Это седьмой год нашего повествования…
Этот год был годом свернутой головы.
В Италии при консулах Тиберии Семпронии Гракхе и Луции Постумии Альбине, где по прежнему происходят основные на этот момент события мировой истории, война между Ганнибалом и Римом вступила в новую стадию. После зимовки в Капуе, Ганнибал попытался развить свой успех в Южной Италии. Карфагеняне захватили Касилин и Петелию, на сторону Ганнибала перешли Локры, союзные карфагенянам бруттии захватили Кротон. Но к лету инициатива начала ускользать из рук Ганнибала. Рим мобилизовал все силы, принял закон об ограничении расходов и сумел противопоставить Ганнибалу сразу три армии: Марка Клавдия Марцелла, Квинта Фабия Максима и Тиберия Семпрония Гракха. Капуанцы, союзники карфагенян, потерпели серьезную неудачу под Кумами, где, попытавшись устроить засаду жителям Кум, сами подверглись внезапному нападению римлян. Ганнибал предпринял попытку взять Кумы, но армия Гракха выдержала осаду. Вскоре после этого Ганнибал потерпел неудачу под Нолой, отряд карфагенских наемников впервые за войну перешел на сторону римлян. Наибольший успех Ганнибала — союзный договор, заключенный с Филиппом V Македонским. Но римляне перехватили на обратном пути посольство Филиппа и предотвратили, таким образом, войну на два фронта…
В Сицилии представился Гиерон Сиракузский. Его преемник Гиероним постепенно склонялся к союзу с карфагенянами. В Сиракузах объявились карфагенские эмиссары, под влиянием которых Гиероним подписал договор с Карфагеном…
В Китае Ши-хуан совершил объезд пограничья. По приказу императора были разрушены стены покоренных городов и оборонительные дамбы. Полководец Мэн Тянь отправился на войну против хуннов. Полководец Ту Цзюй отправился на войну против племени юэ и государства Аулак. Император послал Хань Чжуна и еще двух чиновников на поиски эликсира бессмертия…
В Карфаген прибыл Магон с донесением о победе при Каннах. Карфагенский Совет постановил послать Ганнибалу подкрепления и деньги, но вскоре изменил решение и отправил Магона с войском в Иберию на помощь Гасдрубалу…
В Иберии карфагеняне потерпели ряд неудач. Братья Публий и Гней Сципионы разбили Гасдрубала у Ибера, а потом армии Гасдрубала, Магона и Ганнибала, сына Бомилькара у Илитургиса…
В Галлии погибло при нападении бойев войско Луция Постумия…
В Сардинии в то же время потерпела сокрушительное поражение попытка карфагенян овладеть этим островом. Римская армия Тита Манлия Торквата наголову разбила армию карфагенян и местных повстанцев во главе с Гасдрубалом Плешивым…
В Греции Филипп V Македонский, все еще не решаясь начать активные действия против римлян, продолжал войну в Пелопоннесе. В Мессении в результате междоусобицы, в какой был замешан Филипп, погибли архонты и двести граждан. Из-за множественных разногласий Филипп порвал с Аратом…
В Малой Азии Ахей, самозваный правитель селевкидских владений, потерпел поражение от племянника Антиоха III Сирийского и Аттала Пергамского. Союзники осадили Ахея в Сардах. У Антиоха родился второй сын, названный в честь отца…
7.1
Купец Келастис оказал Ганнибалу большую услугу, указав путь через Альпы, и потому был вправе рассчитывать на благосклонность победоносного полководца. Когда Келастис внезапно объявился в Капуе, во дворце, где квартировал Ганнибал, он был принят без проволочек. Пуниец лично вышел в гостевую залу и вежливым кивком, почти поклоном, приветствовал гостя.
— А, старый друг! Что тебе нужно на этот раз? Или моя плата показалась тебе несоразмерной услуге, тобой оказанной?
Купец поклонился, цепким взглядом впиваясь в хозяина. Ганнибал улыбался, но на лице его не было того благодушия, что свойственно человеку, довольному жизнью. Глубокие вертикальные морщины на лбу и от носа к губам, свидетельствовавшие о том, что полководца терзают заботы, придавали облику Ганнибала мрачность, какую усиливали выдержанные в темных тонах одежды: синяя, почти фиолетовая туника и багровый, по римскому образцу плащ, сколотый на груди массивной фибулой. Келастис растянул губы, изображая улыбку.
