— Что же мне делать?!

— Ты можешь сделать только одну вещь, Анаид. И сделать это можешь только ты.

Вот как! Значит, выход все-таки есть! Но все опять зависит от нее! Как бы снова не наломать дров!

— А что именно?

— Тебе нужно отправиться в прошлое и уничтожить талисман, который Графиня заколдовала волосами и кровью своих жертв.

Анаид не верила своим ушам. «Разве можно проникнуть в прошлое?!»

— Как же это сделать?

— Мы, одиоры, умеем перемещаться во времени. Я отправлю тебя в прошлое.

У Анаид затряслись колени.

«Кровавая Графиня замучила множество девушек, питаясь их кровью».

— Сколько девушек она убила?

— Больше шестисот.

— А где она это делала? — спросила побледневшая Анаид.

— В своем замке в Чахтице, в Трансильвании.[16]

— И когда все это случилось?

— Она свирепствовала лет десять. Все кончилось в 1610 году. Именно тогда Графиня позабыла об осторожности и стала охотиться за девушками знатного происхождения. Это превысило терпение ее подданных, и староста Чахтицы отправился жаловаться на нее в столицу. На место происшествия отправили родственника Графини, дворянина Юрая Турзо. Обнаружив трупы недавних жертв, истерзанных пытками девушек и несчастных, ожидавших в кандалах своей очереди пойти на заклание, Турзо приказал арестовать Эржбету и ее слуг. Последовало быстрое и примерное судебное разбирательство. Трех самых кровожадных слуг казнили, а Графиню, ввиду ее высокого титула, приговорили к пожизненному заключению в ее же покоях. Больше ее никто никогда не видел. Именно в этот момент ты сможешь появиться в Чахтицком замке. Только так ты сможешь действовать, не опасаясь нарушить ход истории.

— Хорошо бы уничтожить талисман гораздо раньше и спасти сотни жизней, — пробормотала Анаид.

— Нельзя так менять прошлое, — покачала головой Кристина. — Это приведет к непредсказуемым последствиям. Ты должна действовать сразу после того, как Кровавую Графиню замуруют.

— Как это — «замуруют»?

— Чтобы замуровать человека в помещении, достаточно было заложить в нем кирпичами все окна и двери так, чтобы он не мог выбраться наружу и видеть дневной свет. Через маленькое отверстие в стене каждый день замурованному передавали сухую хлебную корку и кружку воды. Его экскременты никто не выносил. Чаще всего замурованные умирали от болезней или сходили с ума. Иногда их пожирали крысы.

— Какой ужас! — живо представив себе описанное Кристиной, воскликнула Анаид. — Провести так остаток жизни!

— Никому не удавалось прожить в таких условиях больше года. Когда замурованный переставал забирать воду и хлеб, в последнее отверстие вставляли кирпич, и помещение превращалось в его могилу. Примерно так и закончила свои дни Эржбета Баторий. Она просто исчезла из этого мира. Ее тело не нашли. Это мы с тобой знаем, что она переселилась в Тусклый Мир вместе со своим страшным талисманом и ждет теперь, когда же ты, наконец, попадешь к ней в лапы… Тебе нужно уничтожить этот талисман. Графиня должна остаться в Тусклом Мире без него.

— А почему тебе самой его не уничтожить?

— Графиня тебя не знает, и ты сможешь подобраться к ней совсем близко.

— А как мне уничтожить талисман?

— Огнем, — ответила Кристина и подала внучке трут. — Сумеешь?

— У меня нет Жезла, — тяжело вздохнула Анаид. — Чем же я буду защищаться?

— Можешь заговорить какой-нибудь нож. Не забывай, что ты очень сильная.

— Когда мне отправляться в прошлое? — смирившись со своей судьбой, спросила Анаид.

— Как можно скорее.

— Прямо сейчас?! — воскликнула Анаид, побледнев.

— Как только стемнеет… Справишься?

Судорожно переведя дух, девушка вспомнила о Елене, Роке, о бедной тетушке Крисельде и, конечно, о Жезле. Неизвестно откуда у нее появились силы.

— Подробно расскажи все, что мне нужно будет сделать. Да, и самое главное — как мне вернуться назад?

