Таким образом, сатанист, разумеется, может не интересоваться политикой и т. п. специально, но у него — как у любой личности — есть сформированные ответы на вопросы этического и социального характера. Позиция же "я — вне социума!" говорит в лучшем случае о недоразвитии личности (чаще — ещё и об умственной недостаточности).

Кроме того: для всех сатанистов, которых я знал, характерен поиск и достойных учителей, и достойных учеников[86] (вовсе не обязательно "по сатанизму"). Вне социума это невозможно.

При всём этом нет некоего единого стандарта социальных / политических взглядов для сатанистов. Тем не менее и здесь — как и во всём — неизбежно проявляется системность. Так, любой сатанист a priori является сторонником Империи[87] (Ад — это Империя), а вот сатаниста-либерала[88] никто никогда не видел (сюда же относится бред вида "сатанист толерантен к другим мировоззрениям, покуда они безразличны к его эго и не вторгаются в его личную жизнь").

Ад и Хаос — это примерно как народ и партия в известном лозунге. Хаосу свойственно расширяться. Поэтому a priori сатанист — Завоеватель.

То же самое легко выводится без всякой метафизики, на системном поле:

1. У любой системы достаточной сложности возникают новые метацели (пусть даже стохастически, или как реакция на среду, не говоря уже о внутрисистемных потребностях);

2. Стремясь реализовать ещё и их, при этом без ущерба для себя, она фактически стремится к переходу в ещё более сложное состояние;

3. Это вызывает повышение ресурсопотребления (экстенсивное — больше прежних ресурсов или интенсивное — требуются новые ресурсы и перераспределение старых);

4. В незамкнутых системах это значит повышение экспансии вовне, т. е. завоевание этих ресурсов (экстенсивно — "захват количества", интенсивно — захват новых ресурсов, обеспечивающих более эффективный результат);

5. Ergo: любая развивающаяся сложная система — "завоеватель".

Проекции на социум могут выглядеть весьма причудливо: скажем, расы и нации не имеют никакого отношения к сатанизму непосредственно — они однозначно относятся к человеческому, а не к демоническому. Тем не менее как-то не приходилось слышать, скажем, о негре-сатанисте.[89] С нациями то же самое — они безразличны сатанизму непосредственно, но при этом сатанист, воплотившийся на Земле, уже не может игнорировать этот вопрос "здесь и сейчас". Для не понимающих: попытайтесь себе представить жизнь сатаниста, скажем, в Афганистане или Чечне (понятно, что не в виде военного, который зачищает эту область, а именно жителя).

Сюда же: да, сатанизм не является производной от христианства и не завязан на таковом. Но в имеющемся социуме христианство сильно и очевидно действует в целях, противоречащих сатанизму. Ergo — в настоящем сатанист не может не быть антихристианином.[90] Разумеется, это не значит, что каждый сатанист будет тратить всё своё время на противодействие христианству — у разных сатанистов противодействие этому миру тоже разное, в зависимости от "специализации".

В общем виде: эскапизм от социума представляет собой уход от ответственности за качество среды собственного обитания, то есть от ответственности перед собой — что, очевидно, несовместимо с сатанизмом (как и с наличием личности вообще).

Примечание: осознанное психическое отстранение от среды, соблюдение жёсткой дистанции (в конце концов, сатанисты — не люди[91]), обеспечивающее элементарную психогигиену личности, совсем не равнозначно бегству от этой самой среды.

Здесь всё очень просто — личность не может не творить. Но можно объяснить и "строго через сатанизм": как вы себе представляете действия, связанные с продвижением Ада в этот мир и не включающие творчество?

Разрушение — это тоже творчество. Чтобы много разрушить — нужно много творить. Разрушение без творчества — это отрывание крыльев у бабочек, детский лепет. Творчество без разрушения тоже мало стоит — настоящий творец разрушает представления, парадигмы, законы, нормы. Обратите внимание: все великие научные открытия и инженерные достижения так или иначе связаны с Разрушением. Таким образом, можно установить связь Творчества со Злом на метафизическом уровне.

Так что здесь профанация выявляется просто: если некто заявляет что-то типа "мне незачем что-то делать, чтобы иметь право называть себя сатанистом" — ну, вы поняли… Впрочем, заявлять и не обязательно — достаточно не творить.

Согласен, что позиция идиотская, но считаю нужным её упомянуть — бывает и такое. Кратко излагая: "Сатана — владыка мира, а я тогда — сатанист, так как хочу к этому примазаться". Понятно, что тезис я изложил "в лоб", но — отнюдь не утрируя. Приходилось читать подобное вплоть до "РПЦ сейчас в России рулит, значит, они — сатанисты".

С психологической точки зрения — всё яснее некуда. Ничтожество — пусть бессознательно — чувствует своё место, и пытается поднять свой статус принадлежностью к имеющему могущество.

Старый детский анекдот. Заходит заяц в ресторан:

— Кто тут на меня? — все молчат.

— Ну кто, трусы?

Встаёт лев:

— Ну, я…

— Тебя как зовут?

— Лёва…

— Кто тут на нас с Лёвой?!

Важно: самим фактом примазывания это ничтожество в чём-то пытается опустить имеющего могущество к собственному уровню, так как ничтожество в принципе не в состоянии подняться ни на пядь выше текущего состояния. Во многом исходя из этого и пишется эта работа — нужно стряхивать подмазывающихся ничтожеств. Дабы они самим фактом своего присутствия не тянули сатанизм назад, к чел-овеческому…

Встречается и такая точка зрения… Типа "все — сатанисты, только этого не осознали". Некоторые заявляли такое даже про животных. Сюда же относятся тезисы типа "каждый, называющий себя сатанистом, является таковым, если не доказано обратное".

С оккультной точки зрения бредовость ясна: сатанист — это демон/бес в теле человека, а вовсе не любой хуман.

C гносеологической: если Х — свойство любого объекта, то Х — бессмысленно для выделения конкретного подмножества объектов из этого множества, так как не описывает ничего, что позволило бы как-либо классифицировать объекты, в данном случае — выделить сатанистов из общей массы.

С психологической: здесь дело не только в том, что нет восприятия архетипа Сатаны, но и в стремлении несмотря ни на что называть себя сатанистом. Так как определиться с тем, что является сатанизмом, не-сатанисту попросту невозможно, деятели такого рода не в состоянии дать сколь-либо приемлемое определение сатанизму; вот поэтому и делается такое заявление — мол, все сатанисты, включая жвачных млекопитающих, так что и определений никаких не надо, и сатанизм изучать не надо, и о развитии никакой речи не идёт — посмотрите на пасущиеся стада и успокойтесь…

Иногда встречается мнение, что сатанизм — это нечто временное, этап развития, который можно «перерасти». Замечу, что профанирование такого рода не обязательно направлено на себя: возможен вариант, когда мнение направлено на другого — мол, «перебесится». Понятно, что в этом случае говорить о восприятии Сатаны не приходится — имярек воспринимает лишь отдельные атрибуты, а сатанизм понимается как нечто внешнее.