Когда они выходили из особняка, Хейз машинально отметил, что Эй-Джей, как всегда, выглядел так, словно провел ночь не раздеваясь. Однако Тигарден – следовало отдать ему должное – был гений. Они прошли на стоянку и сели в белый губернаторский «шевроле». Вел машину Эй-Джей, при этом он трещал без умолку и все время оглядывался на Хейза, практически не глядя на дорогу.
– Черт побери, смотри за дорогой, – взмолился Хейз, – пока нас не размазало по автобусу.
– Мики Ало опасен, – говорил Эй-Джей. – Он только с виду эдакий «пекаренок Пиллсбери»,[16] а в душе сущий зверь. Тебе надо только слушать. У него есть план. Ни в коем случае нельзя спугнуть его. Не уверен, что дело уже в шляпе, возможно, он приглядывается и к другим кандидатам…
– Слушай, я хотел спросить тебя кое о чем…
– Валяй.
– До партийной конференции в Айове остается месяц…
– Двадцать дней.
– Так каким же образом нам удастся влезть туда, да еще произвести благоприятное впечатление? Меня ни одна собака не знает. Я ни черта не смыслю в фермерстве, у меня нет политической линии, мне просто нечего сказать…
– Предоставь это мне. Я знаю, что им сказать. Айову я знаю как облупленную. Я провел там две национальные кампании, когда ты еще был окружным прокурором.
– Ему что-то нужно…
– Всем что-то нужно, – равнодушно проронил Эй-Джей.
Они подъехали к безлюдной автозаправке в десяти милях от города, где Мики Ало назначил им встречу. Эй-Джей выключил движок.
– Ну и что нам здесь делать?
– Ты, видно, никогда не имел дело с этими макаронниками. Они обожают устраивать цирк. Очень может быть, что они спустятся сюда на воздушном шаре в масках поросенка Порки.[17]
Тем временем к заправке подкатил сине-белый «дом на колесах».[18] За рулем 37-футового «уиннебейго»[19] сидел Тони Нью-Йорк.
– Видишь, – сказал Эй-Джей, – все как в гангстерском боевике.
Они вышли из машины, и Тони Нью-Йорк распахнул перед ними дверь. Как только Эй-Джей и Хейз Ричардс оказались внутри, фургон тронулся. Мики Ало сидел в небольшом отсеке, служившем гостиной. Не дав себе труда встать, он выслушал представления Тигардена.
– Хейз, это Мики Ало.
Хейз пожал Мики руку, однако садиться не стал, а чтобы не потерять равновесия, схватился за спинку стула красного дерева.
– Рад познакомиться. – сказал он, чувствуя, что к нему возвращается его обычное самообладание.
Мики был нехорош собой. Хейз – хоть и понимал, что это наивно – привык к тому, что его внешность давала ему некоторое психологическое преимущество перед мужчинами неказистыми.
– Надеюсь, вам нравится Род-Айленд, – продолжал он, включив свою тысячеваттную улыбку.
– Сядьте и прекратите лыбиться, – предложил Мики Ало губернатору Род-Айленда. – Я вам не баба.
– Простите?
– Я пригласил вас не затем, чтобы попросить автограф. Ясно?
– Ясно. – Хейз сел и сразу почувствовал себя каким-то маленьким.
– Не там, вот сюда, – сказал Мики, указав на стул напротив себя.
Хейз послушно пересел. Эй-Джей понимал, что не в силах контролировать ситуацию; оставалось ждать, что из всего этого выйдет.
– Я руковожу преступным кланом… Мой отец является боссом мафии Нью-Джерси. Я его consigliere.[20] Мы занимаемся вещами, которые в глазах правительства являются незаконными. Я и мои друзья в разных штатах – мы решили проявить некоторую политическую активность с тем, чтобы попытаться устранить с нашего пути то дерьмо, которое нас раздражает.
– Например?..
– Например, мы хотим отменить акт РИКО.