Несколько часов спустя, разложив на лесной поляне магические камни, Кристина начала исполнять ритуальный танец. На ней была полупрозрачная туника, расшитая по подолу кусочками нефрита, побрякивавшими в такт движениям ее гибкого тела. На запястьях и лодыжках Кристины блестели серебряные браслеты, а грудь была украшена большим венком из белены.

Заговорив трут, Кристина разожгла огонь, на котором скоро закипел котел с собранными ею травами.

Над блестевшей от росы травой повис, словно туман, густой и ароматный черный дым.

Анаид с восхищением наблюдала за бабушкой, превратившейся в жрицу, заклинавшую духов ночи, чтобы те пропустили ее внучку сквозь время и пространство.

Девушка начала медленно раздеваться. Потом она распустила волосы и развела руки, чтобы Кристина могла окурить ее очистительным дымом. После ритуала очищения Анаид взяла у бабушки трут и зеленый камень времени, без которого нельзя перемещаться между прошлым и будущим.

Кристина танцевала все быстрее и быстрее, почти исступленно. Анаид пожирала ее глазами в ожидании знака отправиться в путешествие.

Внезапно где-то совсем рядом раздался истошный вопль:

— Подожди меня, Анаид! Я с тобой!

Это кричала Дацилия, но Анаид было некогда ее ждать.

Девочка сломя голову бежала к ней через лес, раздеваясь на ходу.

Когда Анаид прыгнула внутрь заколдованного круга, выложенного из магических камней, она почувствовала, что кто-то схватил ее за правую руку, в которой она держала зеленый путеводный камень.

Это была Дацилия. Анаид чуть не выронила камень, но Дацилия уже вцепилась в него.

Громко вскрикнув, они обе устремились сквозь время.

Кус-кус[17] был великолепен. Селена никогда еще не ела ничего подобного. Это блюдо приготовили у нее на глазах на стоявшей прямо на темном песке газовой плитке.

Сидя на корточках, женщины с раскрашенными хной руками гостеприимно улыбались и показывали Селене, из чего готовится яство. Все было очень просто: манная крупа из твердой пшеницы, немного свежих овощей, пряности и аппетитное свежее мясо только что зарезанного ягненка.

Селена с удовольствием лакомилась кус-кусом в шатре кочевников, сидя на вышитой вручную шерстяной подушке рядом с испускавшим вкусные запахи котлом, из которого ели все собравшиеся. Достаточно было запустить руку в котел, взять щепотку кус-куса, слепить из него, помогая себе большим пальцем, небольшой шарик и ловко отправить его в рот.

Казалось бы, очень просто, но у Селены шарик никак не получался. Детишки смеялись и показывали на чужестранку пальцами, а женщины, сочувствуя, потихоньку от мужчин, прятавших лица под фиолетовой тканью, подсказывали ей, что нужно делать. Эти же женщины помогли Селене пристроить на голове кусок материи, защищавший ее лицо не только от солнца, но и от пыльных бурь, становившихся все сильнее и сильнее, по мере того, как она продвигалась в глубь Сахары.

У Селены покраснели и слезились глаза, потрескалась кожа, и распух язык. Стали сказываться недостаток воды и сухость местного климата. Из-за недостатка влаги в организме у нее крошились ногти. Селена никак не могла привыкнуть к неожиданным порывам раскаленного ветра, не дававшим дышать и забивавшим мелким песком рот и нос.

Ей не очень нравилось в Африке, хотя вокруг было немало ярких красок и густых ароматов, часто открывались величественные панорамы, и захватывало дух от прихотливых силуэтов барханов днем и блеска звездного неба ночью.

Стемнело. Шкала термометра, показывавшего днем пятьдесят градусов выше нуля, стремительно опускалась. Вскоре на охоту выйдут бесшумные скорпионы и гадюки, любимое развлечение которых — залезть человеку в сапог или притаиться в складках его просторной одежды.

Селена зажмурилась. В сумерках в оазисе заквакали лягушки и застрекотали сверчки. Порывы ветра доносили аромат цветов и звук шагов одногорбых верблюдов-дромадеров, верхом на которых отважные кочевники-туареги[18] путешествуют по пустыне. Достаточно было поднести ухо к горячему песку, чтобы услышать их легкую походку.