Мы завернули на Кузнецовской и въехали во двор «сталинского» дома, где Саша и оставил машину. Он помог мне выйти, мы поднялись на пятый этаж и оказались в роскошной трехкомнатной квартире, отделанной под евростандарт.

Пока Саша мешал коктейли, я удалилась для осмотра удобств (терпеть уже просто было невозможно), увидела в коридоре телефонный аппарат, но подумала, что надо все-таки спросить разрешения.

Когда вернулась в гостиную, Саша сидел в одном из кожаных кресел, потягивая джин с тоником. Молча указал мне на диванчик напротив, отделенный от кресел низким столиком, на котором стоял второй бокал.

— Ты, конечно, сегодня уже достаточно выпила, но можно еще, — улыбнулся он.

Я сказала, что должна позвонить родителям.

Саша в очередной раз глянул на часы (у него что, привычка такая?) и заявил, что я смогу это сделать ровно в час ночи.

— Они лягут спать, — сказала я.

— Не лягут, — уверенно возразил Саша. — Папа не ляжет.

— Откуда ты можешь это знать? — взорвалась я. — Ты уже взрослый. Ты мужчина. И живешь один. — Я обвела рукой квартиру. — А обо мне волнуются. В особенности если девчонки позвонили, — добавила я. — Или дядя Леня.

— Не думаю, — с невозмутимым видом сказал Саша, отхлебывая джин.

Мне надоела его самоуверенность. Да и глаза его теперь были чисто серыми, причем напоминали цвет голого холодного асфальта, не лучились, не грели, а как раз наоборот… У меня холодок пробежал по спине… Почему-то мелькнула мысль, что с такими глазами убивают…

Я застыла, где стояла, но опять была не в силах оторвать от него взгляд.

— Сядь, — приказал он, кивая на диванчик.

Я повиновалась.

— Пей.

Я взяла бокал в руку, но тут мозг прорезала мысль: а если он хочет меня отравить? Или усыпить? И воспользоваться моей немощностью?

Сжав волю в кулак, я поставила бокал на стол, не отхлебнув ни капли, и посмотрела на хозяина квартиры.

— В чем дело? — спросил он.

— Не хочу.

— Врешь, — сказал он. — Боишься, что отравлю?

Я в очередной раз застыла на месте. Он что, и мысли читать умеет? Господи, кому в лапы я попала? Почему не послушалась дядю Леню?

Саша тем временем взял мой бокал и спокойно отхлебнул из него. Поставил на место. Посмотрел на меня с ухмылкой. Только глаза оставались совершенно холодными…

— Ну?

— Я в самом деле не хочу, — промямлила я. Пить расхотелось. Хотелось только домой. Стало страшно. В квартире стояла тишина. Соседей не слышно. Да вообще-то тут толстые стены… Но иногда какие-то звуки все равно доносятся. У Ритки ведь поблизости квартира. И у Светки похожая. Но тут не было слышно ни соседей, ни звуков с улицы. Тихий двор, середина недели, зима…

— Можно, я позвоню папе? — голосом маленькой девочки вновь попросила я. — Ну, пожалуйста?

— Погоди немного. Успеешь.

Саша достал пачку «Мальборо», предложил мне, я покачала головой, он закурил, пуская дым кольцами, и сидел в задумчивости.

Я не могла дольше оставаться в неведении и решилась задать мучивший меня вопрос:

— Что ты от меня хочешь?

— А как ты думаешь? — перевел он на меня взгляд с потолка, который усиленно рассматривал.

Теперь он глядел на меня изучающе — как ученый рассматривает под микроскопом какую-нибудь амебу или инфузорию туфельку, которая, как оказалось, еще умеет говорить. Причем по-русски.

Не знаю почему, но я ляпнула:

— Тебе что-то нужно от моего отца.

Как оказалось, попала в точку.

Саша на мгновение выразил удивление, потом хихикнул, глянул на меня заинтересованно (теперь уже как на человека), расхохотался, покачал головой и уточнил:

— А что я могу хотеть от твоего отца?

— Этого я не знаю. — Я помолчала и добавила: — Я не в курсе его дел.

— Ну и правильно, что в них не вникаешь. Это не для женского ума. Такую красивую головку не надо забивать мыслями о мужских проблемах.

И он потянулся через стол, чтобы снова погладить меня по щеке. Но ситуация изменилась… И я теперь смотрела на него совсем не так, как смотрела в коридоре.

