинда хотела повернуться и убежать, но он схватил ее за руку, развернул к себе лицом и удерживал за оба запястья.

– Где Райан? Я пыталась дозвониться ему в гостиницу, – сказала она.

– Райана больше нет.

– Мики, не надо, – слабо запротестовала Люсинда. – Ты причиняешь мне боль.

Наконец Мики оттолкнул ее. Молодая женщина споткнулась и упала на ковер.

Брат подошел к ней и посмотрел с высоты своего роста. В этом взгляде было что-то совершенно бездушное.

– Я велел тебе не встречаться с ним. Ты решила не обращать на мои слова внимания… И все-таки поехала в Айову. Если я не могу доверять тебе, Люсинда, я не могу оставить тебя в своей жизни. Собирай вещи и выметайся. – Мики развернулся и вышел из комнаты.

Люсинда так и сделала. Спустя полчаса она уехала из дома на берегу в старом микроавтобусе, предназначенном для слуг.

Она знала – пока Мики здесь, она сюда никогда не вернется.

Бад Ренник пригласил в Нью-Йорк Хейза Ричардса в шестичасовых новостях Брентона Спенсера. Шел репортаж из штаб-квартиры профсоюза на Восточной Пятьдесят седьмой улице. Бад, одетый в черный костюм, стоял на ступенях здания профсоюза «дальнобойщиков».

– Мы приветствуем любую помощь на переговорах, которую только можем получить. Если губернатор Ричардс считает, что у него есть решение нашей проблемы, мы будем счастливы об этом услышать.

Райан спал очень долго, и телепередача разбудила его. Теперь он смотрел телевизор, распростершись на кровати, его нога горела огнем. А Каз расположился в кресле с прямой спинкой и потягивал колу из бутылки с длинным горлышком.

– На всей этой истории отпечатки пальцев Эй-Джея, – наконец почти про себя пробормотал Райан.

– Кто такой Эй-Джей? – беззаботно спросил Каз, надеясь, что его подопечный разговорится.

– У меня есть вопрос получше. Кто вы такой?

– Мы об этом поговорим. Но прежде я хочу знать, что тебя связывает с Мики Ало?

– Почему? – отозвался Райан, чувствуя, как у него кружится голова.

– Если ты будешь все время отвечать вопросом на вопрос, то мы далеко не уедем.

– А зачем нам куда-нибудь ехать?

– Не подводит ли меня память? Разве не тебя пули «дум-дум» должны были стереть с лица земли, когда я там появился?