— Знаю, — сказала Талла. — Никто не желал нападать и причинять зло. Но это должно было случиться. Мир созрел для того, чтобы стать единым. Мир созрел для того, чтобы народы, населявшие его, объединились, а царства слились в одну гигантскую державу, править которой будет Император.

— Зачем? — глухо поинтересовался Аландр.

— Так должно быть.

— Это не ответ. — Аландр чуть шевельнул головой. Глаза его ожили и остановились на Талле. — Должно быть… Значит, что-то определяет это самое должно. Кто? Ты?

Талла замешкалась с ответом, но не стала лукавить.

— Да, я.

— Ты… — протянул гигант. — Но в таком случае ты берешь на себя много, непомерно много для человека. А вправе ли ты брать на себя столько?

— Вправе! — звонко ответила Талла и поднялась. Теперь она стояла подле Аландра, но тот был столь огромен, что лицо его, сидящего, было точно напротив прелестного личика Таллы.

— Вправе, — повторил Аландр. — Ты считаешь себя вправе дарить великое зло и вершить судьбы многих народов. Ты многое умеешь, ты знаешь то, чего не знаю я, чего не знает никто. Ты обладаешь великой силой. Ты так прекрасна, что само совершенство отступает перед твоей красотой. Так кто же ты и кто я? Не настало ли время поговорить обо всем начистоту.

Девушка задумалась, после чего решительно помотала головой. Золотистые волосы ее теплым облаком разлетелись по воздуху.

— Нет, еще не время. И не настаивай! Мы уже не раз обсуждали эту тему. Ты вспомнишь все сам, без меня.

Аландр скривил рот.

— Почему я в таком случае должен исполнять каждую твою прихоть? Почему я должен быть рядом с тобой? Ведь это ты… Это ведь ты затеяла все это! С самого начала. Ты не просто нашла меня у Модэ! Это по твоей воле я очутился в степи, где меня подобрали ди. И это по твоей воле хунны напали на них. Это ты заставила Модэ сохранить мне жизнь…

— Мы говорили и об этом. И я уже не раз говорила тебе, что это не так!

— А я был жалкой пешкой в твоей игре!

— Нет! — резко возразила Талла.

— Я… — сердито начал Аландр.

— Я… — перебила его Талла, но договорить оба так и не смогли, так как в этот миг в воздухе прямо перед троном сверкнула вспышка. Аландр и Талла зажмурились, а когда открыли глаза, увидели перед собой зеленый, тусклый, расплывшийся облаком свет.

Этот свет или облако растекся иль растеклось по зале, подобравшись вплотную к трону и заползши даже за нефритовые колонны. Постепенно он сегментировался, местами растворяясь до полной прозрачности, местами образуя размытые линии, сливающиеся в контур.

Аландр наблюдал за этой метаморфозой с изумлением, но без страха, в глазах Таллы, напротив, была настороженность.

Прошло еще несколько мгновений. Контуры обрели объем и плотность, впитав в себя без остатка то, что представлялось облаком или светом, — пред троном стоял человек, скрывавший глаза за причудливой полумаской.

Был ли он и впрямь человеком иль существом, заимствовавшим человеческий облик, сказать трудно, ибо гость был нечеловечески громаден, превосходя в том даже Аландра, и от него исходило отчетливая сила, ощутимая не зрительно, но физически.

С мгновение он рассматривал Аландра и Таллу, а затем шагнул к ним. Уж неведомо, что он собирался сделать, но Талла оказалась быстрее. Стремительным движением правой руки она погрузила залу в кромешную тьму, когда ж та рассеялась, оказалось, что время застыло.

Замер в кресле, ухватившись за рукоять меча, Аландр, обратились в камень ошеломленно взиравшие на происходящее слуги; даже пылинки, вьющиеся в солнечных лучах, остановили свой хоровод и омертвело повисли в пустоте, и сами лучи остановились, ибо свет, как и время, тоже можно остановить, заключив в тенета неподвластной осознанию силы. Способность к движению сохранили лишь двое — Талла и гость, ибо оба они могли существовать вне времени, за его пределами. На пальцах незваного гостя висел огненный шар, какой он хотел, но не успел швырнуть в Таллу; та медленно вырастила, словно диковинный стеклянный пузырь, такой же, но переливающийся еще более ярко.