В общем, я дала ему по руке. Он снова хохотнул, но не обиделся.

— Мальчик-то есть? — спросил у меня.

Хотя я никогда в жизни не ругалась матом, в этот раз мне очень захотелось послать Сашу далеко и надолго. Я ограничилась тем, что заявила, что это не его собачье дело.

— Жаль, такая красота пропадает, — сказал Саша.

— Что?! — не поняла я.

Он приподнял одну бровь, усмехнулся, прищурился. В этот момент он напоминал хитрого лиса — и глаза его, то ли в отсветах лампы с красным абажуром, то ли по какой-то другой причине, сделались рыжеватыми. Да что ж это такое, в самом-то деле?! Что за хамелеон?

— Папа тебя блюдет? — тем временем говорил Саша. — На презентации с собой таскает. С подружками разрешает бывать только в его клубе и под зорким оком его подчиненных. Отдыхать ты в последний раз тоже с ним ездила?

— А твое какое дело? — огрызнулась я.

— Жаль просто, что такая красота пропадает, — на бис повторил Саша. — Но раз папа тебя так дорого ценит… Что ж не воспользоваться?

— Что тебе от него нужно?! — крикнула я, доведенная до белого каления, сдержаться не смогла, схватила бокал с джином и выплеснула в Сашину ухмыляющуюся физиономию. Это развеселило его еще больше.

Я быстро огляделась, схватила две подушечки, лежащие в углах дивана, и по очереди запустила в Сашу. Он хохотал, не переставая. А он случаем, не псих? — пронеслась мысль.

Теперь в его глазах плясали черти…

— Иди ко мне на колени, — пригласил он, прекращая гогот, но улыбаясь и раскрывая объятия. — Поцелуемся. Целуешься ты неплохо.

— Пошел вон, — процедила я.

— Куда? Это ж моя квартира!

Я не знала, что ответить. Саша тем временем переместился на диванчик, приобнял меня, я попыталась вывернуться, но не тут-то было, хватка у него железная…

Правда, сопротивлялась я недолго… Его губы накрыли мои, я сделала еще одну попытку вырваться, но больше мне этого делать не хотелось… Не знаю уж, как целуюсь я, но он это делал так, как ни один парень, с которыми доводилось встречаться мне… Как и час назад в коридоре, я на несколько мгновений отрешилась от реальности.

Оторвавшись, Саша глянул мне в глаза, потом крепко прижал меня к себе, снова поднял мое лицо к своему и опять поцеловал. Я млела… И готова была на все, что он только захочет… Только бы захотел, правда.

После того, как он остановился во второй раз, я прочитала в его глазах сожаление, но не успела спросить, чем оно вызвано. Саша опять посмотрел на часы и сказал:

— Пора. Звони отцу.

Я врезала кулаком ему по груди. Я не знала, как мне себя с ним вести. За кого он меня принимает? Как он меня воспринимает? И я, идиотка, позволила ему… себе… Он же издевается надо мной!

Саша тем временем встал, сходил в прихожую и вернулся с аппаратом на длинном шнуре, поставил его передо мной и кивнул. Сам опустился в кресло напротив.

— На мобильный, — подсказал только.

— Обойдусь без твоих подсказок.

Правда, я не стала объяснять, что нового домашнего номера отца не знаю — только сотовый и рабочие.

— Кстати, а что я должна ему сказать? — уточнила я, в глубине души надеясь, что Саша предложит мне сегодня остаться у него.

— Что ты у меня в гостях.

— И?

— Просто скажешь, что ты у меня в гостях. Думаю, этого будет достаточно. — Саша издал смешок.

Ну и что тут веселого?

В общем, я позвонила.

— Что еще, Ксения? — рявкнул папа. Он был явно недоволен и не рад меня слышать. — Мне сейчас очень некогда. Перезвони завтра. Лучше послезавтра.

Может, лучше вообще больше никогда не звонить? — хотелось спросить мне, но тут подал голос Саша:

— Она у меня, Владик.

На другом конце повисло молчание.

— Ты не ошибся, Колобок, — невозмутимо продолжал Саша. — В гости заедешь? Приглашаю. — А потом другим тоном добавил: — Давай быстро ноги в руки и ко мне. А то дочка тебя уже заждалась.

И продиктовал адрес. Я на всякий случай запомнила.