– Но это законодательный акт, принятый конгрессом. Законы так просто не отменяются. Для этого потребовалось бы две трети голосов Сената.
– Мы хотим, чтобы Верховный суд объявил его неконституционным.
– Как вы себе это представляете?
– Если вас – с нашей помощью – избирают президентом, мы поможем вам подобрать новый состав Верховного суда. Я располагаю данными из секретариата ВС относительно нынешнего состава Суда, согласно которым по крайней мере четверо членов в ближайшие год-два должны либо сыграть в ящик, либо уйти в отставку. Я посажу вас в Овальный кабинет и хочу, чтобы состав Верховного суда стал таким, каким я его желаю видеть.
– Но вы не сможете контролировать процесс утверждения судей в должности.
– Мы позаботимся об этом в свое время. Судьи, которых я отберу, будут иметь хороший послужной список. Это будут люди вполне умеренных взглядов… Просто всем им будет не по душе акт РИКО.
– А где гарантии, что они будут голосовать так, как надо, когда уже будут назначены членами ВС?
– Они будут делать то, что надо, потому что в противном случае я просто начну убивать всех, кто им хоть сколько-нибудь дорог – вплоть до любимых собак и аквариумных рыбок.
Повисло молчание. Эй-Джей нервно кашлянул.
– Что еще? – упавшим голосом спросил Хейз.
– Вы нейтрализуете Министерство юстиции. С них надо сбить спесь – заменить генерального прокурора, этот слишком несговорчив.
У Хейза задрожали поджилки. Эй-Джей был прав. Дело в певце, в не в том, что он поет…
– И еще – мне нужен новый шеф ФБР.
– Что-нибудь еще? – Хейз вспотел. Подумал о том, что хорошо было бы ослабить галстук. Он кожей чувствовал исходящий от Мики жар.
– Это все. В остальном вы вольны поступать по собственному усмотрению. Внешняя политика? Мне насрать. Обновление городов?..[21] Можете устроить каменный век или организовывать благотворительные вечеринки для этих бедолаг. Мне плевать. Все остальное – ваше. Только не дай вам Бог водить меня за нос, что касается моих интересов – душу выну.
Хейзу показалось, что кондиционер за каким-то дьяволом нагнетает в фургон горячий воздух.
– Мои условия… Я финансирую вашу избирательную кампанию, организовываю кампанию в масс-медиа, чтобы обеспечить вам максимальные шансы на успех. Словом, на деньги, полученные от моих операций, покупаю вам должность Президента Соединенных Штатов. Мне неважно, сколько это будет стоить… Мой бизнес приносит миллиарды ежегодно, но я не смогу потратить их, сидя в каталажке. Вы делаете то, что надо мне. Все просто, честно, никакого недопонимания не должно быть. Таковы мои условия.
– Мне нужно время, чтобы подумать.
– Вы отлично знаете – уже сейчас, – устраивает вас такой вариант или нет. Вы даете ответ через тридцать секунд – или можете забыть о моем предложении.
Эй-Джея Тигардена восхищала та легкость, с которой Мики все это провернул. Мики мгновенно дал понять, что с ним шутки плохи – что правила игры устанавливает он. Теперь они играли на его поле, их подстерегало множество опасностей, однако искушение было велико.
– Я согласен, – сказал Хейз. Голос его слегка дрожал.
– Мы будем держать с вами связь. А связным будет Эй-Джей.
Они вернулись к автозаправке. Разговор продолжался не более десяти минут.
Хейз и Эй-Джей сели в тачку и покатили обратно в город. Они ехали молча. В воздухе висело ощущение некоторой неловкости. Только что на глазах друг у друга они продались мафии.
Тони Нью-Йорк закрыл за гостями дверь.
– Похоже, у нас появился кандидат, – произнес Мики, затем, словно вдруг вспомнив о чем-то важном, открыл дверцу стоявшего за столом шкафчика, выключил видеокамеру и извлек из нее пленку с записью разговора.