— Ба, да это Арий! — со смешком воскликнула Талла, лицо ее выражало явное облегчение. — А я уж решила, что сам Русий пришел по мою душу! Привет, братец!

Арий, а это был он, но увеличивший себя в размерах, издал гневный рык.

— Я тебе не братец! — процедил он. — Выбирай слова, потаскуха!

Едва он успел договорить, как Талла, не размахиваясь, наотмашь хлестнула гостя свободной рукой. И хотя их разделяло с десяток шагов, на лице Ария появился след — алый отпечаток изящной женской ладошки.

Гигант вскрикнул, издав новый рык.

— Повежливей, братец! — потребовала Талла.

Тогда Арий швырнул в нее свой огненный шар, взвившийся в воздух, подобно сверкающему болиду, но не сумел разорвать оков застывшего времени. Шар замедлил полет, а потом повис в пустоте, клокоча не находящей выхода мощью. Талла улыбнулась, и шар рухнул вниз, расколовшись на мириады огненных цветов с хищно зевающими бутонами.

Талла звонко расхохоталась. Зрентшианец вздрогнул, словно испугавшись этого смеха, вздутые буфами плечи его обмякли.

— Ну что, поговорим, братец?! — предложила девушка, не скрывая насмешки.

— Не называй меня так! — прорычал в ответ Арий. — Я тебе никакой не братец!

— Это точно, — согласилась Талла, — но ненавидишь ты меня даже сильнее, если бы я была тебе старшим братом!

— И все-то ты знаешь, Леда! — процедил зрентшианец.

Леда! Конечно же это была Леда, которую так долго искали Арий и Кеельсее. Талла-Леда ослепительно улыбнулась.

— Да, я знаю, что каждый зрентшианец, рожденный вторым по счету сыном, ненавидит своего старшего брата и отца. Я знаю. Те двое, что покровительствовали мне — Командор и Черный Человек — бывали чересчур откровенны. Любовь порой делает болтливым. Не находишь?

Арий не нашелся, что на это ответить. Он переместился сюда наугад, не зная, что и кого найдет, не решив, что будет делать дальше. Признав Леду и сидевшего на троне мужчину, которого Арий уже видел прежде, но имени которого не помнил, зрентшианец хотел воспользоваться неожиданностью своего появления и уничтожить обоих — теперь у него не было и тени сомнения, что именно эти двое ведут Игру. Но Леда отреагировала быстрее, чем он предполагал. И сейчас Арий не знал, что ему делать. Леда остановила время, и он не мог сместить пространственные координаты, чтобы убраться отсюда. С другой стороны, она не выказывала явной враждебности, предпочтя схватке разговор. Может, она не столь уж сильна? А может… У Ария возникло подозрение, что его пытаются завлечь в хитро расставленную ловушку; если же нет, он ничего не понимал. Если же нет… Из-за этого [если же нет] он ощущал себя дураком, к тому же беспомощным, словно младенец — не самое приятное чувство.

— Не находишь, братец?! — повторила Леда, не дождавшись ответа.

— Не нахожу! — буркнул Арий.

— Напрасно!

Девушка с улыбкой подкинула на ладони свой огненный шар, который, как подозревал Арий, не подчинялся законам остановившегося времени. У зрентшианца засосало под ложечкой. Он не знал, где это — ложечка, но у него засосало — там, глубоко внутри, липко и неприятно. У Леды не было каура, но при ее силе кауром могла стать любая, самая ничтожная вещь, даже простая булавка. Чего уж говорить о шаре, вобравшем в себя энергию, сопоставимую с мощью проклюнувшейся звезды. Леда внимательно разглядывала гостя и, верно, уловив ход его мыслей, улыбнулась еще шире.

— А я решила, что ты пришел поговорить со мной о своих близких, братец! Нет? Что же тогда привело тебя?

Арий заколебался. Сказать правду? Но кто тогда поручится, что Леда отпустит его? Всем было известно, что она играет по правилам, их не преступая, но ведь эти правила она устанавливала сама. Солгать?

Зрентшианец решил солгать.

— Время от времени я посещаю народы, живущие к востоку от моей резиденции. Я любопытен! Всегда найдешь что-нибудь интересное.

— Похвальное любопытство! — заметила Леда. — И что же ты нашел в этот раз?