Все перечисленное мало-помалу изобрели к середине 15 века, тогда-то рыцари принялись по-дружески меряться силами и в пешем бою. Тенденции и моды в этом виде спорта задавали немцы. Какое-то время для обозначения пешего турнира в ходу было название 'немецкий пеший бой'. Поначалу использовался обыкновенный боевой доспех, но к рубежу веков для пешего боя уже изготавливали специальные доспехи. Оружие могло быть самым разным, но наиболее популярным считалось 'белое оружие', то есть, клинковое.

Первый бой Макса должен был состояться сразу после открытия третьего дня турнира. Противник Макса, французский рыцарь де Бельер приехал аж из Парижа и сначала показался обществу порядочным человеком, но своим вчерашним поступком напрочь погубил свою репутацию.

Как подсказывает уважаемому читателю личный опыт, мужчина с сотворения мира до наших дней сам несет ответственность за свои поступки. Если, конечно, он полноценный мужчина, а не 'лицо с ограниченной дееспособностью'. На примере с конем епископа, причина, по которой рыцарю случилось поранить чужого коня, никого не интересовала, а для владельца потерпевшего коня прямым оскорблением стало упоминание о каких-то там причинах вместо извинений и компенсации ущерба. Сам факт приостановки интересного действия ради разбирательства подобной ерунды с допросом свидетелей — уже нонсенс.

Чтобы избавить от позора славную французскую нацию, де Вьенн попытался превратить все в шутку и вспомнил аналогичный случай, когда он промазал по щиту, потому что у соседнего рыцаря на скаку лопнули штаны и тот привстал в седле с голой задницей. Похожих историй нашлось немало. Грегуар Бурмайер рассказал про один немецкий турнир, где в правила внесли требование 'если перед тобой вместо одного рыцаря двое одинаковых, следует целиться в щит одному из них, а не между ними, если трое, следует целиться в щит среднему, если больше, следует отложить поединок'. Феникс, который, выиграв вчера коня у оруженосца самого Бертрана фон Бранденбурга, был представлен в высшем обществе, рассказал про турнир оруженосцев, где всем выдали простые деревянные щиты, а вместо красок дали только мел и уголь, и на щитах нарисовалась в основном эротическая символика.

В общем, всем было весело, кроме де Бельера, который стал посмешищем для общества и остро нуждался в победах, чтобы поправить свою репутацию.

Перед боем каждый боец должен был продемонстрировать свое оружие судьям, чтобы доказать, что оно отвечает необходимым требованиям.

— Его светлость граф де Круа! Его светлость граф де Бельер! — возвестил помощник герольда.

Рыцари вышли к столу герольдов и технической комиссии. Рудольф Амати внимательно, но не придирчиво оглядел доспехи. Доспех Макса работы нюрнбергского мастера был черным с серебристым геометрическим рисунком и отделкой всех краев рельефом 'под крученую веревку'. Доспех француза был сделан в Милане, начищен до блеска и разными нефункциональными украшательствами не отягчен. Несмотря на разный стиль и разную отделку, по конструкции оба доспеха были похожи. Шлем с решетчатым забралом жестко фиксируется на латном горже; наплечники закрывают плечевой сустав сверху, сзади и спереди; массивные налокотники защищают локтевой сгиб; рукавицы сворачиваются в плотный металлический шар, между сегментами которого не всунуть лезвия меча. Кираса с завышенной талией, от которой начинается широкая юбка до середины бедра из горизонтальных металлических полос. Наколенники с лепестками, закрывающими коленный сгиб. Латные сапоги с сегментной защитой ступней.

К осмотру предъявили оружие. Двуручные мечи для турниров, тупые и тяжелые. Рукояти в полтора фута, массивные перекрестья и навершия. Долго таким не помашешь, но на один бой хватит.

— Двуручный меч! Бой до победы! — возвестили герольды.