— Нет, Ганнибал, она была щедрой.
— Что же тогда?
— У меня есть кое-какие дела на севере. Теперь, когда Италия в твоих руках, купцу приходится спрашивать дозволения на проезд не у римлян, а у ее нового властелина.
— Я даю его!
Купец отвесил еще один легкий поклон, выражая свою благодарность.
— Но разрешения мало. У того, кто оказал услугу — пусть малую — Ганнибалу, могут возникнуть осложнения с римлянами. И одно дело, если этих римлян окажется двое иль трое, но плохо, если их будет больше, и они, случайно или нет, узнают, с кем имеют дело.
— Я понял тебя, — догадался Ганнибал. — Тебе нужна охрана.
— Именно.
— И на какую же охрану ты рассчитываешь? Сотня? Две?
Келастис засмеялся, показывая, что оценил шутку.
— Я не столь уж важная персона, чтобы римляне специально охотились за мной. Десяти всадников будет достаточно. Десяти быстрых нумидийских всадников, каким нет равных.
Ганнибал также засмеялся, лицо его посветлело, морщины разгладились. Купец нравился карфагенянину. Приятно иметь дело с умным, уверенным в себе, дерзким человеком!
— Десяти всадников тебе хватит, чтобы одолеть всю римскую армию?!
— Точнее то, что от нее осталось. — Улыбка намертво прилипла к лицу купца. — Я не собираюсь вступать в бой с римскими легионами. Для этого существует непобедимый Ганнибал. Мне будет многовато, пожалуй, и турмы. И от легионов, и от турм мы спасемся бегством. Но вот если на одинокого путника нападут в дороге разбойники, ему придется несладко. Десяток всадников придутся здесь кстати.
— Ты трезво мыслишь, купец. Я дам тебе охрану, но за это ты должен будешь исполнить одно мое поручение.
— Все, что в моих силах.
— Куда ты держишь путь?
— В Кремону, а потом, может быть, и дальше.
— Как понимать это твое: может быть?
— Все зависит от того, о чем я договорюсь в Кремоне.
— У тебя там важная встреча?
— Полагаю, да.
Ганнибал посуровел, готовый дать волю гневу.
— Я не понимаю тебя, купец! Не стоит говорить со мной загадками!
— Я не знаю, найду ли в Кремоне человека, какого жду там найти. Если его там не окажется, мне, возможно, придется продолжить путь и вернуться в Иберию.
— В Иберию? Это было бы превосходно! Я хочу передать с тобой несколько писем. Надеюсь, ты не откажешь мне в этой услуге?
— Если великий Ганнибал доверяет мне… — с искушенностью царедворца ответил купец.
— После того, что ты сделал, конечно же доверяет! Отныне тебе следует дружить со мной и держаться подальше от римлян. Они злопамятны! Ты отвезешь письмо к цисальпинским галлам, а если продолжишь путь в Иберию, то и к Гасдрубалу, моему брату. Если же ограничишься Кремоной, второе письмо уничтожишь. Понятно?
— Как будет угодно.
— Хорошо. — Ганнибал задумался, его лоб вновь рассекли глубокие морщины. — Когда ты намерен отправиться в путь?
— Хоть сейчас.
Пуниец покачал головой.
— Ну, сейчас уже поздно. Не стоит начинать путешествие под вечер. Сделаем так… Сегодня я подготовлю письма и назначу людей для твоей охраны. Вечером мы выпьем вина, ну а на рассвете ты отправишься в путь.
Купец поклонился.
— Да будет так, как хочет Ганнибал. И если Ганнибалу вновь понадобятся мои услуги, пусть не стесняется. Если же я сам решу, что сумею помочь ему, я сумею связаться с тобой. На моем послании будет красоваться отпечаток вот этого перстня. — Купец поднял руку и продемонстрировал карфагенянину весьма массивную печатку, украшенную изображением игральной кости.
Вечером он пировал с Ганнибалом и его генералами, в их числе и с недоверчивым Махарбалом. Ганнибал был весел, но оживленность его выглядела наигранной, сквозь нее нет-нет да прорывалась тревога, затаенная полководцем в тайниках своего сердца. Но Ганнибал тут же прятал ее, так что никто не замечал его озабоченности. Никто, кроме купца Келастиса, во время всей пирушки искоса наблюдавшего за Пунийцем. Что было причиной тревоги?