Безусловным поражением считалась потеря оружия или касание земли хотя бы одним коленом. Также рыцарь имел право сам признать себя побежденным, но, чтобы ему не приходилось выбирать между позором и тяжелой травмой, 'победу за явным преимуществом' мог в любое время объявить наблюдавший за боем герольд. Поскольку такого результата при таком уровне защиты достичь было не просто, большинство боев, где у противников не было особой ненависти друг к другу, проходило по другой схеме — до определенного количества ударов. Почему-то в средневековье не использовалась характерная для современного спорта схема, когда поединок заканчивается через определенное время, а побеждает тот, кто нанес больше ударов.

— Берегись, пивная улитка, — негромко бросил де Бельер, отходя от стола герольдов. Пиво в то время считалось мужицким напитком и намек на употребление оного вместо вина применительно к рыцарю обозначал намек на бедность или неблагородное поведение.

Макс, не вступая в дискуссию, запустил в француза первым попавшимся под руку предметом — шляпой Фредерика. Конечно, латный доспех достаточно ограничивает движения, чтобы крайне затруднить прицельное метание предметов, но бросить на шесть футов войлочную шапочку можно усилием одной только кисти, а хороший доспех никогда не ограничивает свободу движений в запястье.

Шапочка шлепнула де Бельера по лицу за мгновение до того, как он захлопнул забрало. Вид рыцаря с забившейся под забрало шапочкой чрезвычайно рассмешил публику, в особенности, Прекрасных Дам, перед трибуной которых как раз и находился стол герольдов.

Де Бельер выругался, что через шапку прозвучало еще смешнее, стянул рукавицу и поднял забрало. Надо сказать, что забрало надежно фиксируется двумя защелками, так что в одно движение его не поднять, а защелку не отстегнуть мгновенно рукой в рукавице. Доставание шапки заняло чуть не минуту, все это время публика хохотала в голос. Француз чуть было не выругался еще раз, но случившийся рядом де Вьенн негромко бросил 'не при дамах'. Макс к этому времени уже ушел на свою сторону ристалища.

Для пеших боев на месте ближних к трибуне дорожек для конного турнира были построены четыре квадратных ристалища тридцать на тридцать футов с ограждением из толстых бревен примерно по грудь рыцарям. Два центральных ристалища были предназначены для известных рыцарей, а два крайних — для оруженосцев и рыцарей поскромнее.

За каждым поединком наблюдал один специальный герольд. При нем стояли четверо помощников с алебардами, чтобы растаскивать рыцарей, если вдруг они не послушают или не увидят герольда. Вдоль ристалищ разъезжал верхом рыцарь чести с длинным копьем, на конце которого было закреплено покрывало. Покрывало на копье было предназначено для того, чтобы накрыть рыцаря, выводимого из боя. Ни сам рыцарь не имел права сражаться после этого, ни его не имели права бить. Когда на голову опускается покрывало, не заметить невозможно, поэтому такой способ был намного разумнее, чем пытаться докричаться до бойцов через шлемы, стучать по доспехам палками или размахивать жезлами в пределах сомнительной видимости через забрала.

Как уже говорилось, рыцарь чести частично дублировал и частично дополнял герольда. Первый следил за соблюдением рыцарского духа, второй — за соблюдением буквы правил. До тех пор, пока рыцарь не был побежден согласно правил, герольд не мог остановить бой, даже если бы рыцарь был тяжело ранен и истекал кровью. В этом случае остановить бой мог рыцарь чести. Рыцарь чести не мог объявить победителя, это было исключительное право герольда. Но, если победитель стал таковым благодаря умению найти дыру в правилах, или благодаря действиям третьих лиц, или благодаря другим нехорошим обстоятельствам, рыцарь чести имел право аннулировать результат поединка.

Тем временем, в ложе для дам появилась Шарлотта де Круа.

— Я ничего важного не пропустила? Начиная с середины вчерашнего дня?

Ответом ей были кислые лица дам и иронические усмешки.

— Мы бы все с удовольствием пропустили, — фыркнула Аурелла Фальконе.